Единственная для Лютого

– Ты вроде уже взрослая, двадцать четыре стукнуло. Неужели тебе под юбку никто из мужчин залезть не пытался? – внезапно поинтересовался Лютый, подцепив пальцами мой подбородок.

Он вынудил меня посмотреть ему в глаза. Я сделала это и поняла, что совершила ошибку – в его глазах было легко потеряться от избытка сильных эмоций, каждая из которых была обжигающей, а некоторые сбивали с ног, придавливая мощной энергетикой.

– Отвечай, – хрипло потребовал он.

– Я не знаю, что ответить. В жизни появилось много сложностей. Мне просто было не до того.

– Мужчинам всегда нужно того самого. Всегда! – подчеркнул он. – Думаю, кто-то и пытался твой цветочек сорвать. Так?

Я промолчала, ничего не ответив, и Лютый мгновенно насторожился, уточнив холодным, острым тоном:

– Случайно, не врешь ли ты мне, Маша, насчет невинности? Я же проверю. Лично проверю… Лучше прямо сейчас скажи мне правду, – произнес с нажимом.

– Уже сказала!

– Значит, цветочек при тебе. Берегла его для особого случая, что ли? – поинтересовался скучающе и как будто даже брезгливо, словно не верил ни в одно из светлых чувств, которые только скрашивали жизнь человека.

– Для особенного мужчины. Но у бога, как известно, на все свои планы!

После этих слов Лютый отступил и резко отпустил меня, оглядев с ног до головы пристально, словно раздевая.

Именно в этот момент я ощутила всю разницу между собой – простой девчонкой и его супругой, одетой в красивое, дорогое платье, с искусно нанесенным макияжем и потрясающей способностью владеть собой.

– Твой план на завтра таков, Маша. Ты отправишься в магазин. За вещами. Я оплачу покупки.

– Зачем?! – насторожилась я и запаниковала. – Я не хочу увеличивать долг Соловьева ни на одну копеечку!

– Остынь. Это будет бонус. От меня лично. Без процентов к долгу.

– Зачем тебе меня одевать?! – недоумевала я.

– Потому что в клинику будет позорно тебя вести в этих обносках. Тебе всех врачей обойти придется, гинеколога в том числе. И какими трусиками ты там светить собралась?! Бабушкиными парашютами?!

Слова Лютого о некрасивых трусах, что были на мне надеты, сильно задели.

Мужчина снова открыто говорил, что я одеваюсь безвкусно и некрасиво, как одеваются только старушки.

– У меня аллергия на синтетику. Я могу носить только… хлопок и другие натуральные ткани! – быстро произнесла, покраснев и чувствуя себя, как на допросе.

Я проглотила оставшуюся часть фразы о том, что знаю о существовании красивых марок белья, изготовленного из натуральных материалов, без добавления синтетических волокон, от которых у меня начинало чесаться все, что чего касался ненатуральный материал. Тем более, в интимной зоне.

Но с сильно ограниченным бюджетом мне по карману был лишь близлежащий магазин, в котором из доступного ценового ряда есть только хлопковые трусики высокой посадки, полностью прикрывающие попу. Никаких стрингов и прозрачных вставок, никаких изысков…

Лютый назвал мои трусики бабушкиными парашютами, и я впервые задумалась о красоте и эротичности белья в глазах мужского пола.

Почему-то раньше меня это не очень сильно волновало. Теперь случайно оброненная фраза всколыхнула мои чувства и заставила кровь кипеть.

И почему я должна оправдываться перед этим мужланом за свое нижнее белье?!

Чтобы перевести разговор с обсуждения моего нижнего белья в другое русло, я задала Лютому вопрос, интересующий меня невероятно сильно:

– Как ко всему этому отнесется твоя законная супруга? Она в курсе всех нюансов? И не против?

Лютый сложил руки под грудью и даже после такого незначительного жеста под его смуглой, бронзовой кожей заиграли мускулы, демонстрируя, что мужчина находится в прекрасной физической форме и немало времени проводит в спортивном зале.

Я могла бы предположить, что Лютый увлекается силовыми упражнениями, и в тоже время в его массивной, раскачанной фигуре присутствовала легкость движений, привычных для боксеров.

Может быть, он успешно совмещал одно и другое?

Не знаю, почему в моей голове крутилось множество мыслей об этом мужчине! Досадно, что они только прибавлялись и прибавлялись, из минуты в минуту.

– Моя супруга никак к этому не относится.

– Не поняла…

– Ей известно только то, что я посчитаю нужным ей сказать. Динара не может дать мне наследника, значит, я заведу его. Вот и все…

Слова Лютого сбили меня с толку.

Но вместо того, чтобы подумать о кабальных условиях выплаты чужих долгов, я внезапно задумалась о том, какие отношения у Лютого с супругой.

Если смотреть на ситуацию исключительно со слов Лютого, можно было решить, что в их браке не было ни капли любви.

– Еще вопросы? Или соизволишь переодеться к ужину?

– Прости, я не взяла с собой вечернее платье. И не уверена, что даже если бы взяла его, оно подошло бы под ваши требовательные запросы, – съязвила, не подумав, чем может обернуться для меня подобная дерзость.

Но Лютый вышел из комнаты, оставив меня наедине с роскошью, к которой мне еще только предстояло привыкнуть.

Я заглянула к Тимофею и увидела, что он расставил свои любимые игрушки и… уснул на кровати, поверх покрывала, в обнимку с любимой книжкой о жизни животных из джунглей.

Я осторожно, стараясь не разбудить мальчишку, забрала у него книгу и накрыла свободным краем покрывала. Мне хотелось бы использовать сон Тимофея, как предлог, чтобы не появляться на ужине.

Но за мной пришла прислуга и попросила спуститься в столовую, где уже собрались члены семьи. Сегодня на ужине присутствовали только Лютый, его супруга и я.

– Иногда за столом собирается больше гостей. Но не сегодня… Сегодня ужин припозднился и визит гостей стал неожиданностью для меня, – объяснила Динара, поймав мой взгляд, скользнувший вдоль всего овального стола.

Я ничего не спросила вслух, но она верно поняла направление моих мыслей и сама дала ответ.

Из этого я сделала вывод, что Динару нельзя назвать пустышкой или недальновидной женщиной.

С такими опасно иметь дело, мелькнула мысль в моей голове.

К чему эти мысли? Я ведь не собираюсь ни соперничать с ней, ни бороться за право находиться рядом с Лютым.

Будь моя воля, убежала бы. Но теперь не удастся это сделать. Кто знает, вдруг Лютый приставит ко мне круглосуточное наблюдение и станет следить за каждым моим шагом, чтобы я никуда не сбежала.

Бежать от него?