Исполняющий обязанности

– Но это же всем известно! – возразил Кучкин.

– Я тут с приятелем ездил однажды, несколько лет назад, в глухое Подмосковье – он рыбак отчаянный, а я просто так, водочки на природе попить. И вот увидели нас местные жители и стали жаловаться. Батюшка, мол, у них – так-то он хороший, но с чудинкой. Тоже вроде нас заядлый рыбак. Иной раз, говорят, за рыбной ловлей в такой азарт входит, что про службу свою забывает… Ну и самый свежий, как говорится, пример тому. Троица, что ли, у них тогда была… Словом, исчез батюшка – день его нет, другой, а тут и праздник подходит. Послали мальчишек искать. Даже лошадь им дали. Нашли – забрался он со своими удочками черт-те куда на острова. И вот видят бабки, собравшиеся у церкви, как верхом на кобыле – без седла! – скачет батюшка. Бородища развевается, ряса, или что там у него, крыльями во все стороны машет – демон верховой! Примчался, с кобылы спрыгнул и кричит: «Вы чего, мол, дуры старые, головы людям морочите? Какой праздник, когда такой клев?! Завтра будет вам праздник!» Те хором: «Нынче уже, батюшка! Нынче Троицка родительская суббота!» Вот тут он стал в позу, руки в бока, бородища кверху! «Сказал – завтра, значит – завтра! Кто к Богу ближе – я или вы, сороки старые? Он, стало быть, – мне, а уж я – вам!» Повернулся, взлетел на кобылу – и только его и видели. Вот они нам и говорят: «Вы, мол, на такой важной машине, – это у приятеля джип мерседесовский был, – вы б его урезонили малость, озорника-то!» Такое, понимаете, отношение к власти…

Кучкин рассмеялся, представив прямо-таки чудовищную картинку, взятую со страниц фантастических книг.

– Поняли, зачем я это вам рассказал? – строго спросил Турецкий и… не выдержал, сам рассмеялся. – Затем, чтоб вы себе уяснили: это вы с кодексами на «ты»! Кому ж, как не вам, и знать, что в данный момент нужно, а с чем можно погодить! Вперед, коллега!

3

Вячеслав Сергеевич Баранов был чрезвычайно недоволен, что его самым наглым образом оторвали от серьезных и не терпящих отлагательства дел – как минимум государственных! – и заставили мчаться к себе домой, чтобы в очередной раз выслушивать глупости самонадеянных следаков.

Все это он и продемонстрировал на своем ухоженном, не потревоженном никакими сомнениями лице, когда увидел на лестничной площадке, возле двери своей квартиры, знакомого уже следователя из межрайонной прокуратуры, который успел надоесть еще в прошлые встречи иезуитскими вопросами, а рядом с ним высокого, молодого, светловолосого человека. Еще двоих – мужчину и женщину – он знал, они проживали двумя этажами ниже. Был и еще один – совсем молодой, но совершенно лысый парень с видеокамерой в руках. Все они смотрели на Баранова вопросительно, словно чего-то ожидали от него. А что им было нужно, Вячеслав Сергеевич даже и не догадывался. Может, кино хотели ему показать? При свидетелях, так сказать! О чем он тут же и спросил с грубоватой прямолинейностью врача, которому за годы его нервной работы до чертиков надоели бесконечные пациенты с их вечными глупыми жалобами.

Соседи заметно смутились. А парень с видеокамерой поднял ее тубус к глазам, посмотрел, прикинул и обвел объективом, словно сделал панорамную круговую съемку.

Между тем незнакомец подал знак оператору, тот направил на него камеру, и этот человек заговорил в нее:

– Я, помощник генерального прокурора, старший следователь по особо важным делам, государственный советник юстиции третьего класса Александр Борисович Турецкий, находясь по адресу: Москва, Саввинская набережная, дом шестнадцать, на лестничной площадке перед квартирой номер пятнадцать, принадлежащей гражданину Баранову Вячеславу Сергеевичу, – глазок камеры переместился на доктора и запечатлел также и его, – с согласия хозяина квартиры и в присутствии понятых, проживающих в этом же доме, в квартире девять, граждан Коротковых Петра Ивановича и Марии Гавриловны, произвожу следственный эксперимент.