Призрак Оперы. Тайна Желтой комнаты

– В том, что Кристину Даэ унес ангел. Господин комиссар, я могу вам назвать его имя…

– Ха-ха! Виконт де Шаньи, вы утверждаете, что Кристина Даэ была унесена ангелом и это был, несомненно, Ангел Оперы?

Рауль оглянулся, очевидно кого-то разыскивая… В тот момент, когда ему казалось, что для спасения возлюбленной необходимо призвать на помощь полицию, он был бы не прочь вновь увидеть того таинственного незнакомца, который только что призывал его к молчанию. Но он его не обнаружил. Необходимо было решиться, и Рауль под взглядами любопытствующей толпы проговорил, обращаясь к Мифруа:

– Да, сударь, это был Ангел Оперы, и, если мы останемся наедине, я скажу вам, где его можно найти.

– Вы правы, виконт. – С этими словами комиссар усадил Рауля подле себя и знаком приказал покинуть кабинет всем, кроме, разумеется, директоров Оперы, которые, впрочем, подчинились бы любому приказу, настолько были обескуражены подобным поворотом событий.

Рауль, решившись, произнес:

– Господин комиссар, это ангел по имени Эрик, он живет в здании Оперы, и это Ангел Музыки.

– Ангел Музыки?! Право же… Весьма забавно! Ангел Музыки! – И, обернувшись к директорам, комиссар полиции Мифруа задал вопрос: – Господа, у вас имеется таковой?

Без тени улыбки директора отрицательно покачали головой.

Мифруа поднялся, внимательно вглядываясь в лицо Рауля:

– Простите, сударь, вы что, собираетесь издеваться над полицией?

– Что вы! – запротестовал Рауль, с горечью подумав: «Еще один не желающий услышать меня!»

– В таком случае что вы там пропели насчет Призрака Оперы?

– Я сказал то, что вы слышали, господа! – отчеканил Рауль.

Комиссар обратился к Ришару и Моншармену:

– Похоже, что вы, господа директора, не знаете о Призраке Оперы?!

Ришар привстал, пощипывая поредевшие усы:

– Нет-нет, господин комиссар, мы его не знаем, но совсем не прочь с ним познакомиться, потому что не далее как нынче вечером он украл у нас двадцать тысяч франков!..

И Ришар устремил на Моншармена устрашающий взгляд, как бы говоря: «Верни мне двадцать тысяч франков, или я расскажу все!» Моншармен понял его и сокрушенно развел руками: «Ах, скажи! Скажи все!»

Что касается Мифруа, тот переводил взгляд с директоров на Рауля и, похоже, задавал себе вопрос: уж не находится ли он среди умалишенных? Взъерошив волосы, он произнес:

– Призрак, который ухитрился за один вечер похитить певицу и украсть двадцать тысяч франков, должно быть, весьма деятельный призрак. Не хотите ли, господа, обсудить эти вопросы по отдельности: вначале похищение певицы, а после кражу двадцати тысяч франков. Давайте попытаемся говорить серьезно, господин де Шаньи. Вы считаете, что Кристина Даэ была похищена неким Эриком. Следовательно, он вам известен? Вы его видели?

– Да, господин комиссар.

– И где?

– На кладбище.

Комиссар вскинулся, затем вновь пристально вгляделся в лицо Рауля, пробормотав:

– Разумеется!.. Именно там обычно и встречают призраков. А вы как оказались на кладбище?

– Сударь, я отчетливо сознаю странность моих слов и то впечатление, которое у вас, должно быть, складывается, – серьезно ответил Рауль, – но прошу вас, поверьте, что я в своем уме. Речь идет о спасении той, что мне дороже всех на свете, исключая Филиппа, моего любимого брата. Хочется, чтобы мой краткий рассказ убедил вас, ведь время уходит. Но придется, к сожалению, поведать вам все с самого начала, иначе невозможно поверить в эту предельно странную историю. Господин комиссар, я сообщу все, что знаю о Призраке Оперы. Но, увы, мне известно не многое.

– Да рассказывайте же! Начинайте! – воскликнули Ришар и Моншармен с внезапно вспыхнувшим интересом.

К несчастью, надежде узнать что-либо, что навело бы их на след мистификатора, было не суждено сбыться; вскоре им пришлось смириться с очевидным фактом: Рауль де Шаньи совершенно потерял голову. Вся эта история с Перрос-Гиреком, черепами, поющей скрипкой могла сложиться лишь в помраченном воображении влюбленного юноши.

Кроме того, было очевидно, что комиссар Мифруа все более склонен разделить подобную тревогу; и несомненно, он положил бы конец бессвязному рассказу Рауля о событиях, изложенных нами ранее, если бы не вмешались непредвиденные обстоятельства.

Отворилась дверь, и показался весьма странный человек в просторном черном рединготе и высокой потертой и в то же время глянцево-блестящей шляпе, надвинутой по самые уши. Он подскочил к комиссару и зашептал ему что-то. Похоже, это был один из агентов сыскной полиции со срочным поручением.

В продолжение доклада Мифруа не отводил взгляда от Рауля. Наконец комиссар произнес, обращаясь к нему:

– Пожалуй, хватит говорить о призраке. Если нет возражений, потолкуем о вас лично. Сегодня вечером вы собирались похитить Кристину Даэ?

– Да, господин комиссар.

– На выходе из Оперы?

– Да, господин комиссар.

– И вы все подготовили для этого?

– Да, господин комиссар.

– Вы должны были уехать в экипаже, который доставил вас сюда. Кучер был предупрежден, маршрут заранее намечен. Кроме того, на каждом перегоне для вас были приготовлены лошади.

– Да, это так, господин комиссар.

– И между тем ваш экипаж по-прежнему стоит у Ротонды в ожидании указаний, не так ли?

– Да, господин комиссар.

– Возможно, вы видели, что там находились еще три кареты?

– Не обратил ни малейшего внимания…

– Там был экипаж мадемуазель Сорелли, которому почему-то не нашлось места во дворе администрации, а также стояли кареты Карлотты и вашего брата графа де Шаньи.

– Что ж, возможно…

– Зато нам точно известно, что, хотя экипажи Сорелли, Карлотты и ваш собственный до сих пор стоят у Ротонды, кареты графа де Шаньи нет на месте…

– Разве это о чем-то говорит, господин комиссар?

– Прошу прощения, кажется, граф возражал против вашей предполагаемой женитьбы на мадемуазель Даэ?

– Это касается только нашей семьи!