Загадка Агреста

– Извините, мне надо идти. И, пожалуйста, больше не врывайтесь в реанимационную палату. Ее матери довольно волнений и без вас.

– До свиданья, – не дожидаясь моего ответа, он повернулся ко мне спиной и быстрой деловой походкой пошел по коридору. Уже из дверей ординаторской я услышала, как он отчитывает кого-то за то, что в реанимации посторонние.

– Прощайте. – ответила я неизвестно кому, удивляясь своей внезапной вспышке раздражения. Обычно посторонних я воспринимаю, как окружающую среду, в которой необходимо существовать, а потому никаких эмоций к ним не испытываю. Моего любопытства эскулап не удовлетворил. Скорее наоборот, сомнения забушевали во мне с новой силой.

Вынырнув из сюрреалистического царства больничных коридоров, я снова попала в настоящий солнечный день. В тихом дворике, рядом с входом в больницу переминался с ноги на ногу юноша. Ага! Аллочкин крутой хакер. Вопреки моим представлениям о крутых хакерах, на нем не было ни банданы, ни серьги в носу. Даже уши не были проколоты! Среднестатистический студент в выцветших джинсах и футболке, невысокий, с милой застенчивой улыбкой.

– Привет Грум! Я Ласс, – назвала я Аллочкин ник в интернете – в миру Полина.

– Так это вы прислали мне письмо? А я думал… – его лицо выразило искреннее разочарование. Он думал, явно не обо мне, но это были его проблемы. А письмо прислала, действительно, я.

Вчера ночью, когда я, проклиная свою доверчивость, восстанавливала программное обеспечение, мне на глаза попалось письмо «Грува» за воскресенье. Я недрогнувшей рукой распечатала его.

«Хай, беби Ласс!

Почему твоя виртуальная мордашка не появлялась в чате ни в субботу, ни в воскресенье? Получился ли у тебя кряк? Ответь.

Грум»

Интересное письмо. Почему Аллочка не появлялась в чате в воскресенье – понятно, она уже находилась в больнице. Но почему она не связалась со своим крутым хакером в субботу? Она мечтала об этом! По каким пыльным тропинкам всемирной паутины она бродила? Я быстро просмотрела статистику работы за субботу. Результат озадачивал. В этот день Аллочка вовсе не подключалась к интернету. Откуда же таинственный вирус? Не своими же белыми ручками стерла она всю информацию в моем компьютере, прежде чем виртуозно удариться головой! Может, все дело в загадочном «кряке» (так Аллочка и ее приятели называли взлом какой-нибудь задачи)?

Ничего не объясняя, я назначила Груму свидание во дворе больницы. Может, он объяснит все загадки?

Результат моей эпистолярной деятельности сейчас переминался с ноги на ногу и смотрел на меня тревожно-вопросительно.

– Вообще-то, меня зовут Сережа. А где Аллочка?

Мне пришлось кратко ознакомить Сережу с последними событиями. Он стоял, наклонив голову, словно выслушивая приговор.

– Я так и знал! Я говорил ей, что этим все закончится.

– Ты имеешь в виду «кряк»?

– Вы знаете? Вы его видели?

– Нет. Но мне было бы интересно узнать, во что вы вляпались. Все-таки, я лицо заинтересованное. Давай, выкладывай все по порядку.

Сережа покорно вздохнул и, действительно, начал с самого начала.

– Аллочка была лидером в нашем интернет-клубе. Все ребята кружили вокруг нее, как дрессированные собачки. А она смеялась и говорила, что ей может понравиться только крутой хакер, а мы все чайники.

Мне надоело переминаться с ноги на ногу, и мы медленно пошли в сторону моего дома.

– Я месяц по ночам не отходил от компа. Глаза, как у кролика, волосы дыбом. Зато неделю назад смог ей сказать, что могу хакнуть любую сеть.

– И Аллочка выбрала «D&F».

– А как вы узнали?

– Аллочка месяц назад устроилась на работу в вычислительный центр этой организации. Их системный администратор готов был поспорить, что его сеть взломать невозможно.

Сергей кивнул.

– Понятно. В общем, у меня получилось. Аллочка выбрала почту с самой навороченной защитой. Там оказалось только одно письмо, но закодированное. Она захотела поковыряться в нем сама. Я записал его ей на дискету. Вот и все.

– А мог на дискету попасть вирус? Он хорошо потрудился над моим компьютером. Или это Аллочка нечаянно сделала во время декодирования?

– Что? – он не сразу отвлекся от своих скорбных мыслей – Вирус? Нет. Я все проверил. Я всегда проверяю. Да и Аллочка слишком грамотный пользователь, чтобы допустить такую грубую ошибку.

– Ты хочешь сказать, что она сотворила это сознательно? Интересно, чем это я ей так насолила?

– Господи, – уже с некоторым раздражением произнес мой собеседник, – вы не даете мне сказать! Это сделала не Аллочка!

Я усмехнулась.

– Да. Это страшный компьютерный маньяк, который получает сексуальное удовлетворение от уничтожения программ. Аллочка застала его за этим грязным делом и получила по голове.

– Не смейтесь. В пятницу я получил от нее письмо. Она сообщала, что наткнулась на что-то интересное, и кого-то ждет большой сюрприз. Обещала в субботу рассказать подробности.

– В результате большой сюрприз ожидал меня.

– Я боюсь, что это «что-то» было интересно не только ей! – пропустил он мимо ушей мою реплику.

– Глупости. О вашей шалости никто не знает.

Мы уже стояли возле двери моего подъезда возле небольшой скамейки, на которой сидел кто-то из жильцов с газетой. От этого восклицания он поднял голову и с интересом прислушался. Я не узнала его – мне знакомы в лицо только соседи, которые живут на моей площадке. Но в ответ на это естественное движение во мне шевельнулось какое-то тревожное, еще не очень отчетливое ощущение опасности. Я почему-то не хотела, чтобы кто-то слышал этот разговор, и понизила голос до шепота.

– Где эта дискета?

– У вас, – удивленно посмотрел на меня юноша. – Вне клуба Аллочка всегда пользовалась вашим компьютером. У нее другого не было.

– Хорошо. Я поищу. А ты попробуй еще раз взломать их сеть. Ладно? Я бы хотела узнать, чью почту стащила эта глупышка. Ладно?

Мы договорились, что Сережа пришлет мне завтра письмо с результатами его работы, вне зависимости от того, какими они будут, и попрощались.

Как мне все это не нравилось! Я пересмотрела горы дискет, которые были разбросаны у меня дома как попало. Той, что я искала, не было. Но это еще ничего не доказывало. Аллочка могла и не приносить ее ко мне в субботу. Утомленная бесплодными поисками и бессонной ночью, я упала на кровать, и внешний мир перестал для меня существовать.

* * *

Я бежала сквозь заросли кустарника, в спину мне тяжело дышал зверь. Мои силы кончались, я чувствовала, что бегу все медленней, и зверь вот-вот настигнет меня. Древний ужас поднялся откуда-то из глубин моего подсознания и сковал мои движения. Зверь совершил последний прыжок, и его зубы коснулись моей руки.

– А-а-а! – закричала я и открыла глаза. У моей постели стоял Унтер и осторожно покусывал мою руку, с упреком глядя на меня. У его ног лежал поводок. Сколько же я спала? Половина восьмого. Ага. Пес позволили мне поспать два с половиной часа.

– Спасибо, что избавил от кошмара, зверь! – похвалила я его, быстро натягивая на себя джинсы, майку и кроссовки.

Голова раскалывалась на части, причем каждый кусочек болел самостоятельно, и я не возражала против легкой пробежки по свежему воздуху. Но не тут-то было! Унтер чинно шагал по улице, деловито останавливаясь у каждого куста. Если я нечаянно зарывалась вперед, меня тут же останавливало предупреждающее рычание. В конце концов, я поняла, кто кого выгуливает, и прекратила проявлять инициативу.

Пес вел меня по своему любимому маршруту через, старый заброшенный парк. Трава проросла в трещинах асфальта, и он стал похож на залатанное зелеными латками серое одеяло. Давно не стриженные кусты разрослись буйно, как на старых кладбищах. В таких местах верится в привидения и маньяков. Одной мне, конечно, и в голову не пришло бы забрести в этот медвежий угол. Но с Унтером я ничего не боялась. Вечер был сумрачным и теплым. Одуряюще пахло свежей листвой, акацией и еще какими-то цветами. Обычно в такой обстановке нормальным людам в голову приходят романтические мысли. Меня же сверлил вопрос: неужели то, что случилось с Аллочкой, не несчастный случай? Все мое существо отвергало такую возможность, но странные намеки врача на какой-то идиотский камешек с узким выступом, о который ударилась девушка, отсутствие следов крови и волос, которые должны были остаться, хотя бы где-нибудь на кухне, и горестная уверенность в своей вине хакера Сережи заставляли меня сомневаться. Как я ни пыталась представить себе, куда можно грохнуться, чтобы проломить себе череп, – получалось, что нечаянно и без особых усилий на моей кухне сделать это невозможно. Углубившись в данное противоречие, я не заметила, как легкие облачка на тверди небесной сменились одной большой и черной тучей.