Отбор Василия Блаженного

– Какая я тебе барыня, курица кривая, я – боевой офицер! – Вскипела я, схватив подавальщицу за край фартука. Фартук, к слову, был чистым, так что заодно и руку вытерла.

– Простите, не поняла сразу, темно туточки, вот и опозналась.

– Ладно, живи, – мгновенно остыла я, да и живот издал голодную трель.

– Ваше благородие, отведайте капусту тушеную с копчеными ребрышками, не побрезгуйте, только из печи. Пирог с зайчатиной, да ушица из окуньков. И взвар на меду.

Подавальщица склонилась перед нами в глубоком поклоне, так что будь я мужиком непременно открывшийся вид оценила. Но я же была бабой, тем более такой, которую Господь не наделил телесами.

– Что будешь? – Спросила я у Захара.

– Что ваше благородие изволит, то я и доем, коль не осилите.

– Пироги неси, и уху, и взвар. – Отмахнулась я. – И побольше.

– Ненавижу капусту. – Опять усмехнулась я.

– Тушеная уже же-ж.

Сколько доброхотов предлагали мне капустный лист к шрамам прикладывать не упомянуть уже. А грудь увеличить с помощью капусты?! Наших послушать, так капуста просто кладезь полезных веществ. Только что мертвых не воскрешает. И то, наверное, мало капусты прикладывали.

Пироги были непропеченными, взвар кислым, а уха жидковата. Но зато подавальщица даже не стала роптать, когда я бросила на стол на пару медных монеток меньше.

– Комнату может изволите?

– Нет.

Дорога домой заняла почти седьмицу. Мы давали лошадям роздых, обедали в подавальнях, и пару раз ночевали в лесу. Благо, опыта таких ночевок у нас было с лихвой. Почему не на постоялых дворах? Ненавижу клопов и несвежие простыни. А Захар тенью следовал за мной, соглашаясь с любым моим решением и не смея перечить.

– Лихие людишки, говоришь, завелись? – переспросила я, задумчиво крутя в пальцах кусочек сахара, который прихватила из армии. Он уже оброс соринками из кармана, но я никак не могла заставить себя съесть его.

Подавальщица истово закивала.

– И много слихачили?

– Ой, много, ваше благородие. И не сосчитать.

– Еще бы, ты же больше, чем до двух считать не умеешь. – Буркнула я себе под нос, но ушлая девица услышала.

– Как не уметь-то, умею. Три. И четыре еще. И вообще, вот сколько пальцев на руках до стольки и умею считать.

Мне стало стыдно. И чего я на девку вызверилась. Крутится тут с утра до вечера, на наши рожи противные смотрит, моет, убирает, еду разносит. Пусть еда и оставляет желать лучшего, так и в армии разносолами никто не баловал. Первые полгода, пока я постигала нелегкую науку быть рядовым, кормили нас натурально помоями. Кто-то приноровился подворовывать, кто-то как я похудел вдвое, хотя во мне в то время веса и так было мало.

Я поморщилась, отчего девка опять задрожала.

– Пожалуй, батюшка подождет встречи со мной еще некоторое время.

– Ваше благородие.

– Захар!

Тот понятливо замолчал, лишь собрал пальцами крошки от пирогов с тарелки, показывая, что молчит.

Тактика у меня была немудреной.

Позвенев в кошельке монетками (к слову, обещанной пенсии я еще не получила, а вот с довольствия меня снять поспешили) мы шумно выехали из села. А после я оставила Захара с лошадьми и прокралась обратно.

Как я и подозревала разбойничали местные жители. Село от дорог стояло не так чтоб далеко, но и не слишком близко, чтобы центральная власть успевала среагировать на злоупотребления власти местной.

Одного особо шустрого я застрелила, еще одного саблей зарубила, а вот третьего разбойника мне помог повязать подоспевший Захар. Местные гнули спины и свою причастность к происходящему всячески отрицали. Может еще кто был из разбойного люда, но я не нашла. А так, скорее душу отвела, чем в самом деле помогла кому.

– Я же просила присмотреть за лошадьми. – Рявкнула я не сдержавшись.

– Как можно, ваш благородь. – Рыкнул Захар, завязывая последний узел. – А ну как вы бы утомились?!

– Я не калека.

– Никак нет!

Захар смотрел на меня чистым незамутненным взглядом и подозревать его в недостойных мыслях у меня не получалось, хотя я пыталась изо всех сил.

Уцелевшего разбойника и тела его товарищей я сдала жандармам, которых удалось отыскать на ближайшей почтовой станции.

– Даже на пенсии вы приключения находите. – Пожурил меня Захар.

– Свинья везде грязь найдет. – Улыбнулась я. Моему денщику было позволено несколько больше, чем остальным. Он имел на это право.

– Васька приехала!

Не успела я соскочить с коня, как на меня налетел Петька, мой младший брат. За минувшие годы мы виделись от силы пару раз, и каждый раз он становился все более чужим, лишь в памяти оставаясь все тем же карапузом, которого я помнила.

– Остынь, малахольный, дай хоть с коня слезть.

– Еще скажи в баню сходить, в платье переодеться да чаю попить.

– Было бы неплохо, – кивнула я, – а чай во сколько подают нынче?

– Ты же героиня, тебе в любое время подадут. И чай, и плюшки, и сахара колотого сколько угодно. Марфа уже тесто на пироги поставила, мы тебя на сутки раньше ждали.

– Пришлось задержаться. Представляешь, разбойники возле села Заозерного лютовали.

Голубые глаза Петьки сияли восторгом. Он уцепился за край моего рукава и изо всех сил старался подстроиться под мой размашистый шаг, но не жаловался, а наоборот, принялся с жаром рассказывать какие изменения случились за это время.

– Разбойников ты же всех повязала?

– Да их там всего трое и было, – отмахнулась я. – промышляли одинокими путниками, так что там легкотня была. Опять же Захар подсобил.

– Везет же Захару, – вздохнул Петька, – из крестьян, а так высоко поднялся.