Развода не будет! Дядя моего бывшего

– Всегда за! Бухнём вечером в отличном месте, – он кивнул на открытую дверь чёрного джипа.– Поехали общаться с крысой?

Давид кивнул, вспомнив последние слова Адель. Чтоб они сбылись, придётся принимать решительные меры.

– Желательно в тихом месте, где не ищут трупы.

– Сделаем!

Через час Давид смотрел в глаза человека, которому когда-то доверился.

– Толя, скажи, стоили деньги моего племянника твоей жизни?

– Давид, прости! Что хочешь сделаю для тебя, только не убивай!

– Как можно верить тебе, мразь?

Заплывшие жиром глаза бегали на одутловатом красном лице.

– Дочка сильно болела, нужны были деньги на операцию!

Лучше бы он этого не говорил. Люди Давида искали предателя везде. У бывшей жены в том числе. Прикрываться ребёнком он сам не стал бы ни при каких обстоятельствах. Презрительная усмешка скривила губы.

– Опять врёшь, уёбок. Не дочь ты спасал, которую давно бросил, а захотел лёгких денег. Молодая жена дорогое удовольствие?

– Бес попутал! Прости!

Давид выдул ноздри.

– Ты сам бес. Хочешь, расскажу, зачем ты оказался в этом городе?

– Случайно, ей-богу случайно!– юлил подонок, пряча взгляд в землю.

Дьявол сопровождал безопасника по жизни. В этом городе он толкнул бы его на убийства невинных людей. Всё что угодно ради спасения. Близких людей для него не существовало.

Давид наклонился.

– Не тому крутишь яйца, чертила. Я вижу тебя насквозь.

Он ткнул носком ботинка в грудь негодяя. Тот завалился набок, вспахав большим носом опавшие листья, и заскулил словно баба.

Давид говорил тихо, вынуждая толстожопого заткнуться.

– Приехал подчистить следы? На счастье хирурга, я прилетел раньше, чем ты ожидал. Интересно, кого бы завалил следом за идиотом в белом халате? – Он сверлил сталью холодных глаз, выговаривая по слогам:– У кого Серёжа отсиживался? Где в то время я мог его достать?

Толик молчал, вытаращив глаза от страха, но понимая, что пока владеет информацией, есть шанс на спасение.

Давид разрушил надежды двумя фразами:

– Сюда везут двух знакомых тебе шестёрок. Они взорвали бомжа, вместе с живой бухгалтершей, а не племянника. А теперь разговорились, не удержать, соловьями заливаются. Он взглянул на часы, добавив:

– Через пятнадцать минут ты станешь не нужен.

– Давид, я всё скажу. Только прости! – безопасник попытался подняться, отталкиваясь от земли скрученными скотчем руками.

Давид пожал плечами. Кто он такой, чтоб прощать? За содеянное в поганой жизни, придётся отвечать перед богом.

– Начинай. Или сейчас тебя перепоют!

– У бабы он прятался.

Давид рассмеялся. За кого его Толик держит?

– В этом я даже не сомневаюсь. Фамилию называй и адрес.

Давид запомнил имя, и место где могут быть последние фотографии Сергея. Он развернулся, направляясь вверх по пригорку к машине.

– Давид, прости!

Отчаянный вопль заставил Давида обернуться. Он процедил:

– Я прощаю тебя за обман, но не за опасность, что грозит моей жене и детям. Рычание, превратило лицо любящего человека в маску зверя.

Толик завизжал свиньёй, поняв, что жить осталось недолго.

Волки верны семье до смерти. Белые зубы Давида сверкали оскалом, слова прозвучали как приговор:

– За них я уничтожу любого!

Почти час заняла дорога до улицы, что назвал безопасник.

Окраина города с недорогими домами. Серёжа любил женщин, рвущихся в лучшую жизнь.

– Оба-на!– Так мы недалеко отсюда и тормознули машину с этим терпилой.

Худой прыщавый парень рядом с водилой тыкал пальцем в окно.

– Наводку получили от анонима с номером его каршеринга, автомобиль отследили по камерам.

Давид потёр подбородок.

– Ох уж эти анонимы…– не сомневаясь, что скоро увидит красивую, но неуверенную в себе девушку с потухшим взглядом.

Он не угадал.

Собаки во дворе не было. Пустая цепь с ошейником протянулись почти до забора. Стучать не пришлось. Дом с фасадом, скрытым за огромными соснами, не был заперт.

Давид осторожно поддел ботинком приоткрытую створку серого цвета. Та распахнулась с противным скрипом. Он позвал хозяйку по имени. Никто не откликнулся.

Несколько шагов вглубь полутёмной прихожей. Ещё одна дверь, а за ней…