Сущность

– Нет, я не могу. Отстань…

– Боже, – сказал он и вдруг лег на пол.

Мужчина стянул с кровати одеяло и натянул на плечи.

– Фригидная, – пробормотал он. – Она фригидная, Франклин. Бедный Франклин.

Постепенно он погрузился в глубокий сон. Карлотта почувствовала, как в ней зашевелилась жизнь. И это тоже ощущалось гротескно. Она оказалась в ловушке. Вся ее жизнь внезапно превратилась в тупик без будущего.

Напротив мастерской была пыльная дорога, а рядом – бетонная канава шириной в двадцать ярдов. Берега были залиты бетоном. Вода текла только в скользкой зеленой канавке посередине. Именно здесь Франклин забирал деньги. По субботам они участвовали в мотогонках за пятьдесят долларов, и Франклин обычно выигрывал. Единственной проблемой оставалась полиция.

Однажды к Ллойду пришли двое патрульных. Его подозревали в торговле амфетамином. Был выдан ордер на обыск. Ллойд прислонился к тискам, крутя ручку, пока полиция обыскивала ящики. Там была вереница шкафчиков и папок, не говоря уже о шурупах, болтах, запчастях и тряпках в огнеупорных банках.

Карлотта слышала голоса, пока лежала в своей кровати.

– Проверим наверху, – сказал один патрульный.

– Еще чего, – ответил Франклин. – У вас ордер только на мастерскую.

– У нас ордер на все здание, пацан.

Франклин бежал впереди.

– Свалите из моего дома, уроды!

Карлотта услышала, как один патрульный сказал другому:

– Мне это не понравилось. А тебе?

– И мне. Слушай, шпана. Либо открывай дверь, либо я сам пробью ее твоей головой.

Внутри было сыро, темно и пахло прокисшим пивом. На полу валялась одежда, бутылки, перевернутая пепельница и обертки готовых ужинов. Карлотта с кровати увидела, как полицейские пытаются приспособиться к темноте.

– А это кто?

– Моя жена.

Патрульный распахнул дверь шире своей дубинкой. На кровати, вся в поту и продрогшая, Карлотта села, прислонившись к изголовью.

– Она же еще ребенок.

– И что мне с этим делать?

– Ты и ее подсадил?

– Она беременна.

Второй полицейский зашел в комнату и вгляделся во тьму. Он улыбнулся Карлотте, которая попыталась улыбнуться в ответ, но не смогла.

– Франклин? – спросила она. – В чем дело? Почему здесь полиция?

– Ни в чем, мэм, – ответил патрульный. – У нас ордер на обыск. Мы вас не потревожим.

– Думаю, ее надо в больницу, Рой, – сказал другой.

Второй патрульный шагнул ближе к кровати. Он посмотрел на ее лицо. Ее зрачки расширились, а лицо исказилось от болевого спазма.

– Вызывай скорую, – сказал он.

– Это моя жена! И она останется здесь!

– Заткнись, пацан.

– Все хорошо, Франклин, – слабо вмешалась Карлотта. – Не спорь с ними.

Она увидела, как Франклин закипал от злости, зажатый между двумя полицейскими. Карлотта поняла, что ее куда-то несут. Ей показалось, что она видела его в машине скорой помощи. Но она ни в чем не была уверена. Вокруг выли сирены.

Франклин поднял малыша высоко над головой. Вся комната воняла подгузниками и блевотиной.

– Боже, – сказал мужчина. – Это я сделал?

– Не сам, – ответила Карлотта.

– Я сделал самое важное.

Франклин уткнулся носом ей в шею.

– Шучу, – добавил он.

– Эй! Что ты делаешь? Я кормлю малыша!

– Ну, ему нужна только одна, так ведь?

– Франклин, ты хоть когда-нибудь повзрослеешь?

Внезапно улыбка застыла на его лице. Он понял, что шесть фунтов извивающейся, беспомощной плоти на груди его жены встали между ними. Навсегда. Карлотта была такой яркой, такой живой – той, кого он год назад выделил из всех. Теперь она вся провоняла ребенком. Как и вся комната. Его ошеломил кошмар собственной ловушки.

– Куда ты? – спросила Карлотта.

– Туда, где нет детского дерьма, – ответил он в дверях. – Нет дочери священника, копов… ничего.

Он хлопнул за собой дверью. Карлотта знала, куда он пошел. Амфетамин. Вот что его поддерживало. Она ненавидела его вид, сверкающие глаза, быстрые, отрывистые движения, обостренное чувство юмора.

Он был груб с Карлоттой, когда она его не поддерживала. Потом был нежен. Он хотел, чтобы она отдала всю себя. Ему нужна была та девочка, которая спала с ним на пляжах. Которая каталась с ним по улицам Пасадены, шокируя всех прохожих, а лысые старики хлопали глазами от никчемного желания. Но она ускользнула от него. Что-то изменилось навсегда. И что бы Франклин ни делал, все пропало. А Карлотте оставалось только сидеть в стороне и молча наблюдать за гибелью их отношений.

Франклин стал зависимым от наркотиков. Его нервная система сдавала. Всего за несколько месяцев он похудел на двадцать фунтов. В каком-то смысле Карлотта держала перед ним зеркало, в котором отражалась его душа, и Франклин чувствовал лишь отвращение.

Денег становилось все меньше. Франклин все чаще проигрывал гонки, больше рисковал, начал торговать наркотиками. Все больше отдалялся, допоздна засиживался в барах, пил пиво и шутил там с девушками, синяки под его глазами становились все глубже. К тому времени, когда наступила осень и пыльная прохлада превратилась в раздражающую сухость, Карлотта отчаянно мечтала сбежать.