Стихотворения

Изысканности супермена;
Понимаю, что быть под эгидой —
Все равно что расправить зонт.

Не знаю, что жжет подреберье,
Когда стигмы на белой сирени
Имитирует винный закат.
Не знаю, как с моря погода
Акцентирует климат катрена
И чем пустоцвет сорной майи
Волнует мой спорный субстрат.

О диалектике

Переходит количество в качество.
Затянувшийся этот процесс
Украшают фокстрот чудачества,
Симуляции полонез.

Притчи тезисам в ходе саммита
Выражают эстетский укор.
Если к доводам танки подтянуты,
Дама Ника решает спор.

В единении противодействий —
Логистика вольниц, иуд.
В генах гения спит злодейство
Как его запасной атрибут.

Надеяться трудно на качество,
Что мер и весов результат.
Наивно природы ребячество
Культивирует свой суррогат.

Внедрив алтари в диалектику,
Все ищем тот самый икс,
И, как издавна, каждую эврику
Подскажет тот самый сфинкс.

«Между актами фарса, трагедий …»

Между актами фарса, трагедий —
немного мечты и камланий.
В мозге костей – метасреды,
в надкостнице – опыт закланий.

Идеалы рассохлись изрядно
в правозащитных витринах,
головоломные пятна —
под прической голов повинных.

Алчет прока субъект от объекта,
стращает и увещевает,
его малодушия вектор
к душегубству наклон сохраняет.

А менторы душеспасенья
пикантны в разгар вакханалий,
и что-то из телодвижений
проглядывает каннибалье.

Не скажет ни скальпель, ни лира,
где больше размах трагедий:
в глубинном мозгу Шекспира
иль в банальнейшей костоеде.

«Я стою на позиции силы…»

Я стою на позиции силы,
Что мозг расщепляет в ночи,
Изнуряет систем стропила,
Нянчит выводки саранчи.

Я стою на позиции силы,
Что дразнит медовой рекой,
Предвещает то мор, то Мессию
И уводит генезис в отстой.

В ее тупиках – ненастье,
За посулом – удар глухой.
Под вопросом мое соучастье,
И тревога всегда со мной.

Жестокость ее известна,
A цель никогда не видна;
Всему выделяет место —
Жилье без покрышки и дна.

На грани разрыва жилы.
Но, вспышки эмоций смирив,
Я стою на позиции силы,
Бот юдоли ведущей на риф.

Беспредметные знаки

Беспредметные знаки, подшитые маревом кущ,
опылявших тоску на пути от Эдема к Содому,
проступают на фоне, что каждой эпохе присущ,
в минуты смещенья, изгиба, разрыва, надлома.