Водоворот

– О Конраде? Ох. Мне так его жаль.

– Что его сестра сбежала.

– Он так и сказал?

– Не совсем. Он сказал, что она исчезла, но было понятно, что именно это он имел в виду. Линд рассказал об их неблагополучной семье, о том, что исчезнуть было неплохой альтернативой.

– Не знаю. Я всегда считала, что она упала со скалы, и ее унесло течением. Но, конечно, гораздо лучше думать о том, что она живет припеваючи, хотя я в этом сомневаюсь.

– В любом случае грустная история.

– Из-за Конрада она еще грустнее. Он ведь совсем не глупый. Вот так копать изо дня в день, год за годом, видимо, они были крепко привязаны друг к другу…

Воцарилось молчание, потом Карианне вновь заговорила:

– Думаешь, тебе здесь понравится?

– Все изменилось. Теперь вместо кровавых бандитских разборок я расследую дела о затонувших куклах. Но кажется, что эта перемена – к лучшему.

Она улыбнулась.

– Я очень надеюсь, Никлас.

– Я тоже, – он махнул рукой. – Но дело-то не во мне. Я волнуюсь, что тебе скучно.

Карианее всегда со всем справлялась сама, и с делами, и с личными проблемами. Никлас считал, что это последствия многолетней болезни и беспомощности. Теперь она осталась без работы, и перспективы ее найти были весьма туманными.

– Все будет хорошо, – сказала она. – Так было всегда, ты помнишь? Она иногда говорила, что у нее есть ангел-хранитель. И сильнее поверила в эту теорию, когда некий астролог рассказал ей, что она родилась в очень удачный момент.

– Твоя счастливая звезда?

– Да, возможно. Но, скорее всего, эту счастливую звезду зовут Рейнхард Сунд.

Ее отец стал вдовцом еще до того, как его единственной дочери исполнилось два года. Это отразилось на их отношениях.

– Как это?

Она пожала плечами.

– При поступлении в училище я была третьей в резервном списке на факультет торговли и делопроизводства. Времена были совсем другие, чем сейчас: и условия приема, и поступающие серьезно отличались от нынешних. Выбора практически не было, поэтому те, кто поступал в училище, действительно хотели там учиться. За три дня до начала учебного года мне сообщили, что я принята.

– Остальные передумали?

– Пошли слухи о дополнительном месте.

– Мухлеж?

– Думаю, да.

– Его можно простить. Ты заслужила это место.

– Возможно. Но я боюсь, он снова мной управляет.

– Фантомные боли фантазий?

– Я не могу поверить в то, что он симулирует, но не могу отделаться от мысли, что отцу просто захотелось, чтобы я вернулась домой. Помнишь ту брошюру, которую мы получили зимой?

Он помнил. Это была небольшая книжечка о планах по развитию коммуны, потенциальным жителям обещали счастье и благополучие.

– Они отслеживают уехавших.

– Не уверена.

– Думаешь, это он?

Она опустила голову как будто от тяжести признания:

– Да, думаю, он.

– Умно.

– Дом вдовы Габриельсен опять же…

Карианне позвонил агент по недвижимости из Бергланда и рассказал о том, что, по слухам, вдова Габриель-сен собирается переезжать, а все-таки продавать дом лучше своим. Карианне вежливо отказалась.

– Думаешь, это тоже он?

– Уверена.

Они опять помолчали. Ей тяжело давалась мысль о том, что болезнь отца была выдумкой.

Телефон Никласа в кармане куртки завибрировал. Звонил Амунд Линд:

– Я еду в Стурволлан. Хочешь со мной?

– Что случилось? – спросил Никлас. Он специально взял выходной, чтобы побыть с Карианне.

– Мне нужно на пляж.

– Новая кукла?

– А ты неплохо справляешься. Месяц назад тебе бы и в голову подобное не пришло, верно?

Никлас виновато посмотрел на Карианне, но та ответила понимающим жестом.

– Ладно. Когда ты будешь здесь?

– Через пять минут.