Бесприютный

– Совсем свеженький, – сказал он, открывая ее. – Только что напечатали. Я же тебе сказал, семь верных свидетелей. На, посмотри и скажи, разве этот подонок не полный дебил?

Луазель положил портрет на стол, и Луи был потрясен. Сходство оказалось поразительным.

Глава 11

Клеман Воке заснул сразу после ухода Луи, даже есть не стал. И с тех пор спал, свернувшись, на красной перине, а Марта ходила по комнате так тихо, как только умела, а ей для этого пришлось постараться. Время от времени она подходила к кровати и смотрела на своего Клемана. Он спал открыв рот, на подушку тянулась слюна. Ничего, белье она поменяет. Она понимала, что Луи он не мог понравиться, вид у него был отталкивающий. Другим, наверно, тоже. Даже наверняка. Вся штука в том, что ей не удалось до конца обучить его, поэтому все так и вышло. Он был не таким, каким казался. Если он выглядит вруном, это потому что попал в переделку, а губы кривит, потому что он защищается. Глаза у него всегда такими были, густо-черные, зрачка не видать. Но такая глубокая чернота даже красива, таким глазам можно и позавидовать. Если бы ей оставили ее Клемана хоть на немножко, он бы изменился, уж она-то знает. Хорошее питание, немного солнца, и он бы поздоровел, поправился. Она бы читала ему книги, научила его говорить как положено, вместо той мешанины, которой он бог знает где нахватался. Она бы отучила его от слов-паразитов «что касается меня» и «самолично», как будто ему каждый раз нужно доказывать, что он существует. Да, она бы поставила на ноги своего малыша. Он попал в ужасную историю, но если все уладится, она им займется, сама судьба привела его к ней. Она сделает его красивым. Наверняка все эти шестнадцать лет о нем никто не заботился. С ней он снова станет красивым, и Людвиг подивится на ее работу.

Это напомнило ей книжку, которая была у нее в детстве, она называлась «Как дурнушка стала красавицей». Маленькая девочка была некрасивой, но в конце, после того, как ей все помогли, Марта уже забыла почему – дождевые капли, белки, птички и все, что ни есть в лесу, она превратилась в грациозную красавицу и стала королевой. А в другой ее любимой книге, которая называлась «Смелый утенок», говорилось про глупого утенка, который ходил в клетчатых штанах, делал разные глупости, но в конце ему везло, настоящее чудо. Марта вздохнула. Ты бредишь, старушка. Эти сказки уже не для тебя. Ни смелый утенок, ни уродина, ставшая красоткой. Правда в том, что Людвигу не понравился ее парнишка, и все шло наперекосяк. Тут и вся лесная живность не поможет, да и с чего ей помогать!

Марта прошлась по комнате, бормоча себе под нос. Нечего ждать помощи от белок. Надо пока помочь мальчику изменить внешность, а потом постричь его, как Людвиг велел. Немец злился, это правда, но он не отдаст его легавым. Во всяком случае, не сразу. У нее еще есть время поработать над парнем.

Она тихонько потрясла Клемана за плечо.

– Просыпайся, сынок, – сказала она, – сейчас твоей головой займемся.

Она усадила его на табурет в ванной и завязала ему салфетку вокруг шеи. Молодой человек повиновался, не говоря ни слова.

– Надо постричь тебя покороче, – сказала Марта.

– Мои уши будут видны, – возразил Клеман.

– Я тебе над ушами немного оставлю.

– Почему у меня уши не заворачиваются?

– Не знаю, сынок. Не волнуйся об этом. Посмотри на Людвига, у него уши не лучше. Они у него огромные, но он все равно красивый.

– Людвиг, это человек, который мне вопросы задавал?

– Да, это он.

– Я лично от него устал, – жалобно сказал Клеман.

– Работа у него такая – людей утомлять. Делать нечего. Он по всей земле ищет негодяев, самых разных негодяев, потому и утомляет всех. Это как если ты трясешь дерево, когда хочешь, чтобы орехи упали. Не потрясешь – и орехов не добудешь.

Клеман кивнул. Это напоминало уроки, которые давала ему Марта в детстве.

– Не вертись, а то криво получится. У меня кухонные ножницы, не знаю, как они волосы стригут.

Вдруг Клеман поднял голову:

– Ты не сделаешь мне больно этими ножницами, Марта?

– Да нет, малыш. Сиди спокойно.

– А что ты говорила про уши?

– Что если ты хорошенько посмотришь на уши других людей, только на уши, например в метро, то увидишь, что они у всех просто ужасные. Да и хватит про эти уши, а то противно уже.

– Я тоже уши не люблю. Особенно у женщин.

– Ну а я у мужчин. Видишь, сынок, так в природе все устроено.

Да, говорила себе Марта, оттягивая пряди волос, она снова возьмется за его воспитание, если ей дадут время.

– А после стрижки я покрашу тебя в черный цвет, очень темный, как твои глаза. Потом намажем тебя тональным кремом, цветом загара, чтобы все ровно было. Доверься мне. Вот увидишь, ты будешь красивым, а полицейские пусть бегают тебя ищут. А на обед съедим свиную котлету. Все будет хорошо.

Глава 12

Марк Вандузлер поздно закончил работу у мадам Малле, и когда он вернулся, все уже сидели за столом. Сегодня была очередь крестного готовить, и он приготовил картофельную запеканку. Он совершенствовал свое искусство запекания.

– Ешь, а то остынет, – сказал Вандузлер-старший. – Хотел тебе сказать, что Немец приходил и взял кое-что из твоих вещей, я решил, что тебе надо знать.

– Я знаю, – ответил Марк, – мы виделись.

– А зачем ему эти шмотки? Марк положил себе картошки.

– Чтобы спрятать кое-кого от полиции.

– Это в духе Кельвелера, – проворчал крестный. – Что он натворил?

Марк посмотрел по очереди на Матиаса, Люсь-ена и крестного, которые в счастливом неведении уплетали запеканку.

– Да так, ничего особенного, – сказал он угрюмо. – Это просто тот псих, который убил двух женщин в Париже, убийца с ножницами.

Все дружно подняли головы, Люсьен громко хмыкнул, Матиас промолчал.

– Еще хотел вам сказать, – продолжал Марк тем же тоном, – что сегодня он ночует у нас, я его пригласил.

– Это еще что за шутки? – весело осведомился Вандузлер-старший.

– Сейчас расскажу.

Марк пошел проверить, хорошо ли закрыты окна.

– Антикризисный комитет, – проговорил Люсьен.

– Заткнись, – посоветовал Матиас.

– Убийца с ножницами, – продолжил Марк, садясь за стол, – тот самый, о котором трубят все газеты, прячется у старой Марты, она заботилась о нем в детстве, когда он был маленьким и несчастным. Марта вцепилась в свою куклу, как львица, и вопит, что он невиновен. Она попросила Луи помочь. Но если Луи отдаст его полиции, Марта тоже пойдет за решетку. Ну, вы помните поговорку про купель и младенца, так что сами понимаете, как все сложно. И Луи сегодня вечером приведет парня к нам, потому что боится, как бы тот не укокошил Марту. А здесь нет ни одной женщины, только не подумайте, что меня это радует. Здесь только четверо одиноких мужиков, на которых, как он считает, можно положиться. Мы должны будем следить за ним день и ночь. Вот.

– Всеобщая мобилизация, – снова вставил Люсьен, жуя картошку, – перед этим стоит как следует накормить солдат.

– Может, это и смешно, – сухо сказал Марк, глядя на товарища, – но если бы ты видел Марту, постаревшую на десять лет, если бы ты видел этого жалкого болвана и то, как выглядят убитые женщины, ты бы меньше хохмил.

– Да знаю я. Ты меня за идиота держишь?

– Извини. Я весь пол выдраил у мадам Молле и подыхаю от усталости. Теперь, когда вы в курсе, я поем и помолчу, а за кофе расскажу подробности.