Викинг и дева в огне

И здесь это всего лишь женщина, тело, которое он мог заполнить будущей жизнью, но незнакомка так и не понесла от него.

Князь прислал за ним воев поздней ночью, и ничего кроме луны в небе Северин не увидел. Ни примет в лесу, ни дороги к ведунье. «Жив и это главное».

Глава 3.Эрик

Он терял в бою друзей, тех, что прошли с ним путь от холодного моря, до Ильмень – озера. Кто—то из них пал в бою в дружине князя, кто—то ушел искать удачи к другим князьям.

А про одного, самого близкого… Северин не любил об этом вспоминать.

Эрик и Северин, они были повязаны кровью, ещё тогда, когда сыну ярла было десять зим. Друг был на две зимы старше. Эрик был сыном провидца от наложницы, женщины  и их дети жили в отдельном доме в лесу, куда провидец со своего утеса спускался, как ворон. У Эрика было много братьев и сестер.

Из-за одной такой вот, малютки Нэнси, всё и случилось.

– Эрик, Эрик, – маленькая девочка, со спутанными волосами цвета пшеницы, прибежала к горной реке, где мальчики ловили рыбу.

Эрик сразу поспешил  к сестре навстречу, а Северин остался на берегу. Он не любил девчонок: вечно плачут и выдают их  мальчишеские секреты взрослым.

В этот раз было что-то серьёзное, не просто ссора со старшими сёстрами или заноза в пальце.

Друг вернулся хмурый.

– Бродяга украл любимую овечку Ненси, ту, что с алой лентой на шее. Я должен его догнать и убить.

Сын провидца, поднял лежащий в траве лук и сумку со стрелами. Оба мальчика никогда не расставались с оружием. Северин носил на поясе ножны с кинжалом, его сын ярла предпочитал луку.

– Он не мог далеко убежать, сестра говорит, что это не взрослый мужчина, а трусливый недокормыш.

– Да, наверняка он спустится в овраг, чтобы развести огонь, а мы бы его не заметили.

Мальчики дружно побежали к лесу, где среди корабельных сосен, брала начало река. Маленький ручеёк, весело протекал по дну оврага, чтобы потом, в долине, стать полноводной рекой с шумными водопадами.

Они бесшумно перебегали от сосны к сосне, и скоро услышали жалобное блеяние овечки. Подобрались поближе к спуску в овраг. Худой юноша в оборванной одежде, видимо сбежавший раб, тщетно боролся с овечкой, пытаясь перерезать бедняжке горло. Он, наконец, оседлал её и поднял руку с ножом.

Эрик уже вскинул лук , вставил стрелу, он помедлил чуть-чуть восстанавливая дыхание, и наконец выстрелил. Стрела, настоящая, боевая, с металлическим наконечником, тонко зазвенела и пронзила плечо вора.

Эрик от досады топнул ногой. Кусок песчаника вместе с мальчиком рухнул вниз. Подмытый недавними дождями край оврага, не выдержал бы и крупного зайца. Друг скатился вниз. Северин видел, как вор, бросив овцу не побежал, вдоль оврага к свободе ,а зажав в руке нож, пошёл на барахтающегося в высокой траве Эрика.

– Один! – закричал, что есть сил, сын ярла, вытащил нож и прыгнул вниз. От громких ударов  сердца заложило уши, перехватило дыхание

Он рассчитал точно, приземлился прямо на спину вора, и вонзил тому оружие в шею. Раб оказался сильным и живучим, скинул мальчишку с плеч и, несмотря на текущую по шее кровь, снова ринулся с ножом на Эрика.

Тот, даже когда падал, не выпустил из рук лук, и теперь лёжал на боку, натягивая тетиву лука. Стрела блестела медным наконечником. Он выстрелил в вора в упор. И, попал прямо в сердце. Потом успел откатиться в ручей, пока поверженный враг падал в траву.

Так они стали повязаны кровью, сын ярла и бастард провидца. День и ночь, один с волосами цвета вороньего крыла и тёмными, будто без зрачков очами. Другой, с пепельными косичками и прозрачно серыми глазами.

Через две зимы они спустились с гор  к фьорду, и пришли к ярлу, отцу Северина.

Эрик мог бы стать провидцем, отец учил его понимать язык священных рун, но юношу влекло к себе море и жажда странствий. Друзья выросли и даже стали в чём-то похожи. Оба мало говорили, и не жалели себя в битве. Эрик получил прозвище Грозовая Туча, из-за мрачного лица и тёмных глаз, а Северин, стал просто Ледяной меч. Он был не по годам серьезен, и хладнокровен.

Эрик и вправду всегда был мрачен, себе на уме, редко говорил, и смотрел на всех странно. Волосы, цвета вороньего крыла, у него выросли уже ниже пояса, и когда он мыл их в ручье, то любая бы девушка позавидовала бы их густоте и блеску. Северину казалось, что Эрик знает что-то такое неведомое. Он ведь бастард провидца их рода и в нем частичка колдовской крови.

Трудно быть другом такого молчаливого и вечно хмурого человека. Но Северин любил Эрика, как брата. А у того оказались непростые мысли и однажды, после пира у князя, на котором только они и не пили хмельного, Эрик притворился пьяным.

– Помоги мне выйти, Северин, – громко попросил он.

Северин подхватил друга под руку и вывел во двор.

Стояла глубокая ночь.Летние звезды спустились так низко, казалось до них можно дотянуться рукой. Дурманяще пахло луговыми травами и медоносными цветами.

Друзья помолчали. Наконец Эрик сказал.

– Ты ведь сын ярла, Северин Ледяной меч.

– Да, но мой род погиб, остался в море, а кто не уплыл, люди конунга предали смерти. – Северин развернулся, чтобы уйти, он не хотел об этом не вспоминать, не говорить.

– Ты сын ярла, – упрямо повторил Эрик. – Ты лучший воин в дружине, так зачем ты служишь князю?

– Я воин и давал клятву. – Северину не нравился этот разговор. На душе стало муторно, будто с вечера поел дикого чеснока.

– Ты сам можешь стать князем, а мы тебе поможем. Я тебе помогу.

– Нет, – твердо ответил Северин.

– Ты не торопись. Отец научил меня узнавать ядовитые травы, я помогу тебе, и мы завоюем эти земли. Меха, жемчуг, девы, все будет у наших ног. – Эрик тыкал своим указательным пальцем в грудь друга, будто вбивая в того слова-гвозди.

Но Северин даже на мгновение не поддался искушению.

– Я воин,– повторил он. – Разбирать дрязги бояр из-за вотчин, или мирить глупую бабу с непутевым мужем, рядить чья коза или курица – это не по мне. Иди выпей медовухи, Эрик, и ложись спать.

Они больше не возвращались к этому разговору, а через две луны, друг исчез.

Северин сначала думал, что их подслушали, и друга забрали в пыточную. избу, но верный пес князя—палач, все отрицал.

Прошло лето, осень, а по первому снегу, приехал купец из Владимира и привез черную весть.

– Ты Северин, сын Сигурда? – молодой воин из охраны обоза, протянул Северину оберег— колесо Одина.

– Твой друг Эрик погиб, он устроил смуту и перед тем, как начать ее, он принес мне вот этот оберег. Сказал, чтобы передал тебе.

– А что еще велел передать? – варяг затаил дыхание. Что сказал друг перед прощанием?

– Ничего, спросил, часто ли я езжу с товаром в Новгород, и попросил отдать тебе эту вещь.

– Как он умер?– Северин откашлялся, в горле пересохло.

– Он умер от ран, живым не дался, покромсали его и руки и ноги, кричал что видит Одина ,и его ждут за накрытым столом.

– Хорошая смерть,– только и смог сказать Северин.