Катастрофа в подарок

– Серое! Пусе так идёт этот цвет.

Лишь через несколько минут она услышала вопрос, который должен был бы возникнуть у любой матери сразу, узнай та, что засидевшаяся в невестах дочь выбирает наряд для ужина:

– А зачем тебе надевать платье? Я ещё капусту не потушила… – И ещё через секунду: – Девочка моя, ты идёшь на свидание?

Учительница улыбнулась и показала отражению в зеркале язык. До Нади наконец-то дошла истинная причина дочкиного вопроса-желания выговориться с долей некого хвастовства.

– Да, иду. Меня пригласил новый директор школы. Я согласилась при условии, что вечер будет сказочным! – И она произнесла название: – Мы идём в «Турандот». Там арендован зал его знакомыми по какому-то поводу.

– Вот это да! Я была там однажды! – ошарашенно прокричала Надежда Дмитриевна, в девичестве Петушкина, мордовские корни которой порой проявлялись неожиданным образом.

– Надеюсь, в следующий раз ты пойдёшь туда с нами, – добила дочь питающую страсть ко всему изящному, а потому недоступно дорогому, склонную к театральным действам «мадаму».

Наталья услышала напоминающий выстрел звук. Так как покончить с собой Надя не могла – оставить сиротой Пусю с её стороны было бы слишком жестоко, – девушка предположила, что любимой салатной миске Гамлета пришёл конец.

Она опустила глаза, чтобы откинуть присевшего за эти секунды на обожаемый тапок Пусика, и обомлела. Или у неё начались галлюцинации на почве нервного расстройства от сборов на свидание, или ушастик подмигнул ей косым кроличьим глазом.

– Ах ты, зараза похотливая!.. – Наташа оборвала себя на полуслове.

А чем, собственно, она сейчас отличалась от кролика? Та же лихорадка в крови, тот же сексуальный зов с одной лишь разницей: Пусе, дабы обольстить тапок, не нужно выбирать красивое бельё и натягивать платье в облипку.

– Счастливчик. У тебя всегда всё под рукой, то есть под ногой… вернее, под лапой… Да хоть под ушами. Пошёл вон! Скотина озабоченная!

Учительница откинула животное и достала из шкафа синий кусочек сшитой ткани – приталенный и без бретелек.

– Если Надя сказала «серое», то надеть нужно непременно синее!

Она взяла плечики с платьем и подошла к зеркалу.

– Этот тон мне очень идёт, хорошо подчёркивает цвет кожи… А какой у неё цвет? – Наталья отложила платье и, приблизившись к зеркалу, покрутила головой в разные стороны.

– Хороший: клубника со сливками, хоть в журнале «Фермерская жизнь» молоко рекламируй.

Она набрала полные лёгкие воздуха, надула щёки и, попеременно рассмотрев каждую, выдохнула.

– Пожалуй, клубники даже многовато.

С минуту раздумывала, нужно ли прятать румянец под тональный крем с пудрой, но, представив, сколь толстым должен быть маскирующий слой, решила не делать из лица маску покойника.

Она подмигнула собственному отражению и тяжело вздохнула:

– Ещё из дома не вышла, а уже краснею и нервничаю. Пора прекращать! Можно подумать, до Иванова никто в ресторан не приглашал.

Наташа снова приложила платье к телу и разгладила ткань на бёдрах.

– Похоже, со сливками я тоже немного переборщила. Суметь бы в него втиснуться.

Платье учительница покупала два года назад, как раз через месяц после операции по удалению аппендицита. С тех пор успела набрать потерянный вес, о чём совершенно забыла. Деньги на одежду, не пригодную для повседневного пользования, она тратила крайне редко. Стараясь отложить на мечту всей сознательной жизни: покупку квартиры. Сосуществовать с кроликами ей осточертело, а снимать отдельное жильё – отодвинуть мечту далеко-далеко. Не такая большая зарплата у учителя.

Наталья бросила платье на комод и стала судорожно рыться в шкафу.

– Ни-че-го.

Ничего, в чём можно было бы выйти сегодня в свет с красавчиком Львом, училка не обнаружила. Юбки и блузки с закрытым воротом вряд ли уместны для похода в ресторан. Как и уютные джинсы и свитера.

Она достала серое платье, взглянула на ряд круглых пуговиц вдоль спины.

– Прошлый век! Мечта старых дев из рассказов сестёр Бронте.

Брюнетка ещё раз взяла в руки синий наряд, потрогала на ощупь, попробовала растянуть ткань и, обнаружив, что та хорошо тянется, осталась довольной.

– Вот и славненько. Жировых складок у меня нет, – Наташа продолжала вертеться перед зеркалом, – живот не висит, а значит, стесняться нечего. Так даже сексуальнее. День святого Валентина сегодня или нет? А этот святоша знал толк в женской красоте.

Она прищурила глаза, сделав взгляд до пошлости томным, и провела кончиком языка по верхней губе, изображая соблазнительную красавицу из недавней романтической комедии.

– И пусть все обалдеют от моей стройной фигуры!

Под «всеми» Наталья, конечно, подразумевала Иванова, но первой «обалдела» Надя.

Мать критически оглядела дочь, показавшуюся из комнаты после почти часовых мучительных сборов. И сделала оценку внешнего вида единственного дитя, в очередной раз покушавшегося на обретение свободы. Неблагодарная совершенно не задумывалась, на что станут жить крошка Пуся с родительницей. Уж не на мизерные ли подачки Гамлета?

– С косметикой всё в норме. Причёска тоже удалась. С шикарными волосами, доставшимися тебе от меня, она всегда будет получаться. А вот платье…

Надежда Дмитриевна опустила восседающего с довольной мордой на её руках Пусика на пол и потянула за край декольте. Правая грудь учительницы попыталась выскочить наружу.

– Это что?

– Маленькое синее платье! Очень модная вещь… в сезоне! – Наташа намеренно не уточнила, в каком именно.

Она вернула на место край оттянутого матерью наряда. Декольте уменьшилось, грудь стыдливо спряталась, но, по закону переливающихся сосудов – если куда-то что-то долить, то откуда-то это что-то точно уйдёт, – длина стала до неприличия короткой.

Надежда с неодобрением качала головой: пояснение дочери её не впечатлило.

– Ну, то, что оно синее, я и сама вижу, а вот то, что маленькое…

Уверенная, что всё лучшее дочь взяла от неё, а все пороки – от отца, она не могла не оценить длину и форму ног первой учительницы в семьях Сидоровых и Петушкиных. Признать же подобное вслух не было в привычке «поперечной» матери. Ресторан – не то место, где принято откровенно сверкать телесами, по крайней мере, в пору её молодости было так. Сбежать дочери из дома с этим Львом всё равно не светило, так почему не дать «бедняжке» хороший совет?

– Скажи, а маленького платья чуть длиннее, чем это, у тебя нет? Что-то чересчур оно маленькое, хоть и синее!

Вкусу Нади Наталья никогда не доверяла. Она хорошо помнила, как в первых классах все мальчики с ухмылкой разглядывали платья, подобранные матерью для худышки-дочери, называя монашкой и советуя сменить банты на белый платок. Может, именно поэтому повзрослевшая Наташа так не любила носить платья?

– Другого нет. Если ты сейчас испортишь мне настроение, я останусь ужинать дома. И плакали тогда ваши мультики: будете смотреть вместе со мной канал «Дискавери».

Надежда вздрогнула. Вот этого она допустить не могла! Пуся терпеть не мог тот канал; его пугали непонятные животные и звуки, выдаваемые ими в эфире. Она тут же отметила себе, что сейчас в дочери проявляется отец с набором его худших качеств – тиран, кишкомот и нервомотатель. Делать нечего, придётся нацепить улыбку и идти на попятную. Нервная система Пусьена превыше всего!

Она чмокнула приплюснутый мокрый нос рождённого породистой крольчихой чада, прежде чем, растянув губы в улыбке, выдать следующее:

– Ну, вообще-то, ты в любом наряде красавица – это в тебе от меня! – но Надя не была бы собой, не упомянув имени нервирующего дочь парня: – Не зря же Клим телефон с утра до вечера обрывает.