Взгляни на птиц небесных

– Ну и здорово! Погода сейчас сказка! Сможешь и в озере недалеко от дома искупаться, и позагорать. А то совсем бледный со своей ночной жизнью стал. Девушку какую-нибудь прихватишь?

– Не-а.

Девицы, с которыми он спал, вряд ли оценят скромное очарование деревенской жизни. А видеть перед собой сморщенное от недовольства даже очень хорошенькое личико ему не хотелось, как и слушать недовольное фырканье девиц с километровым маникюром, что им грязь под ногти попала.

Опять непрошено всплыло воспоминание о руках Элоди на его теле. У нее были коротко обрезанные ногти, и даже когда она впивалась в его спину и задницу, пытаясь удержаться в шквалах собственных оргазмов, то почти не оставляла царапин. А ему на следующий день, глядя в зеркало, даже хотелось иметь хоть такое подтверждение, что эта безумная ночь была на самом деле, а не просто привиделась ему. Ее прикосновения вообще были не похожи на те, что ему приходилось ощущать на своем теле раньше. Ее руки были сильными и ладони твердыми, и совсем не такими изнеженными, как ухоженные ручки его обычных партнерш. Она во всем была какой-то другой.

Мусса попрощался с отцом, и они разъехались по своим делам.

– Я в субботу утром еду к отцу с Людмилой в деревню. Поедешь со мной? – спросил он у Марата, когда встретился с ним в кабинете в «Логове».

– А на кого я клуб брошу? Вдруг головняки какие-то?

– Марат, но ты же уже хорошо натаскал Андрюху. Доверь ему клуб на пару ночей.

– А вдруг он не справится? Ты же сам потом с меня спросишь!

– Да что может случиться такого, что нельзя будет решить по приезду? Будем на связи оба. Поехали, отцу будет приятно. Мы уже тысячу лет не собирались даже за одним столом!

– Вот поженились бы они с Людмилой, мы бы и собрались на свадьбе!

– Он говорит, что она не хочет. Поехали, может, мы ее убедить сможем.

– Скажи лучше, что ты не хочешь тащиться без компании в эту глушь.

– Ну и это тоже.

– Тогда едем на моем джипе, я тебе не твои телки, чтобы к твоей широкой спине всю дорогу прижиматься!

– Да не дай Бог! Я тоже как-то больше люблю, когда к моей спине женская мягкая грудь прижимается, а не чужой член в зад упирается.

– Боишься, что понравится? – ехидно оскалился Марат.

– Младший, я тебя давно не бил, по-моему.

– Ага, лет десять, как не больше! Только теперь это еще вопрос – кто кого. Хотя могу тебе поддаться чисто из уважения к твоему преклонному возрасту.

– Дебил, у нас всего два года разницы!

– Два года до тридцатника – это, знаешь ли, целая жизнь!

– Ладно, давай в субботу пораньше выедем, так что до утра не кувыркайся, – усмехнулся Мусса.

Марат неожиданно помрачнел и что-то недовольно пробормотал себе под нос.

– Что? – не расслышал Мусса.

– Говорю, что я вообще уже две недели ни с кем не кувыркался, как ты говоришь. Чувствую себя как гребаный евнух, – раздраженно ответил брат.

Мусса усмехнулся, но решил промолчать, что чувствует себя аналогично.

– Может, они ведьмы какие-то и всю мужскую силу из нас высосали? – скривился Марат.

– Нет, ты точно дебил! – отмахнулся Мусса и пошел к выходу.

***

– А ничего так домик, – сказал Марат, выбираясь из машины перед большим деревянным коттеджем, построенном из желто-золотых сосновых бревен.

Большой двор был выложен золотисто-коричневой плиткой, а на клумбах пышно цвели гладиолусы всех возможных цветов и оттенков. Широкая лестница вела на просторную тенистую веранду.

– Алик, мальчики приехали уже! – послышался женский голос из одного из окон на первом этаже, и в дверях появился их отец.

– Ну, неужели в самом деле! – развел он руки, желая обнять появившихся, наконец, сыновей.

Из-за его спины выглянула невысокая миловидная женщина средних лет.

– Мальчики, давайте в дом! – разулыбалась она. – Обед будет с минуты на минуту.

– Люда, ты просто расцвела здесь на свежем воздухе! – воскликнул Марат.

– Это просто от того, что ваш отец теперь все время со мной и окружает меня любовью, а большего нормальной женщине и не надо, чтобы цвести, как роза.

– Да не скажи! – усмехнулся Мусса. – Что-то тем женщинам, которых я знаю, кроме большой и грязной любви требуется еще целый список весьма дорогостоящих вещей и масса наличности, чтобы почувствовать себя хоть немного счастливыми.

– Это точно! – поддакнул Марат.

– Это просто вы все время не тех девушек выбирает и не в том месте, – ответил отец, обнимая Людмилу за плечи.

– Ну, знаешь ли, что есть, то и берем, – усмехнулся Мусса. – Это просто Люда какой-то эксклюзивный вид женщины. Вымирающий, наверное.

– Да хватит вам глупости болтать, заходите уже.

Первый за последний год семейный обед напомнил Муссе о том, что совсем недавно они собирались так почти каждый день.

– Как мама? Кто-нибудь из вас говорил с ней недавно? – спросил отец уже за чаем.

– Да, она звонила мне вчера, – ответил Марат.

– И мне. У них с Максимом все нормально, – добавил Мусса.

– В Россию, вас навестить не собирается?

– Нет. Она говорит, что приедет только внуков нянчить, – усмехнулся Марат.

– О, ну тогда у нее есть все шансы забыть русский язык, пока она хоть от одного из вас внуков дождется! – безнадежно махнул на сыновей рукой отец. – Вот ты, Марат, когда уже остепенишься?

– А что я-то? – обиженно отозвался парень. – Вот Мусса старший, пусть он первый и отдувается!