Свидание с Америкой, или По следам Черной Жемчужины

Набираю, сначала домашний номер. Длинные ровные гудки обрываются стандартной отмазкой автоответчика. Похоже на голос Слупи, но разобрать ничего не возможно. Набираю этот же номер – та же фраза, те же интонации. Значит, действительно, автоответчик. Сказать что-нибудь? Смысл? Она, скорее всего, на работе. Звоню на работу.

– Халоу, – голос женский, но явно не Слупи.

– Хау ду ю ду, – я откашливаюсь. – Мне бы Слупи.

– Ху из ит?

– Друг ее, из России. Ягр.

– Ягр?

– Ягр, Ягр.

– Ам соу сори, Ягр, бат…

И понеслась какая-то хренотень, из которой я выдергиваю только два знакомых слова – Слупи и Хьюстон. Ее фамилия Хьюстон?

– Я, конечно, дико извиняюсь, но понимаю только, когда люди говорят медленно и употребляют простые слова, – начинаю я свой традиционный обряд.

– Окей. Слупи из…

И опять какой-то бред.

– А можно еще проще и медленнее?

– Сори, бат…

Что-то о сильной занятости, потом еще раз сори и короткие гудки. Ни хрена не понял. Самое ужасное, что – и не пойму. Это железно. Что делать? Мне нужен переводчик. Только где же его взять? Наши наверняка еще не вернулись из Нью-Йорка. Да и неудобно к ним обращаться после того, как я сбежал… Слупи, Слупи, как же к тебе подобраться. Слупи Хьюстон – красивая, известная фамилия. Но для успеха моего мероприятия это бесполезно. Можно полистать газеты – там обязательно должны быть услуги переводчиков. Хотя вряд ли здесь на каждом углу продают услуги переводчики на русский. Сколько тут русских – раз-два и обчелся. Это вам не Нью-Йорк с Брайтон-бич…

Осеняет меня через час, не меньше. Навбахор! Ярослав! Как я сразу о них не подумал? Ярославу я звонить, конечно, не буду – ну его в баню вместе с его голубыми замутами. Навбахор – самое то. Да здравствует Узбекистан! Набираю ее номер, указанный на визитке.

– Халоу, – это она.

– Привет Нав-ба-хор, – читаю я по слогам.

– Ху из…

– Да не ху из, а я – Егор! Не узнала? – смеюсь.

– А, привет, – скучновато произносит она, охлаждая мой пыл.

– Слушай, у меня к тебе дело государственной важности. Мне нужно найти одного человека, я звоню к нему на работу, но…

– Егор, – мягко, но уверенно перебивает она меня. – Не надо ничего объяснять, я… не могу тебе помочь.

– Почему? – удивленно спрашиваю я. – Ты же сама…

– Вот потому, что сама, поэтому и не могу…

Мы оба некоторое время молчим. Я в полном недоумении, она – не знаю почему; после таких слов обычно кладут трубку.

– Джордж вчера ударил меня, – вдруг тихо сказала Навбахор. – Он посчитал, что я уделяла тебе слишком много внимания. Я не хочу проблем. Кроме него, у меня здесь никого нет. К тому же он друг Бэна…

Вот теперь она трубку положила. Джордж… Нет, ну какова мразь? Я еще вчера сразу понял, что это за тип. Напрасно Навбахор делает ставку на его лысину. Лет через пять никому будет неинтересно, кому Джордж когда-то приходился другом, а Навбахор с ее молодостью вполне могла бы успеть за это время найти гораздо более приличный вариант. Он ее ударил, а она отказывает мне в помощи. Наша баба пошла бы и сделала все наперекор этому ублюдку. Чужая земля, чужая страна. Будь у тебя хоть три американских паспорта, ты всегда будешь чувствовать себя здесь не в своей тарелке. Альтернативы нет – остается один Ярослав. Даже смешно.

– Егор?!

Радость-то какая.

– Понимаешь, в чем дело…

Главное, чтобы не приревновал до того, как поймет, в чем дело.

– Какой разговор! Конечно, помогу! Жди – подъеду через полчаса и позвоню снизу. Какой у тебя номер? Окей!

Да и черт с ним! Перетерплю как-нибудь. Главное, что вечером я ужинаю со Слупи Хьюстон, а где в это время будет кусать локти Ярослав, меня абсолютно не волнует. В ожидании Ярослава вытягиваюсь на кровати и тут же вскакиваю, как ужаленный. Вот незадача! Кровать застелена! Ну, надо же, а! Как я мог так опростоволоситься? Я забыл повесить на дверь снаружи табличку «do not disturb» и пока бегал за телефонной карточкой, в номере побывала горничная, которая сменила мою постель. Вы только не пугайтесь – я не фетишист (по крайней мере от собственных вещей я не тащусь). Я здесь всего второй день – постель была абсолютно свежа. Дело-то, собственно, не в постели. Если я не оставил на двери табличку, то мне следовало положить на подушку пару долларов для горничной. Это неписаное правило. Это их основная зарплата. Со жлобами, которые игнорируют это правило, горничные иногда проделывают весьма неприятные шутки, о которых ты никогда не узнаешь, поскольку они служат им чем-то вроде психологической релаксации.

На полном серьезе – могут плюнуть в твои вещи или сполоснуть зубную щетку в унитазе – мне об этом рассказывали переводчики. Я выскакиваю в коридор – слева за углом чьи-то голоса. Заворачиваю за угол – какая удача – две горничные выкатывают бельевую тележку из соседнего номера. Судя по внешнему виду, обе латинос и далеко не первой молодости, но у меня и задача другая.

– Экскьюзми, дамочки, – останавливаюсь я рядом. – Тут вот какое дело. Хотелось бы узнать, кто сегодня убирался в моем номере?

Немая сцена. Горничные, маленькие, как подростки, вежливо улыбаются, переглядываются другом с другом и опять смотрят на меня с ожиданием.

– Мой номер, – перешел я на язык жестов, показывая на свою дверь. – Кровать, – изобразил я спящего человека. – М-м-м…– как по-английски постель, я не мог вспомнить, хоть убей.

– Подушка! – осенило меня до того, как женщины устали от моей пантомимы, и изобразил вытянутыми вперед руками нечто объемное. – Наволочка! – и я принялся натягивать воображаемую деталь постели на изображаемую подушку. – Доллар! – достал я из кармана мятую купюру.

Женщины смутились и, опять переглянувшись, захихикали.

– Уот? – не понял я их реакции. – Андэстэнд? Доллар! – я еще раз помахал у них перед лицами купюрой.

В этот момент в моем номере зазвонил телефон.

– Экскьюзми, девушки, я сейчас! – поспешно ретировался я домой.

– Я внизу, – это Ярослав.

– Быстро.

– Да, пробок не было, начальства на месте, как ты знаешь, тоже нет, так что никаких проблем. Кроме одной – тебе нужно спуститься вниз.

– Я сейчас.

Обуваю шузы, разыскиваю злополучную табличку – кстати, где она? – да вот же, на двери и висит, только с внутренней стороны. Выхожу в коридор. Горничных, с которыми я разговаривал, уже нет. Ладно, договорим позже. Может, Ярослава и к этому делу привлечь, раз он такой добрый?..

Ярослав сидит в холле на диванчике и листает какой-то журнал. Направляюсь сразу к нему, но меня неожиданно останавливает портье:

– Сэр!