Факир против мафии

– А удостоверение у вас есть?

– Есть, – сказал Демидыч и опять соврал.

Старушка вновь оглядела его с ног до головы, задержалась взглядом на добродушном лице и, поразмыслив пару секунд, откинула цепочку. Затем распахнула дверь:

– Ну входите, раз пришли.

– Благодарю вас.

Володя зашел в прихожую. Старушка закрыла за ним дверь и указала на стул:

– Садитесь здесь. В квартиру я вас не пущу, у меня не убрано.

Демидыч сел на стул. Старушка прислонилась плечом к стене, сложила тонкие руки на груди и внимательно, как следователь или прокурор, взглянула не Демидова.

– Я бы хотел задать вам пару вопросов, – начал Демидыч осторожным голосом. – Это касается вашей бывшей соседки – Елены Канунниковой.

Старуха дернула уголком сухого, морщинистого рта, что должно было означать усмешку, и сказала:

– Знаю, знаю. Ее убили.

Брови Демидыча удивленно взлетели вверх.

– Убили?

Старушка энергично кивнула:

– Да. А вы разве не знаете? Какой же вы после этого журналист?

– Э-э… Но ведь официальная версия гласит, что…

– Официальная версия может гласить все, что ей угодно, а только то, что Лену убили, я знаю точно. – Старушка откинула со лба седую прядь и победно глянула на Демидыча. – Что? Не ожидали, что я сразу возьму быка за рога? Думали, буду с вами мямлить? Нет уж. Правду так правду. И так и запишите в этой вашей статье: Лидия Никаноровна Грумская – так меня зовут – видела убийц.

Старушка усмехнулась, приподняла одну бровь и посмотрела на Демидыча сверху вниз.

– Значит, вы утверждаете, что видели убийц Канунниковой? – произнес Володя таким голосом, словно зачитывал старушке приговор. – Почему же вы, в таком случае, не сообщили об этом милиции?

Старушка фыркнула:

– С какой стати?

– Чтобы исполнить свой гражданский долг, – сказал Демидыч.

– Исполнила бы, если б они исполняли свой, – с неожиданной яростью произнесла старушка и поджала губы. – Невинных сажать за решетку – это они умеют. Моему внуку Павлику не было и двадцати, когда они его упекли. Совсем еще мальчик, глупый и неопытный. А это стерве, из-за которой он сел, почти тридцать!

– Ваш внук что, сидит в тюрьме? – осторожно спросил Демидыч.

Старушка энергично кивнула:

– Четвертый год! А эта сучка живет и благоденствует. Каждый день мелькает у меня под окном, когда идет на работу. Специально выбирает этот путь, чтобы надо мной поизгаляться! И после этого я буду им что-то рассказывать? – Старушка скрутила из сухих, тонких пальцев кукиш и сунула его Демидычу под нос. – Вот им! И вам, если вы их защищаете!

– Что вы, Лидия Никаноровна, совсем наоборот, я на вашей стороне. Я тоже не уверен, что Канунникова умерла по собственной воле. Вы сказали, что видели ее убийц. Расскажите, пожалуйста, об этом поподробнее.

Старушка недоверчиво сощурила глаза:

– А мои слова будут иметь хоть какое-то значение?

– Огромное! – заверил ее Демидыч. – Ваши слова будут иметь огромное значение! Обещаю вам, что отнесусь к ним с максимальным вниманием.

– Хм… – Лидия Никаноровна вновь по-наполеонски сложила руки на груди. – Тогда, пожалуй, расскажу. В тот день я сидела с вязаньем у окна. Я плохо вижу, а от электрического света у меня болят глаза, поэтому я всегда сажусь к самому окну.

– Так, так, – сказал Демидыч. – Продолжайте, пожалуйста.

– Это было утром. Часиков, наверно, в… Во сколько умерла Лена?

– Вроде около десяти.

– Вот-вот, – кивнула старушка. – Примерно в это время они и прошли. Видели у нас во дворе гаражи?

– Ну.

– Из-за этих гаражей они и вывернули. Я сразу подумала, что дело нечисто. Двигались они как-то очень уж подозрительно. Как будто боялись, что на них кто-то обратит внимание. И одеты были не по погоде: в легкие куртки и кепочки. Знаете, такие… с длинными козырьками…

– Бейсболки?

– Ну да. Перебежали через двор, как крысы, и шныркнули в наш подъезд. Я тогда сразу поняла, что неспроста это. А когда через пару часов ко мне в дверь милиция позвонила, я уже точно знала, что кого-то убили. – Старушка тяжело вздохнула. – Вот только не думала, что это будет Лена. Хорошая была женщина, приветливая, спокойная. Побольше бы таких, может, и на свете жилось бы лучше.

– А через какое время они вышли, эти подозрительные личности?

Лидия Никаноровна с секунду подумала и ответила:

– Да минут через двадцать. Только вышли уже втроем.

– Втроем? – удивился Демидыч.

Старушка кивнула:

– Угу. Двое опять пошли к гаражам, а третий сел в машину и уехал.

– Так-так, – раздумчиво сказал Демидыч. – Может, вы и марку машины запомнили?

Но на этот раз его ждало разочарование. В машинах старушка не разбиралась, к тому же страдала дальтонизмом, поэтому не могла назвать цвет. Зато точно помнила, что одет третий был в длинное темное пальто, а на голове у него была вязаная шапочка («гондонка», как назвала ее старушка).

– Лидия Корнеевна… – начал Демидыч.

– Никаноровна, – поправила старушка.

– Лидия Никаноровна, а вы могли бы описать мне этих мужчин подробнее?