Уно

– Жестокий и беспощадный! – заголосил попугай. – У тебя нет сердца!

– Я могу подвинуться, – высунулся из сумки Конти, – здесь много места.

– Милый мой малыш, – растрогался Брамс. – Вот она, настоящая дружба! Ты, мой сладенький! Сейчас папочка будет с тобой!

– Даже не мечтай об этом, “папочка”, – хмыкнул Уно. – В тебе только одной глупости килограммов пять, не считая перьев и мозгов, хотя мозги, я думаю, можно не считать. Я надорвусь, если потащу вас обоих.

– Хорошо, – попугай упал на спину и разбросал в разные стороны крылья с лапами. – Я останусь здесь. Идите, бросайте меня на растерзание Таггеррам.

– Уно, – сказал Конти, взволнованно глядя на распростертого попугая, – давай возьмем его с собой, Брамс хороший.

– Ты так думаешь? – едва сдерживая улыбку, Уно посмотрел на лисенка, и Конти кивнул. – Ну, если ты так считаешь, что ж, возьмем с собой этого симулянта. Давай, Брамс, полезай в сумку, пока я не передумал.

– Иду, уже иду!

Брамс попытался подняться, но рюкзак перевешивал и опрокидывал его обратно. Вдоволь налюбовавшись этим зрелищем, Уно взял его за лапы и запихал в сумку. Брамс быстренько устроился с наибольшим комфортом и, положив одно крыло на спинку Конти, произнес:

– Малыш, нас ждут подвиги! Мы спасем нашу прекрасную планету от нашествия злобных Таггерров! Мы еще покажем на что способны истинные дети Высокого Королевства! Вперед, вперед к высо…

Договорить он не успел, потому что Уно довольно бесцеремонно впихнул его голову обратно в сумку, оборвав пламенную речь. Попугай замолчал, а Уно вздохнул и посмотрел по сторонам. Ему было трудно поверить в то, что еще совсем недавно он летел сюда и ему хотелось петь от восторга. Сейчас ему хотелось кричать от ярости и плакать от мучительной боли. Уно знал, что до конца своих дней он будет видеть, как над жителями Высокого Королевства смыкаются голубые прозрачные волны. Уно долго не мог проститься с Кеолой. Уно гладил ее блестящую шерсть и думал о том, что ей будет холодно на дне озера… Потом он смотрел, как пантера погружается в воду, как становится размытым пятном, а затем едва заметной бесформенной тенью…

Уно не плакал, он не мог этого сделать, что-то внутри него пересохло навсегда. Потом он попрощался с Тори и Мирой. Он прощался с каждым – все жители Королевства были его друзьями.

Уно еще раз посмотрел по сторонам. Ему хотелось запомнить всё, что он видит. У него было ощущение, что сюда он больше не вернется. Уно хотел пойти, попрощаться с Хэмалом, но не смог.

– Прощайте… – прошептал он, расправляя белые кожистые крылья.

Сделав круг над зелеными вершинами деревьев, Уно полетел туда, где за лесами готовилось ко сну Соединенная Империя.

– Удачи тебе, Уно, – шептал лес ему вслед, – пусть всё у тебя будет хорошо…

Но Уно уже не слышал этих слов, слишком громко пел вечерний ветер.

Глава 4

– Уно, я мерзну! – крикнул Брамс, высовываясь из сумки.

– Лети рядом, Брамсик, согреешься, – посоветовал Уно.

В небе появлялись первые звезды. Воздух становился всё прохладнее, поднялся ветер, пробирающий до самых костей. Малыш Конти, свернувшись клубком, дремал на дне сумки, пригревшись под боком попугая. Слишком большой для сумки Брамс наполовину торчал наружу, замерзал и хныкал:

– Уно! Сделай что-нибудь! Мне холодно, а лететь я не могу! Уно! Ну, Уно же, мне холодно!

– Позаботься о себе.

– Каким образом?

– Помолчи! Скоро мы уже будем на месте. – Сильные крылья Уно со свистом рассекали воздух.

– Позаботиться о себе… – пробормотал попугай, – позаботиться… – Он покопался в своем рюкзаке и вытащил большой вязаный платок. – Позаботиться о себе… Сейчас позабочусь.

Брамс запаковался в платок, потуже завязал его под клювом и счастливо вздохнул:

– Вот так значительно лучше.

Уно летел над лесами Промежуточной Территории. Они были погружены во мрак, а ярко-желтые звезды на черном небе были так похожи на глаза Кеолы… Это великое множество глаз наблюдало за одинокой летящей фигурой, а Уно старался не смотреть на них, слишком тяжело ему было выносить все эти взгляды… Взмах крыльев, еще взмах. Ветер стих, и Уно слышал свое тяжелое дыхание. Он не думал о том, сколько времени уже летит без отдыха. Уно и сам не знал, откуда в нем вся эта сила, она струилась, переливалась как драгоценные камни в ожерелье Кеолы, покусывала изнутри, жаждала жизни…