Неудавшееся торжество в Боннингтон-холле

– Именно так, – ответил Роджер и развернулся вполоборота к сидящему на заднем сидении Майклу. – Ни дядя, ни остальные родственники пока не имели случая познакомиться с Эвелин и поэтому сгорают от любопытства увидеть её. Уверен, если бы не это обстоятельство, вряд ли дядя задумал бы столь многолюдное торжество по поводу своего юбилея. Он всегда избегал шумных светских сборищ, а после смерти тёти вообще замкнулся в себе и начал вести уединённый образ жизни.

– А у меня сложилось о нём совершенно другое представление. Мистер Аддерли показался мне довольно активным и деятельным человеком. Конечно, я знаком с ним лишь поверхностно, и допускаю, что мои впечатления могут быть обманчивыми.

– Почему же обманчивыми? Внешне дядя, действительно, не похож на затворника, да и молчуном его не назовёшь. Тем не менее, в последнее время он почти перестал появляться в обществе, да и отношения поддерживает только с ограниченным кругом людей. Так что, уверяю вас, на организацию такого грандиозного семейного торжества дядю толкнуло исключительно желание поскорее познакомиться с моей невестой.

– Лично я считаю это вполне закономерным желанием. Думаю, всё пройдёт для вас благополучно, и мисс Уайт понравится вашим родственникам, – ободрил Брэдвелла Майкл.

– К сожалению, я в этом сильно сомневаюсь, – не поддержал его оптимизма Роджер.

– На то есть причины?

– Да, есть, – кивнул он головой. – Далеко не все потомки рода Аддерли одобряют моё намерение жениться на Эвелин, в том числе и сам дядя. Он прочил мне в жёны дочь своего лучшего друга, а когда я разбил его надежды, то долго сердился на меня. Говорил, что я поставил его перед другом в неловкое положение и всё в таком духе.

– Ну, есть и другие родственники, – попытался поддержать не столь Роджера, сколь его невесту Майкл. – Надеюсь, они будут более благосклонны к вашему выбору.

– Не скажите. У многих из них есть свои причины не поддерживать моё решение связать жизнь с Эвелин.

Мужчина на минуту замолчал, затем заговорил снова:

– Вы, наверно, удивляетесь тому, что я говорю обо всём этом в присутствии своей избранницы. Просто между нами нет секретов: разве имеет смысл что-то скрывать от будущей жены? Я в общих чертах описал Эви всех тех, с кем ей предстоит встретиться. Рассказал о причинах, по которым они могут принять её не так радушно, как хотелось бы. Одним словом, я сделал всё для того, чтобы Эвелин была готова к разного рода неожиданностям и при любых обстоятельствах держалась твёрдо и уверенно.

Повернув голову в сторону девушки, Роджер нежно взглянул на неё и с теплотой в голосе произнёс:

– Я знаю, ты справишься, дорогая, ведь так?

В этот момент вспышка молнии осветила салон автомобиля, и Райли увидел, как преданно посмотрела мисс Уайт на жениха, улыбнувшись ему в ответ. У девушки была высокая шея и мягкий профиль, а на её тщательно уложенных светло-каштановых волосах красовалась маленькая изящная шляпка.

Майкла почему-то охватили сомнения относительно того, что Эвелин сможет устоять под натиском недружелюбных родственников Брэдвелла. Она показалась ему скромной и застенчивой: её явно смущало присутствие незнакомого человека в автомобиле. Девушка всю дорогу сохраняла молчание и лишь время от времени обращала лицо в сторону жениха, бросая на него полный обожания взгляд.

– И всё же думаю, что не стоит настраивать себя на негативный лад, – посоветовал Майкл. – В любом случае, всё образуется.

– Благодарю за поддержку, – грустно улыбнулся Роджер. – Извините, что я заговорил с вами на столь личную тему даже не зная, интересны ли вам мои

излияния. Просто иногда возникает острое желание поделиться тем, что лежит на сердце. И знаете, порой открыть душу незнакомцу гораздо легче, чем близкому человеку.

– Я вас хорошо понимаю. Думаю, это объясняется тем, что вероятность снова встретиться со случайным попутчиком мала, и поэтому вам по большому счёту всё равно, что он подумает по поводу услышанного, поймёт он вас или нет.

– Согласен. Но при всём том, зачастую те, с кем вас на короткое время столкнула судьба, оказываются куда более отзывчивыми, нежели родственники или друзья.

– Ну, это вполне закономерно. Ведь случайно подвернувшихся людей чужие проблемы и тайны не очень-то волнуют и уж тем более, ни к чему не обязывают. Они не пропускают их через сердце, а лишь сочувствуют со стороны.

– Да, пожалуй, вы правы, – кивнул головой Роджер.

На минуту в салоне воцарилась тишина, и Майкл первым прервал её вопросом:

– Ваш дядя живёт в Боннингтон-холле один?

– Нет, вместе с сыном Эдвином и невесткой Рондой.

– А вы откуда будете?

– Мы оба из Ковентри, но на торжество к дяде едем из Брайтона. Эвелин никогда не была на южном побережье, вот я и уговорил её провести там неделю.

– А где проживают остальные родственники?

– Кто в Лондоне, кто в Бирмингеме… Думаю, что все они уже собрались под крышей Боннингтон-холла, и мы с Эви прибудем туда последними.

– И как долго вы намерены гостить у дяди?

– К сожалению, уже завтра я должен быть в Ковентри: у меня запланирована важная деловая встреча.

Тем временем гроза закончилась, и стало заметно светлее. Автомобиль быстро двигался сквозь всё ещё моросящий дождь, пока впереди не показалась развилка дорог. Брэдвелл сбавил скорость и свернул налево, по направлению к Боннингтон-холлу, и Райли не оставалось ничего другого, как с сожалением посмотреть в противоположную сторону, на дорогу, ведущую в Клэрингхэм.

В окне проплывали редкие дома, стоявшие на почтительном расстоянии друг от друга. «Бентли» проехал ещё минут десять, и пассажиры наконец-то увидели вдали двухэтажный викторианский особняк из серого камня, своим мрачноватым видом напоминавший замок. Он производил впечатление холодного, неприветливого дома, окна которого словно с опаской выглядывали из-за веток сильно разросшихся вязов.

Автомобиль медленно въехал на узкую подъездную аллею и вскоре остановился у парадного входа.

Открывший дверь дворецкий с любопытством скользнул глазами по компании из трёх человек, на несколько секунд задержав свой взгляд на мисс Уайт. Однако, как и подобает хорошему дворецкому, он тут же принял спокойный и бесстрастный вид.

«Вероятно, разговоры о невесте мистера Брэдвелла ведутся не только в кругу родственников, но и среди прислуги», – подумал Райли.

Новоприбывшие гости вошли в просторный, тускло освещённый холл, в центре которого восходила наверх деревянная лестница с резными балясинами и до блеска отполированными перилами. Со стен, обшитых дубовыми панелями, холодно и отстранённо взирали на гостей предки хозяев этого старинного дома. Здесь от всего веяло покоем и постоянством: казалось, что и громоздкие диваны в глубине холла, и массивная люстра на цепях, и портреты в золочёных рамах находились на своих местах с незапамятных времён. И только свежие цветы в массивных напольных вазах привносили ощущение жизни и напоминали о предстоящем торжестве.

Тем временем Брэдвелл обратился к дворецкому:

– Хиггинс, поставьте в известность мистера Аддерли, что приехал его племянник с невестой. И позаботьтесь о багаже – в машине два чемодана.

– Сию минуту, – слегка склонив голову в учтивом поклоне, с достоинством произнёс мажордом и неспешной походкой направился к лестнице.

Глава 2

Роджер Брэдвелл не слишком погрешил против истины, сказав Майклу Райли, что родственникам не терпится поскорее взглянуть на Эвелин, и что празднование семидесятилетия Джона Аддерли – лишь повод собраться всем вместе и познакомиться с той, которая завладела его сердцем. Большинство из приехавших в Боннингтон-холл на юбилей его хозяина действительно хотели, прежде всего, увидеть невесту Брэдвелла, и их любопытство объяснялось довольно просто. Дело в том, что Роджер, красивый, статный брюнет с зажигательной белозубой улыбкой и искрящимися карими глазами, всегда нравился девушкам и в любой компании непременно оказывался в центре внимания. Пару раз он был влюблён, но в конечном итоге эти отношения так и не вылились ни во что серьёзное. Неудивительно, что представителям рода Аддерли неимоверно хотелось увидеть особу, которая произвела на Роджера настолько сильное впечатление, что он, наконец-то, решил связать себя с ней узами брака.

Также мистер Брэдвелл почти не ошибся, когда говорил о том, что далеко не все родственники и друзья благосклонно относятся к его выбору. Список тех, кого не очень-то обрадовала новость о его предстоящей женитьбе, пожалуй, мог возглавить сам Джон Аддерли, и на то у него была причина. Несколько лет тому назад ему в голову пришла мысль познакомить племянника с дочерью своего давнишнего друга, доктора Джеффри Норвуда, которая в ту пору как раз достигла совершеннолетия. «Думаю, тебе уже давно пора остепениться, – сказал он Роджеру. – Флоренс – образованная девушка из хорошей семьи, да и собой не дурна. Конечно, я всего лишь твой дядя и не могу указывать тебе, как поступать в жизни. Но уверен, будь жива моя сестра, она бы тоже не хотела для тебя лучшей невесты, чем мисс Норвуд, ведь твоя мать всегда была благоразумной женщиной».

Говоря о том, что он не может оказывать давление на Роджера, мистер Аддерли немного лукавил. Он был богат, и несмотря на то, что имел дочь и сына, включил в число наследников и двух своих племянников. Таким образом, иногда его завещание выступало эффективным инструментом в решении семейных вопросов, но только не в этот раз: мистеру Аддерли так и не удалось породниться с семьёй доктора через Брэдвелла. Роджер и Флоренс были представлены друг другу, но в отличие от девушки, которой Брэдвелл явно понравился, он не проявил к ней никакого интереса. Благодаря стараниям Аддерли и Норвуда, они пару раз вместе вышли в свет, и на этом их отношения прекратились.

«Я не хочу тебя запугивать, – пытался вразумить Роджера дядя, – но ты добьёшься своего: я оставлю тебя без наследства». На это упрямый племянник лишь отшучивался: «Дядя, у тебя наследников и без меня хватает, а я не хочу вступать в брак с женщиной, которую не люблю».

Норвуды болезненно восприняли отсутствие у Роджера серьёзных намерений относительно их дочери. Они перестали навещать Аддерли и приглашать его к себе, но, к счастью, потом всё пошло по-старому, и этот инцидент не отразился на дальнейших отношениях двух друзей. Однако мистер Аддерли не на шутку рассердился на племянника за то, что он проявил неслыханное своеволие при выборе невесты и поставил под удар его многолетнюю дружбу с доктором. Неудивительно, что весть о предстоящей женитьбе Роджера не вызвала у него восторга. «Во времена моей молодости так не поступали, – заявил Джон Аддерли своему племяннику. – Мнение ближайших родственников всегда учитывалось, и без одобрения старших браки не заключались».

Но не только хозяин Боннингтон-холла воспринял известие о скорой женитьбе Роджера без особой радости. Крайне скептически отнеслась к нему и кузина Роджера Шейла, дочь Аддерли от первого брака. Она уже давно была замужем за успешным бизнесменом и начинающим политиком Тоддом Гейтли.

Дело в том, что вскоре после неудачной попытки отца женить племянника на дочери своего друга, в голове Шейлы созрел подобный план. По случаю сорокапятилетия Тодда супруги устроили пышный приём. На торжестве присутствовал с женой и дочерью босс мистера Гейтли, недавно избранный в Палату общин и имевший вес в политических кругах. Брэдвелл, по делам оказавшийся в то время в Бирмингеме, тоже был приглашён на приём. Его представили дочери босса, и почти весь вечер девушка провела в обществе Роджера. От острого взгляда Шейлы не ускользнуло то, с каким интересом смотрела она на её кузена: молодая особа явно прониклась симпатией к импозантному и обаятельному Брэдвеллу.

Наблюдение миссис Гейтли подтвердилось тем, что вскоре босс осведомился у Тодда, как поживает его родственник. Амбициозная женщина тут же загорелась целью породниться с боссом мужа, женив на его дочери своего кузена. И если бы Роджер ухватился за этот шанс, приложив определённые усилия, всё могло бы закончиться успешно. Однако он не изъявил ни малейшего желания продолжить знакомство с дочерью столь влиятельного человека, чем вверг Шейлу и Тодда в ярость. Они называли его легкомысленным болваном и недальновидным ослом, а он лишь с издёвкой говорил на это: «Ну посудите сами, что за жизнь у меня будет? Вечная зависимость от тестя, который каждый мой шаг будет контролировать. Да и с вашей стороны мне «опека» обеспечена: как бы я чем свою дражайшую жену не обидел! Ведь это может сказаться на карьере Тодда». Так или иначе, у супругов Гейтли была весьма веская причина не одобрить выбор Брэдвелла и его столь неожиданное решение жениться «неведомо на ком».

Новость о том, что Роджер встретил девушку и захотел вступить с ней в брак, вызвала недовольство и у его тёти Деборы Спаркл, младшей сестры Джона Аддерли. Она с детства обожала племянника, всегда баловала его и задаривала подарками. Роджер тоже любил тётю, но, когда повзрослел и начал вести самостоятельную жизнь, эта привязанность постепенно ослабла. Тем не менее, он регулярно звонил миссис Спаркл и всякий раз, бывая в Лондоне, старался её навещать. Но после знакомства с Эвелин ситуация сложилась таким образом, что на какое-то время Брэдвелл перестал звонить тёте и наносить ей визиты. Это было связано исключительно с тем, что он занялся расширением бизнеса, и обрушившийся на него шквал неотложных дел на фоне стремительно развивающихся отношений с Эвелин отнимал всё его время и силы. Однако миссис Спаркл объяснила такое резкое изменение в поведении племянника дурным влиянием его избранницы, которая, якобы, полностью подчинила себе «бедного Роджера» и настроила против всей родни. Напрасно Брэдвелл разубеждал тётю и уверял её в том, что Эвелин здесь совсем не при чём – просто таково стечение обстоятельств. Предвзято настроенная женщина оставалась при своём мнении и ничего не хотела слышать.