Ангел

Все, что говорила девочка, сидя на палке, проносилось мимо, и мальчик все это видел, хотя они скакали только вокруг лужайки.

Потом они играли на боковой дорожке и на земле устраивали садик. Девочка вытащила из волос веточку бузины и посадила ее. Веточка выросла, как то дерево, под которым сидели старички. Дети взялись также за руки, но они не пошли на круглую башню и не поехали в Фреденборг. Нет! Девочка обняла мальчика, и они полетели далеко-далеко, по белому свету. Весна сменилась летом, лето – осенью, наконец наступила зима. Тысячи картин промелькнули перед мальчиком и запечатлелись в сердце, а девочка все приговаривала:

– Этого ты никогда не забудешь!

И во все время полета бузина благоухала так сладко! Мальчик обонял запах розы и других цветов, но бузина благоухала сильнее, так как ею осыпана была девочка, к которой он прислонился во время полета.

– Как хорошо здесь весною! – сказала девочка, когда они остановились в буковом лесу, который только что начинал зеленеть.

У их ног расцветали подснежники и из молодой травки выглядывали бледно-розовые анемоны. Ах, если бы всегда была весна в этом благоухающем буковом лесу!

– А здесь восхитительно летом!

В это время они летели над средневековым замком, высокие стены и зубчатые башни которого смотрелись в каналы, где плавали лебеди, заглядывая по временам в старые тенистые аллеи. На полях рожь волновалась, словно море, в оврагах цвели красные и желтые цветочки, а по изгородям вились дикий хмель и повилика. Вечером взошла большая круглая луна и с лугов донесся запах свежего сена. Такие картины не забываются!

– Как чудно здесь осенью! – воскликнула девочка.

Небо стало как будто выше и приняло синий цвет. Лес расцветился красными, зелеными и желтыми листьями. Залаяли охотничьи собаки, гоняясь за дичью; по темному морю поплыли корабли с белоснежными парусами. Старые женщины, девушки и дети сидели на огородах и собирали хмель. Молодые пели песни, а старые рассказывали сказки о кобольдах и других духах. Казалось, что веселее и быть не могло!

– А здесь хорошо зимой!

Все деревья покрылись инеем и казались увешанными белыми кораллами. Снег скрипел под ногами, точно все обулись в новые сапоги. С неба скатывались одна за другой падающие звезды. В комнате зажгли елку; началось пение и ликование. В деревне, в крестьянской хижине, заиграли на скрипке. Даже самое бедное дитя говорило: «Как хорошо зимою!»

Да, было действительно хорошо. И маленькая девочка показывала все это мальчику, а бузина продолжала благоухать и флаг развеваться. Тот самый флаг с белым крестом, под которым плавал старый моряк.

Мальчик вырос и отправился странствовать далеко-далеко, в те жаркие страны, где растет кофейное дерево. На прощанье девочка дала ему на память цветочек. Он положил его в молитвенник, взял с собой в чужие края и открывал книгу как раз на той странице, где находился цветочек. И чем чаще мальчик смотрел на этот цветочек, тем свежее он становился, и ему начинало казаться, что он обоняет воздух родного леса. В то же время он отчетливо видел девочку, которая из чащи бузинных листьев и цветов смотрела на него своими большими голубыми глазами, приговаривая: «Как хорошо здесь весной, летом, осенью и зимою!» При этом сотни разнообразнейших картин проносились в его воображении.

Прошло много лет, и он стал стариком. Вот он сидит со своей старушкой рука в руку под бузиной, точь-в-точь как «те» старички, и они тоже говорят о былом и о своей золотой свадьбе. Маленькая девочка с голубыми глазами сидит на бузине и, кивая им, говорит: «Сегодня день вашей золотой свадьбы!» Затем она вынимает из своего венка два цветочка и целует их. В ту же минуту цветы начинают блестеть, как серебро и затем, как золото. Девочка кладет цветы на голову супругов, и они превращаются в короны.

И так сидели старички в коронах, точно король с королевой. Он рассказывал ей сказку про Бабушку-бузину точь-в-точь так, как ему рассказывали ее в детстве. Они находили, что в ней есть много похожего на их собственную историю, и это им нравилось.

– В том-то и дело! – сказала девочка с бузины. – Одни меня зовут Бабушкой-бузиной, другие – Дриадой, а настоящее мое имя – воспоминание. Я составляю душу дерева и могу многое припомнить и многое порассказать. Покажи-ка, сохранил ли ты свой цветок?

Старик открыл молитвенник. В нем лежал бузинный цветочек, такой свежий, как будто только что был сорван. «Воспоминание» кивнуло, а старики продолжали сидеть в своих коронах, озаренные лучами заходящего солнца. Они закрыли глаза, и… и… Тут и сказке конец.

Мальчик лежал в своей кроватке и не мог сообразить, во сне ли он все это видел, или слышал рассказ. Чайник стоял на столе, но из него не произрастало никакого дерева. Старик-сосед собрался уходить.

– Как хорошо это было! – сказал маленький мальчик. – Мама, я путешествовал по жарким странам.

– Охотно верю. Когда выпьешь две чашки бузинного чаю, то поневоле очутишься в жарких странах.

И она хорошенько его укрыла, чтобы он опять не простудился.

– Ты славно уснул, пока мы спорили с соседом, – сказала мать.

– А где же Бабушка-бузина?

– В чайнике сидит. Пусть там и остается.

Ангел

Каждый раз, когда умирает доброе дитя, на землю слетает ангел и уносит дитя на небо. Они пролетают над теми местами, которые при жизни любило дитя, срывают цветы и несут их к Богу, чтобы, волею Его, они цвели в райских садах еще пышнее, чем на земле. Господь Бог прижимает цветы к сердцу, и тот, который ему милее всего, целует. Божественное лобзание дарует цветку голос, и он начинает принимать участие в хвалебном хоре ангелов.

Все это рассказывал ангел во время полета умершему дитяти, и дитя слушало, как будто сквозь сон. Они пролетали над местами, где, бывало, дитя играло, и опустились в сад с роскошными цветами.

– Которые же из них мы возьмем с собою, чтобы посадить на небе? – спросил ангел.

Они остановились у розового куста, помятого безжалостной рукой. Одна ветка, полная бутонов, поникла и начала засыхать.

– Бедная ветка! – сказало дитя, полуоткрыв глазки. – Возьмем ее, чтобы она ожила у Бога.

Ангел поцеловал ребенка и взял розовую ветвь. Потом они сорвали еще несколько цветов, не пренебрегая маленькой маргариткой и скромной фиалкой.

– Теперь довольно цветов, – сказало дитя, и ангел кивнул головой. Но они еще не полетели к Богу.

Наступила ночь. Они парили над узкой мрачной улицей, куда едва заглядывал свет. Везде лежали кучи мусора, гнилой соломы, битой посуды; это был день переезда с квартир. На одной из мусорных куч лежал разбитый горшок с засохшим цветком.

– Мы возьмем этот цветок, – сказал ангел, и я тебе объясню почему.

Они поднялись к облакам, и ангел начал свой рассказ:

– В этой мрачной улице, в подвале, жил когда-то бедный больной мальчик. С самых ранних лет он все хворал и почти не вставал с постели. Много, много, что сделает иногда по комнате несколько шагов на костылях, вот и все. Летом солнечный луч изредка заглядывал в подвал. Тогда бедный мальчик, взяв костыли, выходил на крылечко и, сидя на ступеньках, держал руки против света и смотрел, как просвечивала кровь в его тоненьких пальчиках. В такие дни он говорил обыкновенно: «Слава Богу, я погулял сегодня». Бедняжка видал лес только на картинках и не мог представить себе настоящих его размеров. Когда сын соседа принес ему ветку клена, он поставил ее у изголовья, воображая, что сидит под деревом, греется на солнце и слушает пение птичек.

Однажды весною, тот же сын соседа принес больному пучок полевых цветов, между которыми попалея один с корнем. Его посадили в горшок и поставили на окно у кровати. В добрый час посадили цветочек. Он принялся и цвел каждый год. Для бедного мальчика это был целый цветник, единственное его сокровище. Он его поливал, ухаживал за ним и старался так поставить, чтобы он мог воспользоваться каждым лучом солнца, случайно заглянувшим в окно. Цветок этот, казалось, жил для больного и для него одного цвел и благоухал.

Когда Бог отозвал к себе больного мальчика, он испустил последний вздох, склоняясь над цветком.

Прошел год, цветок засох, и его выбросили в мусор. Мы его берем, потому что в свое время он доставлял больше радости, чем все цветы королевского сада.

– Но откуда ты все это знаешь? – спросило дитя.

– Я это знаю потому, что сам был этим бедным больным мальчиком. Я тотчас узнал свой цветок.

Дитя открыло глазки и взглянуло на сияющий лик ангела. В то же время они вступили в обитель Господа, где царит радость и блаженство. Когда Господь Бог прижал к сердцу умершее дитя, у него выросли крылья и он воспарил с другими ангелами. Потом Бог прижал к сердцу принесенные цветы и поцеловал засохший полевой цветок. Тотчас же цветок запел хвалу Богу вместе с сонмом ангелов, которые носились вокруг Творца вселенной, образуя бесконечные круги и спирали. Все восхваляло Бога, начиная от благословенного дитяти и кончая скромным полевым цветком.

Малый Клаус и большой Клаус

В одной деревне жили два соседа, у которых была одна и та же фамилия: Клаус. У одного было четыре лошади, а у другого – всего одна. Чтобы отличить их друг от друга, первого прозвали большим Клаусом, а второго – малым. Слушайте внимательно, что случилось с ними: ведь эта история не выдумана.

Малый Клаус согласился в течение недели обрабатывать поля большого Клауса на своей единственной лошади с тем, чтобы по воскресеньям большой Клаус давал ему свою четверку. Весело пощелкивая бичом, ходил малый Клаус по полю за пятью лошадьми, как будто бы все пять были его собственные.

Солнце сияло, колокола звонили, разряженный народ шел в церковь, а малый Клаус держал себя гоголем и, пощелкивая бичом, понукал лошадок.

– Эй вы, лошадушки мои!

Услыхав это восклицание, большой Клаус озлился.

– Какие же они твои, когда твоих-то только одна, – сказал он.