Семь рыбок золотых и одна черная

– Как настроение? Подружки скоро придут? Мне нравятся твои подружки. Особенно Анечка и Оля. А Наташа, по-моему, грубовата. Нет?

– Нет. Она у нас просто мужененавистница. Говорит, замуж никогда не выйдет.

– Да, а что же она делать будет?

– Карьеру.

– Карьеру? А как же детки?

– Говорит, без мужа родит.

– Ой, как нехорошо. Не знаю, как уж она это делать будет, но я тебе, как женщина женщине скажу: нельзя нам без мужиков.

Она налила кофе, пододвинула чашку поближе к племяннице и сама села за стол напротив.

– Послушай меня, девочка. Я тебе открою секрет долгой счастливой жизни в браке. Я с мужем прожила тридцать четыре года, и мы с ним любим друг друга, как в юности. А у нас тогда большая любовь была! Так вот, никогда не отказывай мужу. Устанешь ли, заболит голова или живот, с радостью иди с мужем в постель. Запомни этот маленький секрет и будешь счастлива с Сережей. И подружкам накажи следовать ему.

Марина с сомнением покачала головой.

– И не сомневайся, милая. Просто помни это, а жизнь подтвердит мои слова.

В это время начали просыпаться все в доме. Подтянулись на кухню родители и младшая сестра Алька, потом еще две тетки, которые здесь ночевали.

За завтраком Марина съела только булочку, запив ее кофе.

– Еда влюбленных, – ехидно заметила Алька.

– Зависть – плохое чувство в день свадьбы старшей сестры, – назидательно погрозила ей Марина и улыбнулась.

– Какая зависть? – Не поняла мать. – Ей только тринадцать.

– Мам, ты как всегда не понимаешь наши шутки, – Алька положила себе добавки, – смотри, сестра, как надо есть – за обе щеки!

– Кажется, уже за три, – поморщилась Марина.

Аня, Ольга и Наташа пришли раньше других гостей помочь собраться невесте. Они были в открытых вечерних платьях, неуловимо похожих, хотя и были разных цветов, и напоминали трех граций.

– Ольга, что ты сделала со своими волосами? Где наша Fleurblanche? – хором воскликнули подруги, глядя на бывшую блондинку, которая сняла меховую шапку.

– Теперь я шатенка, – с восторгом сообщила Ольга, – не хочу больше слушать анекдоты про блондинок. Пойдемте-ка лучше к невесте.

Не успели они перемолвиться с невестой и выяснить, в чем конкретно заключается их помощь, в дом стали активно приходить родственники. В просторной квартире невесты стало тесно: все перемещались, перетекали из комнаты в комнату, создавая суету и нервозность. Один спрашивает – хор отвечает, другой что-то ищет, третий дает совершенно ненужные советы, и так – до бесконечности. Три грации были отодвинуты несокрушимой волной на недосягаемое расстояние от невесты.

– Антанта смела нас на задворки истории, – прошептала Аня подругам.

Подруги хихикнули, но исправить положение не смогли.

В конце концов, Аня почувствовала себя не участницей событий в этом муравейнике, а отстраненным наблюдателем.

Прибывали всё новые и новые гости, по-видимому, всё те же многочисленные родственники, для которых свадьба была не только развлечением, но и самой жизнью, и они стремились превратить каждую минуту в незабываемое действо.

Две женщины атаковали Марину: полная молодящаяся особа неопределенного возраста, постоянно хохотала, и другая, худая, лет тридцати, с серьезным лицом что-то шептала. Первая делала прическу невесте, вторая – пыталась  внести свою лепту, получая за это от первой шлепки по рукам. Семь или восемь женщин разных возрастов, стоявшие вокруг, наперебой соревновались за звание лучшей советчицы, не давая ни малейшей возможности подругам подойти к невесте.

– Утешает то, что они ведь не нарочно это делают, а от безмерной любви к родственнице, –  подумала Анечка и решила сделать обход по квартире.

На кухне кипела работа: варили, жарили, раскладывали по тарелкам еду. Дети и подростки носили полные тарелки в комнату, где стоял огромный стол, вокруг которого толпились родственники мужского пола. Они знали, что главное пиршество будет еще не скоро, поэтому спешили подкрепиться как следует и спокойно дожидаться главного события свадьбы. Стреляло шампанское, звенели фужеры и вилки с тарелками. Кто-то подходил к столу, кто-то отходил с полными тарелками.

«Полна горница людей», – наблюдательница словно прокручивала кино.

– Есть хочешь?

Аня вздрогнула от тихого вопроса на ухо.

– Вовка, ты меня испугал.

– Так что насчет еды? – Он протягивал ей тарелку с бутербродами.

– Спасибо, я дома поела. Ешь ты. Кстати, поскольку здесь всё пропитано любовью, я скажу тебе: присмотрись к Оле. Она так страдает по тебе!

– Оля? Какая Оля? Наша?

– Наша, наша.

– Я не знал. И давно?

– С времен Очаковских и покоренья Крыма.

– Точно! Посмотри, как она страдает.

Аня посмотрела в сторону, куда указал Володя.

У окна стояла Ольга, а незнакомец кормил её крохотными бутербродами с черной и красной икрой и мини-канапе.

Ольга кокетливо открывала рот, осторожно брала губами бутерброд,  показывая при этом ямочки на щеках, и медленно жевала, а между бутербродами смеялась и что-то говорила кавалеру. Потом она откидывала голову назад, при этом её волосы переливались волнами по плечам, и прикрывала глаза. Приоткрытые губы просили поцелуя. А кавалер снова протягивал ей бутерброд. Тут кто-то, проходя мимо них, слегка подтолкнул его руку, и бутерброд полетел на пол.

– Маслом вниз, – прокомментировала Аня.

– Икрой вниз, – уточнил Володя. – Нельзя заранее определить, какую сторону бутерброда мазать маслом.

Аня серьезно продолжила.

– Вероятность того, что бутерброд упадет маслом вниз, прямо пропорциональна стоимости ковра.

Они дружно рассмеялись.

Аня покачала головой и хотела ещё что-то сказать другу, как вдруг стоявший в квартире монотонный гул голосов взорвался и выплеснулся из квартиры: приехал кортеж жениха.

Аня с Володей ринулись к выходу, чтобы не пропустить выкуп невесты, но толпа гостей застряла в дверях, и они только услышали отдельные выкрики веселого действа. Стремясь хоть что-то узреть, они из дальнего угла, поднимаясь на цыпочки, через головы гостей, мельком увидели жениха, чуть позже – невесту. Также радостно толпа потекла вниз по лестнице к машинам. Аня и Володя без труда нашли свои пальто, поскольку в прихожей почти не осталось никакой одежды, и вышли на улицу. Они увидели хвост удаляющегося свадебного кортежа, в изумлении, молча, посмотрели друг на друга и рассмеялись.