Улыбка ангела

– Господи! Это ведь, правда, настоящий ангел! – Ванечка, как и все мы, не мог прийти в себя. – Это Кетер – высшее существо, недоступное пониманию.

– Ле момент де верите. [2 -

Le moment de verite (фр.) – момент истины.]Мы теперь с ангелом – побратимы одномоментности существования, – философски заметил Вячеслав.

Командир молчал, видимо, потрясённый увиденным. А я радовалась. Я просто ликовала: наконец-то в моей жизни произошло необыкновенное чудо.

– Господи, спасибо тебе за этот подарок! – шептала я.

– У молящихся людей активность мозга намного выше нормы. «Модуль Бога» вот здесь, – сказал Ванечка и постучал себя по лбу.

Все засмеялись, словно Ванечка вернул всех в обычное нормальное состояние.

Радиосигнал оповестил о снижении. Впереди был остров Мальта. Мне казалось, что это чудо-остров, но теперь… Всё на свете относительно.

Вот и Мальта. Мальтийский архипелаг сравнивают с загустевшими каплями мёда, упавшими на синюю гладь моря. В нём всего пять островов, и самый большой – Мальта.

– У нас будет немного времени, и мы сможем отдохнуть, – обратился командир к экипажу.

– Ванечка будет экскурсоводом, – захлопала я в ладоши.

– Пожалуйста! Остров Мальта – это всего лишь двести пятьдесят квадратных километров суши. Здесь живёт почти всё население в триста сорок тысяч человек. На двух островах архипелага никто не живёт, потому что там одни скалы. А вот на острове Гоцо когда-то провели несколько счастливых лет Одиссей и прекрасная нимфа Калипсо.

– Ну, ты и расскажешь! – улыбнулся недоверчиво Вячеслав.

– Это Гомер свидетельствует! – нисколько не смутился Ванечка. – На Мальте господствовали и финикийцы, и римляне, и арабы, и французы, и англичане, потому что остров уникален. Нигде на Земле нет такого уголка, где бы на таком малом пространстве сконцентрировалось столько свидетельств далёкого прошлого. Мальта как живая книга средиземноморской истории – от каменного века до наших дней. Таинственные мегалитические святилища на ней на пятьсот лет древнее египетских пирамид.

Ванечка всерьёз вошёл в роль экскурсовода.

Вот и Валетта – столица государства Мальта. Небольшой аэропорт встречает нас отличной солнечной погодой. Сицилия совсем рядом – девяносто километров. На пароме – полтора часа без оформления визы. Приветливые мальтийцы широко улыбаются, обнажая белоснежные зубы. Решив вначале основательно поесть, мы отправились в летний ресторанчик на берегу моря. Здесь даже зимой температура воздуха и воды плюс пятнадцать по Цельсию.

Надвинув пилотку на лоб, и удобно расположившись в плетёном кресле, я, конечно, думала о розовом ангеле. Мне даже не хотелось есть. Какое-то блаженное состояние наполняло меня. Мужчины заказали карпаччо из тунца, баранину под мятным соусом и гранатовой израильское вино «Римон», абсолютно безалкогольное, – у них даже повысился аппетит.

– Ты почему не ешь ничего? – заботливо спросил командир.

Брюнет-итальянец с гибким сильным торсом предложил несколько экзотических названий блюд, но я не знаток итальянской кухни. Я попросила принести просто воды. Ведь нужно же знать, что за вода у них. И, вообще, чем больше пьёшь воды, тем меньше стареешь. Вода оказалась очень вкусной.

– Она всё об ангеле мечтает. Тело в Каире, а душа манкирует, как говорил Остап Бендер, – пошутил Ванечка, уплетая барашкино мясо.

– У него глаза такие синие, как июльское небо в Крыму, в половине первого, – мечтательно произнесла я.

– Почему в половине первого? – удивился командир.

– Потому что тогда самое синее небо, – объяснила я непонятливым мужчинам.

Мы отправились на прогулку. Гуляя по улицам Мальты среди домов цвета топлёного молока, мы словно окунались в глубь веков. Во дворце Великого Магистра мы осмотрели все залы и галереи, несмотря на то, что здесь находится резиденция президента Мальтийской Республики и заседает парламент. Орден рыцарей иоаннитов обосновался на Мальте ещё в 1530 году и имел интересную историю. Оказывается, в 1798 году французский флот во главе с Наполеоном, направляясь в Египет, остановился на Мальте для пополнения запасов воды. Наполеон со своей шестидесятитысячной армией потребовал сдачи острова. Рыцари обратились за поддержкой к российскому императору Павлу, и на короткое время он стал Великим Магистром ордена. Французский флот потерпел сокрушительное поражение от английской эскадры, которой командовал адмирал Нельсон. В России при дворцовом перевороте погибает император Павел, а его сын Александр слагает с себя обязанности Великого Магистра. Мальта на 150 лет переходит под юрисдикцию британской короны, а капитул ордена переносится в Рим, где и находится по настоящее время. Вот такая связь времён…

Каждую весну, начиная с давних пор, на Мальте проходит карнавал-фейерверк ярких красок и радости, а осенью в Большой бухте Валетты проводится регата. Жаль, что мы не увидели ни того, ни другого.

Очень не хотелось покидать этот тёплый красивый и загадочный остров. Долго летели молча.

– Я напишу книгу об ангеле и о прекрасном острове Мальта, – мечтал Ванечка.

– А я вот думаю: почему в этом месте ангелы летают? – очень серьёзно сказал Вячеслав.

– Почему этот розовый ангел улыбался, непонятно совсем, – размышлял командир.

– Потому что пилоту двадцать шесть лет, и она всё же женщина! – воскликнула я.

Все заулыбались.

Солнце озаряло белые облака, и они светились розовым светом, словно напоминая об ангеле…

Дежавю

Поезд в белых облаках тумана летел, как стрела. «При-бал-тика», – стучали колёса, и сердце радостно подпевало: «Прибалтика! Прибалтика! Чудесная страна!» Конечно, чудесная. Я столько мечтала о ней! Наконец-то моя мечта осуществлялась.

А вот и красавица Рига. Я весело выпрыгнула из вагона и сразу попала в другую страну. Здесь даже воздух был другим!

С духовым оркестром меня никто не встречал, конечно, но это нисколько не огорчило. Подлетевшее такси было очень кстати.

– В командировку или к родственникам? – осведомился любопытный таксист.

– По турпутёвке, – ответила я. не буду же ему рассказывать, что как гимназистка влюблена в известного актёра, и турпутёвку взяла с одной только целью: попасть на спектакль с его участием. Если повезёт, конечно. А то ещё подумает… ну, понятно, что может подумать этот разговорчивый водитель.

Весёлый таксист подвёз меня к гостинице, и я, задрав голову, попыталась сосчитать этажи, однако, это было бесполезно. Я вздохнула и вошла в отель. Темноволосая молодая женщина-портье улыбалась голливудской улыбкой. Забронированный номер уже ожидал меня, и, подхватив небольшой чемодан, я подошла к лифту. Пожилой швейцар в позолоченной ливрее поклонился и вызвал лифт. Мне это очень понравилось, ведь не каждый день тебе кланяются. Я тоже поклонилась ему в ответ и вошла в зеркальную кабину. Швейцар ещё раз поклонился, приветливо улыбаясь. И вот я уже на семнадцатом этаже. Номер отличный, вид из окна замечательный и настроение тоже! Что ещё нужно для счастья?

Быстро перезнакомившись, участники тургруппы отправились исследовать старинную Ригу. Старый город, как сказка, манил к себе. Казалось, что я провела здесь всю жизнь, и мне давно знакомы все дома и переулочки, кованые ворота и остроконечные башни. Это было как воспоминание о прошлом. Дежа вю. «Ночью в узких улочках Риги слышен голос прошлых столетий…» – звучала в голове мелодия известного ноктюрна. Очарованная, я словно растворилась в этой музыке.

Позже, в гостинице, когда я примеряла своё вечерний туалет к ужину, в дверь тихо постучали. На пороге, улыбаясь, стоял Ленур – молодой человек из нашей группы, он приглашал пойти потанцевать. На двадцать втором этаже были отличный бар и ресторан с танцзалом. «Ну, что ж, танцевать, так танцевать», – согласилась я. продуманный наряд сделал своё дело: я понравилась сама себе! А это очень важно для хорошего настроения, между прочим!

Подойдя к ресторану, мы поняли, что вход по пригласительным, только для VIP-персон и для иностранцев. Ленур быстро оценил ситуацию – ведь мы тоже были по турпутёвке «интурист».

– Возьми меня под руку, улыбайся и молчи, – скомандовал он.

Стоявший в дверях молодой человек в строгом чёрном костюме что-то спросил по-латышски. Ленур невозмутимо ответил ему на незнакомом мне языке. Очевидно, ничего не поняв, молодой человек пропустил нас.

О, это было чудесно! Потолок в движущихся, сияющих звёздах переходил в радужный калейдоскоп нижнего танцзала. Недовольный бармен поглядывал в нашу сторону: мы почти ничего не заказывали, мы пришли танцевать! И когда заиграл оркестр, – все тоже забыли о еде. Звучал рок-н-ролл. Ну, кто может удержаться на месте? Кто? Признайтесь честно: вы давно танцевали рок-н-ролл? Видимо, таки да. Тогда завидуйте!

Спустившись в нижний зал ресторана, где был шведский стол, и, набрав всяких сладостей, мы уселись за столик и, уплетая пирожные, наблюдали незаметно за соседним столиком: там сидели молодые немцы. Они громко смеялись, видимо, радуясь возможности вкусно поесть, бегали через каждые пять минут за новым блюдом. Всё валилось у них со стола, но никто из них не обращал на это внимания.

– Вот, хрюшки! – не выдержала я, удивляясь таким манерам.

– Тихо, что ты! Господин Чехов говорил, что… – я не позволила Ленуру договорить.

– Знаю, знаю, он говорил, что воспитанный человек не замечает, вернее, делает вид, что не замечает оплошностей других, – даже тогда, когда его облили супом с головы до ног, – засмеялась я.

В холле к нам подошла моя новая знакомая из Караганды – Светка. Ей было двадцать три года, она носила шляпку, в которой, по-моему, даже спала, но была действительно очень миленькой. Шляпка, в смысле. Стоило Ленуру на минутку отлучиться, как к нам подошёл очень представительный мужчина лет сорока. Его звали Кларк. Он был из Лондона и приехал в Ригу по делам. Светлана понимала только по-немецки, поэтому говорила с ним я. англичанин пригласил нас на ужин. Деликатно отказавшись, мы отправились в Светкин номер. Но англичанин был настойчив. Он по-свойски вошёл в номер к нам, уже войдя, постучал, с безупречной английской улыбкой. Его приход никак не входил в наши планы. На довольно сносном английском, как мне казалось, я попыталась ему объяснить, что у нас важная встреча, но Кларк и слушать ничего не хотел. Он упал на колени и стал так быстро и смешно говорить, что я могла понять только немногое из его речи. А говорят, что англичане сдержанные и холодные! Наш был, видимо, южанином или романтиком. Наконец, он сдался и собрался уходить, но заметил на столе бутылку «Рижского бальзама».