Монстрология

Август обхватил одну руку другой, будто та начала отваливаться из-за потрясения, и он вынужден ее придерживать.

– Я уже говорил, что ничего не помню, – сказал он без желания.

– Зачем вы пошли на речку тоже не помнишь? – не унимался Клим.

Недавно Август отказался говорить с ним на эту тему, но сейчас он чувствовал, что может настоять на ответе. Август склонил голову и сжал губы, они стали тонкими и побелели. Казалось, он борется сам с собой, не желая отвечать правду.

– Помню, – выдавил он и заглох.

Клим недовольно цокнул, поражаясь его скрытности.

– Ты же в автобусе сам сказал, что боишься, что навредил Эрну! Из тебя, что, как на уроке, надо клещами вытягивать ответ?

Август поднял глаза, и Клим столкнулся с его острым взглядом, похожим на два осколка стекла.

– Из меня ничего не надо вытягивать, – хлестнул он и снялся с места. – Не хочешь идти со мной? Пофиг, переживу.

Клим смотрел в спину удаляющемуся Августу и думал, что более странного пацана он в жизни не встречал. Вот как он собирается искать дачу Эрна? Станет стучаться ко всем подряд и спрашивать?

«Черт… Придется тащиться за ним».

Клим не хотел признавать, что ему нравится идея Августа из-за которой они укатили за город. И тем более то, что ему тоже хочется получить ответы на вопросы, поэтому сказал себе, что должен спасти «бледного» от бессистемного мотания по поселку. Еще признают в нем подозрительного типа и вызовут полицию. Он ведь потом и его сдаст, как «сообщника».

С трудом догнав Августа, Клим принялся высматривать нужный дом. Он помнил, что забор был из бордового сайдинга, а на калитке висел ярко-желтый почтовый ящик. Слабенький ориентир, но хоть что-то, в условиях отсутствия точного адреса.

Лаяли собаки. Клим вздрагивал от всякого «гав». Глупая реакция! Он злился на себя за нее и вспоминал, как заполучил фобию… Ее названия он не знал и мысленно обозвал ее «собачьей».

Однажды в детстве, они с Эрном играли во дворе. Бегали и кричали, изображая пиратов, нападающих на прибрежные дома. В самый разгар очередного такого набега Климу на спину запрыгнула собака. Не маленький йорк какой-то, а крупная овчарка.

Он почувствовал ее горячее дыхание, тяжелые лапы на плечах, и на секунду подумал, что она его убьет. У него перехватило дыхание, он не знал, что делать. Ту собаку прогнал Эрн и сказал ему: «Никогда не показывай, что боишься. Даже если очень страшно, никому не показывай».

Чтобы отвлечься от «собачьей» фобии, Клим задумался над своей статьей о «Сером доме». На днях снова позвонит Глеб, а у него нет даже наметок. О чем ему писать? О встрече с «Серой леди»? Чтобы в последний учебный год вся школа считала его психом? Достаточно и того, что его принимают за фанатика Фредди Крюгера. Хотя, какой из него фанатик? Ему просто нравится этот персонаж.

– Напиши, как провел там ночь, – неожиданно сказал Август.

Клим покосился на него, как будто он внезапно объявил, что обладает экстрасенсорными способностями

– Чего? – переспросил он, хотя прекрасно все понял.

Август вскинул глаза к небу. Кончик его острого носа блеснул, попав под прямой луч солнца.

– Ты же думаешь про свою статью. Вот я и даю тебе совет.

От его слов, несмотря на жару, по коже Клима пронесся мороз. Он чуть было не выкрикнул: «Откуда ты знаешь»?! Но сдержался, подумав, что так сделает хуже. Только невольно ускорил шаг, будто хотел отвязаться от странного спутника.

– Эй! – Август побежал за ним и щебень под его ногами захрустела, как горсть чипсов. – Увидел дом Эрнеста?

«Нет», – собирался ответить Клим, но тут и правда увидел бордовую калитку с почтовым ящиком.

Выглядело знакомо. Он оглянулся на всякий случай, сверяясь с воспоминаниями. Отличие было в зелени. В прошлом году он приехал сюда в конце лета, когда деревья и трава «колосились» по максимуму. Сейчас еще оставалось много голых веточек и это сбивало с толку.

– Кажется, здесь, – неуверенно признал он.

Август недоверчиво прищурился, словно в одном глазу имел рентген, который включался именно так и показывал говорит ли человек правду. Клим приготовился к дурацким расспросам в стиле: «Ты уверен»? и «Давай перепроверим», но Август сказал:

– Тогда пошли по соседям, – и первый направился к ближайшей калитке.

Клим не любил общаться с незнакомцами. Его скручивало от мысли, что с ними надо здороваться и задавать вопросы. Так, что он пошел за Августом, сильно надеясь на то, что тот не предложит им действовать раздельною. К счастью, Август и не подумал о таком. Наоборот заявил:

– Говорить буду я, – и позвонил в звонок.

Первая женщина, которую «допросил» Август, вышла к ним в грязных перчатках, вооруженная миниатюрными граблями. Она постоянно вертела головой и поправляла изрядно распустившуюся соломенную шляпу. Эта женщина не знала бывших владельцев дачи Эрна, да и нынешних тоже. В разговоре она несколько раз упомянула свой большой огород, и на последок сказала:

– Знаете, ребята, мне пора… – и скрылась за калиткой.

Август посмотрел на Клима и пожал плечами.

– Наверное, она кроме огорода ничем не интересуется, – логично предположил он.

Они пошли дальше и стучались в каждую дверь, перебегая с одной стороны на другую. Иногда им не открывали. Если открывали, то в основном женщины разных возрастов. Все они выглядели так, будто их оторвали от важного дела. Одна даже слушать парней не захотела. Едва узнала, что они пришли с вопросом, вскинула руки, как сдающийся в плен фашист, и воскликнула:

– Мне ничего не надо! – торопливо отмахнулась и скрылась за калиткой.

– Кажется, – не без горечи признал Август, – мне пришла в голову плохая идея.

Клим собирался с ним согласиться. Его прямо выворачивало от того, как сильно он хотел его укорить.

– Идея хорошая, соседи плохие, – уточнил он, и Август окатил его благодарным взглядом.

– Пожевать хочешь? – он стянул с плеч рюкзак и достал две запакованные булочки с миндальной глазурью.

У Клима сразу предательски заурчало в животе. Убедительно соврать у него бы не получилось, поэтому он взял булочку.

Они сидели на обочине дороги, кушали и глазели на поселок. Городским жителям были непривычны виды низких домиков и обилие зелени. Да и звуки с запахами совершенно сбивали с толку.

В траве стрекотали кузнечики, в огромном количестве летали стрекозы, их прозрачные крылышки переливались на свету, словно драгоценные камни. Между травинок ползали насекомые, занимаясь своими важными делами.

– Красиво тут, – протянул Август, заваливаясь на траву. – Не жалею, что приехал сюда.

Скривившись, Клим повторно обвел взглядом окружающее. Деревня-деревней. Что тут красивого?

– Я лучше домой поскорей вернусь.

– Не понимаешь ты ничего в истинных ценностях, – выдал вдруг Август. Сорвал травинку и принялся ее жевать.

– Может, на нее собака помочилась, – брезгливо отметил Клим.

Очень правильно отметил, по его мнению. Август почему-то посмотрел на него с жалостью и закрыл глаза, подставив лицо солнцу.