Истории о котопёсах и их хозяевах

Потом он посмотрел на среднего мальчишку, спросил, как его зовут, и сказал:

– Слушай сюда, тезка. Вон, видишь, наши стоят под яблоней? Беги к ним, спроси Митрича. Скажи, что нам краска нужна коричневая, зеленая, белая, ну и желтую тоже пусть дают. Понял?

Мальчишка махнул головой и, сорвавшись с места, вприпрыжку побежал к коммунарам.

Оставшиеся у яблони коммунары и Маша обсуждали бытовые мелочи. Машину с водителем, воспитательницей и Никитичем отправили на разгрузку к дому Никитича.

Подбежавший к ним мальчишка остановился возле Маши, тронул ее за руку и спросил:

– Мне Митрич нужен…

Услышав просьбу ребенка, Митрич подошел к нему:

– Ну, я Митрич. Чиво случилося?

– Дед Леша сказал, что нам нужна краска: коричневая, зеленая, белая, желтая, – быстро выпалил Леша.

– Это ж че вы там рисовать надумали? Как собаку-то нарекли?

– Белка, орехи, – ответил мальчик.

Митрич обернулся к коммунарам, развел руки в сторону и молвил:

– Вот такие ромашишечки!

Засмеялись все, кроме Маши. Она не понимала, что происходит, причем здесь краски и орехи. А происходило обыкновенное чудо. Мудрые старики смогли достучаться до закрывшихся миру маленьких сердец, отогрели их не правильными словами и жалостью в голосе, а заботой о таком же маленьком, но совсем беззащитном существе.

Будем жить

Три недели душевных откровений, неожиданных открытий и забавных приключений подошли к концу. Завтра коммунары ждали приезда Маши.

Ждали директора детдома и Ваня с Наташей и Лешей. Загорелые, румяные, окрепшие, с ссадинами на коленках и царапинами на руках, они сидели на крыльце Митрича и, оглядываясь по сторонам, заговорщицки о чем-то шептались.

– Баб Шуре ветки у сирени подпилить, Валерьянычу дорожку в огород почистить, опять заросла, – по-взрослому покачав головой, шептал Ваня. – У Шумихи в калитке петли смазать, деду Леше надо воды в бочку натаскать.

Младшие деловито кивали в ответ.

– Леш, ты масленку у Никитича взял?

– Ага, сказал, что велик скрипит.

– Ясно. Ножовку я у Валентин Сергеевича одолжил, правда, он не знает, но ничего, мы по-быстрому до баб Шуры, и я положу на место.

В это же самое время Мартыниха довязывала рукав свитера для Наты. Митрич с Никитичем шарились по огородам, собирая с веток яблоки и груши. Шумиха складывала в просторную сумку банки с вареньем и консервацией. Дюма, Валентин Сергеевич и Светлана Николаевна упаковывали книги, купленные для ребят еще неделю назад.

Лешка Сглаз дежурил в яслях. Столкнувшись с безудержным любопытством, потрясающей скоростью передвижения и способностью засыпать в самых неожиданных местах, коммунары единогласным решением посадили новобранцев в собачьей шкуре за забор.

Во дворе деда мужики соорудили приличный загон, окружив его невысоким заборчиком. Утром владельцы щенков приносили своих сорванцов в ясли. Дежурили по очереди. Дед сидел на складном стульчике и наблюдал за возней щенят. Белка, Ромашка, Атос и Сом играли в свои щенячьи игры, а Сглаз присматривался к ним и вслух комментировал:

– Это ж кто у нас такой толстопузый? О, Ромашка. Закормила тебя Мартыниха, вона попа какая, аж заносит на поворотах.

Немного поерзав на стуле и достав из кармана яблоко и складной нож, дед стал отрезать от фрукта дольки и вкушать дар природы. Вдруг он замер, не дотянув отрезанную дольку до рта, и смачно выругался:

– О, едрить его колено. Или я сумневаюся, или мне кажется, но у нас назревает проблема. Надоть к Валерьянычу сгонять.

Немного поскрипев, он поднялся и поспешил к дому соседа.

Тем временем юные тимуровцы-разведчики бегали от дома к дому, подлавливая моменты, когда хозяина там не будет. Вот и сейчас Ната заметила шагающего в конец деревни Сглаза и со всех ног побежала к Ване.

Валерьяныч встретил Лешку Сглаза на крыльце, где маявшийся ногами лесник устроил себе лечебные процедуры. Сидя на лавочке, он опустил ноги в небольшую бадейку, наполненную каким-то отваром, и укрыл их старым пледом.

– Здорово, Валерьяныч! – попривествовал его Сглаз.

– И тебе не хворать, Леша, – ответил ему лесник.

– Долго еще сидеть будешь?

– А что надо?

– Хм, надо посмотреть на кое-кого.

– Леш, я на девушек давно не заглядываюсь.

– Да ну тя. Там ить не токма девушки, тама и вьюноши.

– Куда это ты меня приглашаешь? – подозрительно прищурившись, спросил лесник.

– Ты это, заканчивай процедуры, и пойдем. Дело сурьезное.

– Вот же катастрофа ходячая. – Валерьяныч кряхтя вытащил ноги, обтер полотенцем, надел стоящие рядом тапочки. – Куда идти-то?

– До меня пойдем, – мялся в нетерпении Лешка Сглаз.

Валерьяныч слил воду из бадейки под крыльцо, отнес посуду в дом, переобулся и, незлобно ворча и слегка прихрамывая, пошел за беспокойным дедом.

Во дворе Лешка подвел друга к яслям:

– Гляди!

Бывший лесник сначала просто смотрел на игры щенят, потом подошел поближе, вгляделся пристальнее, задумался.

– Да-а-а, знатно Найдена подгуляла.

– Надоть еще у пионеров наших спросить, чего-то сразу не додумались. А что это за порода у Белкиной мамки была? – потерев подбородок, поинтересовался Сглаз, глядя на пузатую, черную с рыжими подпалинами Белку, явно превышающую своих товарищей габаритами.

Валерьяныч посмотрел на него удивленно, потом присмотрелся к Белке, потом снова на Лешку…

Прощание с ребятами вышло сумбурное, сентиментальное, плаксивое и задушевное. С Машей договорились о всех каникулах, ребятне насовали полные сумки-корзинки домашних заготовок, спелых фруктов и свежей выпечки. Усадили всех в машину, помахали руками, думали расходиться, но Лешка с Валерьянычем остановили.