Курортный романс

Курортный романс
Галина Одинцова

Лирическая история с элементами детектива о простой женщине, которая уже и не мечтала когда-нибудь найти своё счастье. Злые люди в молодости сломали ей жизнь, изменили судьбу, убили надежду на светлое будущее и любовь. Но случайная поездка на курорт изменила в её жизни всё! И она нашла не только своё счастье, но и узнала правду о том, что же с ней случилось на самом деле тридцать лет назад.

Галина Одинцова

Курортный романс

Жизнь многолика и непредсказуема. Каждая последующая секунда может кардинально изменить её направление, независимо от нашего желания. И все, что должно произойти в этой разнообразной, полной удач и проблем жизни, обязательно случится. Тогда, когда это будет ей необходимо. И в том месте, которое она считает подходящим для этого момента. И она соберет тех людей, которые будут нужны именно для этого события. Ничего и никого лишнего. Вот такая она. Жизнь.

1.

Сельское собрание проходило бурно. Решались важные вопросы, но Лушки они не касались, она заведовала столовой и в её организации всегда всё было на высоте. Попробуй, не накорми рабочий люд вовремя! Такой шум начнётся, почище, чем на этом собрании! А если ещё и невкусно будет… огого! Тут уж ищи пятый угол. Не простят. Но Лушка знала, что к ней претензий не будет. Многие хозяйки перестали готовить и пироги печь. Зачем? Если в Лушкиной столовой всё вкусное и свежее.

Поэтому не обращала внимания на спор и перепалку. Она задумалась о своей судьбе. На днях выдала замуж засидевшуюся в девках подругу. Жених, конечно, не ахти, но мужик же! Какой-никакой, а хозяин в доме появился. Тут же забор поднял, крышу поправил, крыльцо починил. Лидка на крыльях летала по деревне. Вот об этом и призадумалась заведующая столовой. И не слышала, что разговор пошёл о другом. Лидка, сидевшая рядом, толкнула подругу в бок:

– Эй, Лушка, тебя вызывают!

Луша не поверила своим ушам. И не поверила глазам. И даже рукам, которые уже держали эту бумажку. А на бумажке русскими буквами было написано всего несколько слов: по распоряжению… Лушковой Изольде Николаевне… Лушковой Изольде! Как они имя-то её вспомнили – Изольде! Уже давным–давно никто и не называл-то её так: Изольда… Да и сама Иза не любила имя своё. Стеснялась его. Отец при рождении нарёк дочку в честь красавицы–артистки после просмотра фильма "Сорок первый". А намного позже, прочитав в газете о трагической и неудавшейся жизни красавицы, сильно переживал, боялся, что имя, данное им дочери, как-то отразится и на её судьбе. И, как бы в шутку, стал дразнить её Лушкой.

Вот так "Лушка" и привязалась к Изольде. А про Изольду и вспоминать давно забыли. Да и не клеилось к Лушке это яркое, непривычное имя. Лушка была простушкой. И внешне и по характеру. Но никто не догадывался, какие страсти бушевали в её ранимой душе. При людях она была весела и приветлива.

Вот поэтому ? Лушка ? это Лушка. Лушка ? стой там, иди сюда! Нарасхват у всех! О чём не попроси, всё сделает, не откажет. И поможет, и пожалеет, и успеет везде. Уже дома, несколько раз за вечер Луша рассматривала эту бумажку, неожиданно всколыхнувшую её однообразную жизнь. Что в ней было интересного? Да ничего! Подумаешь, вспомнили! С чего бы это? Не ожидала. Да и никто не ожидал. Вон как бабы смотрели в её сторону: некоторые с завистью, другие – со злобой. А ведь многие из них подружками слыли. Тайны свои носили к ней по ночам. В её подушку плакали. А по утрам сушить приходилось подушку эту. Да и наволочек не напасёшься на них. А тут – взгляды косые, поздравления через губу, да и улыбочки какие-то натянутые. Короче, никому, никому, никому не нужна! Только сама себе. Да и то: нужна ли? Подружки внуков уже имеют, она помогает нянчиться с ними так же, как и помогала нянчить их детей.

Любовь у Лушки не получилась. Некого было любить. Другом была для хлопцев. Пацанкой. Плечом, подушкой, храмом, куда можно было пожаловаться, поплакаться, исповедаться. Одну за другой подружек замуж выдала. А у самой так и не сложилось ничего. Все было ровно, гладко, без стрессов и любовных заморочек. Без взлётов и падений.

Правда, была в её жизни трагедия. О которой даже и вспоминать не хочется. Да и что там вспоминать, когда толком и не помнит ничего. Всё было как в кошмарном сне. Который хотелось забыть навсегда. Ну, что ж поделаешь: что было, то было. Тридцать лет уж прошло. Но иногда, ночами, Лушка равнодушно, без всякого интереса и сожаления, думает, а как бы сложилась её жизнь, если бы не было той ночи? Изменившей всю её жизнь. А, может быть, даже и сломавшей её. Искалечившей. Навсегда.

Лушка положила бумажку на коленку, разгладила листок твёрдой, привыкшей к работе, ладонью, сложила вчетверо и убрала под льняную скатерть. Ещё немного посидела. Пошла в кухню, попила чай с печеньем. Печенье было вкусное, домашнее. Раз в неделю она заводила песочное тесто, вырезала тонким стаканом одинаковые кружочки, посыпала их маком или сахаром и выпекала в духовке. Так всегда делала мама. В любое время дня и ночи, кто бы ни зашёл в гости ? печенье к чаю было в вазочке под белоснежной салфеткой.

Мама… Мама так и не узнала о дочкиной беде. Корила её постоянно за то, что она не замужем, за неумение общаться с парнями, за одиночество. Бедная мама. Дорогая мама. Ласковая, но обидчивая. Ей всё казалось, что она сделала что-то неправильно, раз судьба у дочери не сложилась так, как должна сложиться у женщины. И казалось ей, что Лушка не очень ласкова, потому что чего-то простить ей не может. Ох, если бы она знала, какую тайну в душе носит её дочка…

Так и ушла в мир иной с обидой в душе. Не поняв свою дочь до конца. И не узнав самого главного, о чём первой должна была узнать мать ? о трагедии, которая настигла девушку в юном возрасте.

Разложив старый диван и постелив постель, Лушка ещё долго сидела, слегка покачиваясь из стороны в сторону, думая о чём-то своём. А, может быть, и не думая ни о чём. Просто сидела и смотрела в одну точку. За окно. На дерево за окном, на фонарь у дороги, который, отдавшись шалунишке-ветерку, рисовал странные рисунки из мира теней на стенах тёмной Лушиной спаленки…

2.

Лушке опять снилась вода. Чистая, тёплая. И ей никак не хотелось на берег. Она ждала. Чего-то ждала, понимая, что это «что-то» где-то тут, рядом. Медленно разводя руки в стороны – плыла упорно вперёд. Жёсткие водоросли прикасались к ногам, животу, ласкали молодое здоровое тело. Девушка наслаждалась свободой и здоровьем, она чувствовала себя счастливой, как никогда в жизни. Нырнула и стала любоваться красотой подводного мира. Стая разноцветных мелких рыб неслась навстречу. Но, даже не задев её, пронеслась мимо. Хотелось прикоснуться к ним, поймать, подержать в руках, но ни одна не попалась в Лушины ладони. Огромный сом, шевеля упругими усами, появился неожиданно. Он подплыл к самому лицу и с укором смотрел ей прямо в глаза. Девушка испугалась. Метнулась в сторону. Она помнила эти глаза, они уже смотрели на неё внимательно, долго. Этот взгляд давно не отпускал женщину, мучил, преследовал. Вдруг сом сильно толкнул Лушку в живот, ей стало больно. Она испугалась и стала тонуть. Уже не хватало воздуха, девушка начала задыхаться. Терять сознание. Силы покидали её. Но тут стая рыб поднырнула под её полное, тяжёлое тело и понесла с лёгкостью наверх. На берег. Лушка очнулась от того, что лежала на раскалённом песке. И стало легко. Как будто тяжёлая ноша покинула измученное тело. Лушка вздохнула, открыла глаза, но, что это? В каждой её руке трепещется по рыбке. Она испугалась, взмахнула рукой и выбросила умирающих рыбок в реку. Те, сверкнув на солнце серебристой чешуёй, ушли под воду.

Лушка-Изольда проснулась. Села, спустила ноги на холодный пол. Болела грудь. Дышала тяжело. Давний, надоевший сон прочно засел в мозгу и сверлил его, не отпуская. Один и тот же сон. На протяжении многих лет. В одно и то же время года. Лушка боялась его. Сопротивлялась ему. Ещё несколько дней женщину преследовал взгляд усатого сома. Его глаза навыкате внимательно следили за ней отовсюду. Постепенно страх улетучивался, эмоции остывали ещё на год, Луша забывала этот ночной кошмар. И вот снова он вернулся и мучил её своим напоминанием о далёком прошлом. Нащупав в темноте ногами тапочки, она грузно, постанывая, опираясь на стоящий рядом с постелью стул, поднялась, прошла на кухню. Открыла пузырёк с настойкой валерианы, налила в кружку, развела водой из графина. Выпила. Омерзительный привкус горьких капель остался во рту, как и привкус тяжёлого сна в душе. Лушка налила из чайника ещё тёплой густой воды, подвинула поближе к себе вазочку с печеньем и, глядя в одну точку неподвижным взглядом, медленно жевала его, запивая изредка водой, не чувствуя ни вкуса, ни ванильного запаха. Рассвет незаметно набирал силу, делая силуэт дерева за окном все ярче и пронзительнее. Утро смыло со стен страшные тени, наполнило комнату тёплым солнечным светом.

Луша тяжело поднялась, прошла в комнату, достала со шкафа и поставила на стул потёртый красный чемодан, открыла шкаф.

3.

Димка был устроен отцом на службу в полицию не случайно. Отцу надоели Димкины выкрутасы на гражданке: институт бросил, компания непонятная, гулянки до утра, а днём – безделье и спячка. Договорился с другом и пристроил сына рядовым в следственный отдел. Димка не сопротивлялся. Видимо самому уже надоела разгульная жизнь, а как закончить её он не представлял. Да и не смог бы по собственному желанию это сделать. Друзья держали крепко. А тут такая отговорка ? батя настоял, а батя ? закон. Восстановился на свой курс в юридическом институте. Сдал «хвосты», начал новую жизнь. Поначалу старые дружки одолевали, покоя не давали, напрягали, но Димка сумел отбиться от компании. В полиции был, в основном, «на побегушках», но выполнял задания с удовольствием. И, втайне от всех, даже стал мечтать о работе следователя. Так ему нравились суета и деловитость сослуживцев, имеющих приличный стаж работы и не одно раскрытое преступление. Димка завидовал молодым следователям: их самостоятельности, решительности, самоуверенности.

? Димон, будь другом, смотайся в район. Тут запрос пришёл, разыскивается некая гражданка ? Изольда Николаевна Лушкова. Узнай, есть ли такая, кто она, чем занимается, ну и всё такое. Приедешь ? доложишь. А то дел невпроворот, выручай, друг. Димка обрадовался. Задание! Он снова получил задание! Один поедет на машине полиции с персональным водителем. И пусть задание ему дал его друг и сослуживец лейтенант Смелков , но это же задание!

? Изо льда? ? медленно повторил Димка, ? имя какое смешное! С таким именем без проблем отыщется женщина! Помчался!

? Давай, давай! Следователь! ? пожимая руку младшему другу. Смелков ухмыльнулся и, нахмурив брови, о чём-то задумался.

Димка важно вышел из кабинета, прошёлся по коридорам следственного отдела, заглянул в кабинет экспертов. Ниночка смотрела в потолок и о чём-то думала, чертя ручкой в воздухе геометрические фигуры.

? Нинок, я на задание…

Ниночка кивнула головой и, не ответив Димке, стала что-то писать на листке бумаги. Димка постоял ещё с полминуты и вышел за дверь. Ему так хотелось, чтобы Ниночка поняла, что и он здесь занимается делом, важным делом, а не на побегушках! Мимо него пробежал следователь Ушаков, но и ему Димка не успел доложить, что уезжает на задание. На улице его уже ждала машина. Димка важно, поглядывая на окна следственного управления, сел в машину.

? Что так долго? ? буркнул водитель и рванул старенький УАЗик с места.

4.

Вера Ивановна, наконец-то, доварила суп. За раздумьями то бульон выкипал, то лук чуть не сгорел, посолить второй раз хотела. Хорошо, что вовремя одумалась и решила сначала попробовать супчик с «макарошками». Так называла его дочка, когда была совсем маленькой. Протёрла плиту, поставила тарелки на стол, нарезала тонкими ломтиками хлеб, аккуратно сложила его в хлебницу. Надела на кастрюлю смешную «бабу Мотю», сшитую из старого халата, простёганного поролоном. Так суп ещё часа два будет горячим и дочке не придётся тратить время, чтобы разогреть обед. Лида работала участковым врачом. Всегда торопилась. После приёма больных в поликлинике бежала по вызовам на участок. Приходила домой уставшая, нервная, неразговорчивая. Она и так была замкнутой от природы, а после работы и вовсе слова не вытянешь – что, да как. Иногда весь вечер молчат мама с дочкой. Вера Ивановна и не напрашивается на разговоры. Понимает, что трудно Лидочке: участок сложный, много пенсионеров, многие уж очень капризные. Всё внимания им мало. По часу не отпускают врача. Жалобы, да претензии рекой текут. Первый год плакала по ночам Лида. Вера слышала, как Лидочка шмыгала носом, но, наутро, ни словом, ни взглядом не показывала своего отчаяния.

А как они любили обняться, не включая свет сидеть до самой глубокой ночи на уютном диване и болтать. Обо всём. Лидочка делилась с мамой всеми проблемами и радостями. А мама умела советовать и утешать. Лидочка была поздним ребёнком и получала от мамы всю нерастраченную любовь. Отца Лида не знала. Так и жили вдвоём. Это хорошо, что внучка сейчас в деревне у родителей зятя. Немного полегче стало. Не надо раньше вставать, чтобы отвести её в садик. И, хотя отец девочки имеет другую семью, бабушка с дедушкой души не чают в первенце. Всегда рады помочь, любят смугляночку, балуют. Лида не поощряет таких излишеств, но и запретить не может. Видит, как любят её малышку.

Вера Ивановна включила кондиционер, чтобы немного ослабить духоту. По телевизору начался сериал. События в нём развивались бурно, интрига за интригой захватывали, время пролетало быстро. Но не сегодня. Сегодня мысли были о другом. И это «другое» никак не давало покоя.

5.

Лушка достала из шкафа одежду. Откладывая в сторону вещи, уже непригодные для носки, удивлялась, когда, когда она успела так располнеть? Прикладывала наряды к себе, вертелась перед зеркалом, браковала, бросала на пол, комкала, швыряла к двери, и решала: что пригодится в поездке, а что только место в чемодане займёт, да ни разу не оденется. Затем возвращалась к отвергнутым вещам, снова их примеряла, снова отвергала, нервничала, посидела поплакала.

Тёмно-синее платье с белым воротничком прижала к себе. От мамы осталось. Эх, мама, моя мама. Так и не смогли мы стать близкими подружками. С детства отец был ближе. Всегда успевал по головке погладить, сказку на ночь почитать, на собрание в школу сходить. Но и отцу не все расскажешь. Столько девичьего было!

Девчонки уже шептаться начали по углам, делиться секретиками, рассказывать, что, да как! А у Изы – ничего и никак! К шестнадцати годам только стала намечаться грудь. А так все с мальчишками носилась. Стрижка короткая, грудь плоская. Пацанкой звали её. А мама ни разу так и не поинтересовалась – а что там у дочки? Нужны ли советы, да помощь какая. Все ли женские проблемы решились вовремя? Только и сказала однажды: смотри, мол, с мальчишками аккуратней, как бы в подоле не принесла. Не принесла. И потом не принесла, когда уже пора было бы, да не от кого стало. Разобрали всех мальчишек. А к ней ни разу никто так и не посватался. Другом была всем. Да подружкой-подушкой. А уж слушать она умела. И молчать умела. Столько чужих тайн хранилось в её душе! А сейчас все заняты своими семьями, проблемами, не до неё. Только по-прежнему бегут к ней, как только случится что, поплакаться, да совета попросить.

Мамино тёмно-синее платье с белым воротничком снова повесила в шкаф, собрала вещи, отброшенные в сторону, сложила их в пакет и вынесла в сарай. «Всё, хватит цепляться за старое! Начну жить заново. Раз дали путёвку на курорт, значит с этого момента надо и начинать. В городе куплю всё новое. Прочь былая скучная жизнь!»

Лушка ходила и, как будто, уговаривала себя, понимая, что не всё так легко и просто! Но, зная свой характер, она чувствовала, что всё будет так, как она сейчас решит!

6.

? Гражданин! А живёт ли в вашем посёлке женщина по имени Изольда? ? Дмитрий вышел из машины и с важным видом расспрашивал мужчину лет пятидесяти. На пустынной улице кроме него никого не оказалось. Жара. Местный лентяй и выпивоха Прокопка перед полицейским вытянулся в струнку и напрягся, даже вспотел от напряжения. Полицию он побаивался. Дмитрию это очень понравилось. Новоявленный следователь снял фуражку, достал из кармана платок, вытер лоб, затем повозил им по внутренностям казённого головного убора, стряхнул платок, засунул его в карман, фуражку водрузил на место. Поправил узел галстука. И только потом остановил взгляд на Прокопке. Водитель полицейской машины, наблюдавший за рядовым полиции, усмехнулся, покачал головой и стал разглядывать мужика.

? Да что вы! Сколько лет живу здесь ? ни разу такого имени и не слышал! Откуда у нас имена такие-то! Деревня! Таньки да Маньки кругом! Не, товарищ, не туды вы заехали. Нет у нас таких! Если только в соседней деревне. Там вот переселенцы прибыли из западу… слыхали про таких? Во-о-от, у них могёт быть такое имя. А у нас нет, не было таких замысловатых.

? А сельсовет у вас где? Может там кто подскажет? ? перебил осмелевшего мужчину Дмитрий.

? Не доверяете, значица, Прокопию… Тады ехайте прямо. Тама у памятника и есть сельский совет. Не проедете мимо. Упрётисся прямо в него. Дом с колоннами. И флаг на крыше. Скажите, что Прокопий послал…

Мужчина расслабился: власть ему не угрожала. И он стал раскован и приветлив. Ему хотелось ещё поговорить с заезжими гостями. Они его слушали. Значит, он был нужен: понимал, что давал важные сведения. Теперь Прокопка расскажет мужикам у ларька, как сама полиция наводила у него справки о жителях села. И он достойно выдержал это важное испытание.

Димка сплюнул в сторону, как это часто делал его начальник, когда был чем-то недоволен, стряхнул с ботинок дорожную пыль, потопав ногами, но пыль с дороги тут же поднялась клубами вверх и ботинки стали ещё белее. Махнув на них рукой, он сел в машину и показал водителю рукой вперёд. Водитель усмехнулся, но подчинился Димке и рванул прямо, к сельсовету.

Недалеко от сельского совета на автобусной остановке стояла полная женщина с красным чемоданом в руке. Но Димка не стал терять время на лишние разговоры с остальными сельчанами и проехал мимо.

7.