Мой личный ад

На пороге появился один из ребят. Паша кивнул на скукожившуюся блондинку.

– Дай телефон, пусть позвонит.

И следом рыкнул попавшей в беду скромнице:

– Мой неси сюда!

Та с радостью тыкала тонким пальчиком в экран смартфона телохранителя.

Павел крутил в руке свой, удивляясь тупизму провинциалки.

– Не разряжен, а заблоки…

Он не успел договорить. Смартфон разразился настойчивой трелью, Экран высветил номер Артёма. Паша вскинул ошарашенный взгляд в растерянное лицо проститутки.

– Тебя как звать?

– Ада…

Глава 2

Сомкнув веки, Паша откинулся на мягкую спинку кресла. Если у бога на самом деле есть чувство юмора, то это его насмешка. На принятие решения всего пара минут. Обсудить всё можно в машине.

Никто не осудит, если он оставит дочь сводной сестры в грязном номере гостиницы, избежав ловушки. Сомнений нет, это именно то, о чём предупреждал Борис. Его впустили в город, но выехать будет непросто.

Он открыл глаза. Взгляд сразу наткнулся на испуганное бледное лицо Ады.

– Я не знала куда меня отправляют! Честное слово!

Новая порция слёз резанула по нервам.

– Хватит реветь! – грозный рык возымел обратное действие.

В голубых глазах читался ужас. Пришлось отвернуться. Когда-то ругал друга за добросердечие к бабам, а теперь сам припёрт к стенке.

– Дай спокойно подумать! – сказано для отмазки.

Он уже знал, что делать. Бросить овцу не сможет. Как-никак она имеет отношение к родне. А ещё, что было самым важным: ночь могла иметь последствие. Выскоблить своего ребёнка коновалу для шлюх не позволит. Павел сжал ладонями голову. Попал, так попал… В страшном сне не мог представить подобного!

Он зло рыкнул, понимая, что связан по рукам и ногам. У любой ловушки всегда есть имя и цель. Эту звали «Тихоня». Причина пока неизвестна.

На нытьё времени нет. Нужно действовать. Паша ударил ладонями по коленям и поднялся.

– Ну, падла, тебе не жить! – адресовал шестёрке «Слона».

Ада снова рухнула на колени, приняв слова на свой счёт. Она подползла к ногам «железного человека». Тонкие руки переплелись на коленях. Пухлые губы на миловидном лице дрожали.

– Возьмите меня с собой, не оставляйте! – пищала она сквозь слёзы. Взгляд направленный в душу рвал сердце. – Мне здесь не выжить, да и не захочу я так существовать. Руки на себя наложу! Бог вас накажет!

Он сморщился, отталкивая белобрысую куклу. Слова противоречили действиям. То же творилось в душе. Непринятие наваждения, с которым придётся смириться.

– Кончай разводить сырость. Одеваемся! – И обернулся к Тёме: – Через две минуты жду у машины! Заберите из бара воду. До Новосиба постараемся не останавливаться!

Паша быстро одевался, краем взгляда наблюдая за хромающей Адой. Та натянула старенькие джинсы, носок на пятку из которой сочилась сукровица.

– Что с ногой?

Она дёрнулась и опустила взгляд, отвечая на элементарный вопрос:

– Наступила здесь на стекло.

Паша посмотрел на стол. Ничего не разбито.

– Откуда взялось?

Блондинка пожала худенькими плечами.

– Не знаю… – тонкие пальцы завязывали шнурки на растоптанных белых кроссовках.

Паша швырнул в стену попавший под руку пульт телевизора. Только хромой бабы ему не хватало. Злой рык вместо сочувствия:

– Идти сможешь?

Она потрясла головой, быстро запрыгав в сторону двери.

– Да.

Он бросил ей под ноги походную сумку, приказав:

– Возьми воду, жду в коридоре.

И быстро вышел.

Хоть минуту побыть не под взглядом побитой собаки.

Не сходилось многое. Проституток в таком виде не присылают. Была бы в платье и дорогом белье… Изначальная подстава! Тихоня точно знал, что он прилетит за племяшкой. Слив или чистая психология?

Если подстава то, чтобы что? Какая цель? Месть за драки в далёкой юности? Если так, то дебилизм налицо. Павел стукнул кулаком в ладонь. Нет, тут что-то другое. Какой реакции говнюк ожидал? Бросит Аду, почувствовав опасность? Отлично, знает по прошлым разборкам, что своих он никогда не сдаёт.

– Бля-а-а-а… – мозг прорезала догадка. Борис говорил, что ему отправлено письмо, за которым идёт охота. Если Аду используют, как носитель жучка?

Паша вернулся в номер, столкнувшись с открывающей дверь блондинкой.

– Я всё сделала! – она протягивала сумку, с испугом глядя в злые глаза.

Он дёрнул за пряжку застиранных джинсов.

– Одежда на тебе своя или дали?