Крики прошлого. Часть II

– Ну, прям как камень с души! – сказал Геннадий. – Честно признаться, я взволнован, как мальчишка. Давайте выпьем, в юности мне это помогало.       Никто не возражал, и даже Виктор, немного придя в себя, смог выдавить из себя улыбку. Вечер продлился до глубокой ночи, а после, вдоволь наговорившись, все разошлись спать по разным комнатам, так как мамин принцип – до свадьбы вместе не ночевать – уважали все. Геннадий был удивлен, когда Надежда Алексеевна сообщила ему, что к нему это тоже относится, ведь правила одни для всех, но возражать, конечно же, не стал.

Глава II

Неловкий момент.

В эту ночь Виктор не мог уснуть. Переполненный сантиментами, простой и одновременно настолько прекрасной радостью от возвращения в его жизнь самых родных и близких людей, а также шокированный внезапной для него новостью, он просто не мог спать. К тому же, в его голове зародился вопрос, не дающий ему покоя. Вопрос этот, конечно, был связан с Кристиной. Он решил не откладывать дело в долгий ящик и этой же ночью отправился к ней, не смотря на запрет матери. Тихонько, как мышка, пробрался он через весь дом к комнате, где спала его ненаглядная и столь долгожданная. Аккуратно постучав в дверь, Виктор, не дождавшись ответа, решил зайти в комнату без спроса, где он застал Кристину не спящую, а, напротив, в бодрости, одетую и сидящую прям напротив двери. Она явно была в ожидании чего-то. Или кого-то.

– Ах, как хорошо, что это ты! – сказала она взволнованным голосом.

– Что с тобой? Почему ты не спишь? Что происходит? – с нарастающим волнением поинтересовался Виктор, подойдя совсем близко к девушке.

– Это Антон, жених твоей сестры. Он как-то очень странно на меня смотрел за ужином, а после я услышала, как что-то шумело за дверью. Замок на двери сломан, поэтому я просто сидела и ждала. Как я рада, что ты пришел, – закончив, она обняла его и положила голову на его плечо.

– Мне он тоже с самого первого дня не понравился. Завтра я с ним обязательно поговорю, а ты ничего не бойся, я с тобой.

– А почему ты пришел?

– А ты не рада меня видеть?

– Рада, конечно, рада, – в свете от яркой полной луны кожа девушки отдавала серебром и придавала ей образ маленькой феи из волшебной сказки. – Но твоя мама ведь запретила.

– Ничего страшного. Мне уже ведь 23 года как-никак. Тем более, я думаю, она это сказала больше из чувства такта, нежели из принципа. Не уверен, что она прогонит меня, если увидит здесь. Думаю, она даже в комнату не войдет. Но я пришел, в самом деле, не просто так, – юноша сделал паузу, тщательно перебирая мысли в голове.

– Говори, я все пойму. Ты можешь мне доверять, и я совсем не кусаюсь, – девушка понимала, что Виктор все же немного её смущается, ведь она испытывала то же самое по отношению к нему, но все же она была в себе более уверенна. Девушка знала себе цену и понимала, что природа ее щедро одарила физическими данными. Это всегда придавало женщине дополнительную уверенность в себе.

– Я и не знаю, с чего начать, – чтобы немного успокоиться, парень перевел взгляд с девушки на луну и продолжил. – Однажды, в очередной раз взглянув на луну, я вдруг понял, что испытываю те же чувства, что и в детстве. Это как раз то, что не меняется со временем, здесь нет инфляции души. А чувства эти связаны с тем, что мне кажется, будто бы луна смотрит на меня одного. Из всего нашего мира только я для нее важен, и она смотрит именно на меня, будто бы пытаясь мне в чем-то признаться, что-то такое сказать, что в корне изменит всю мою жизнь. Хочет, но не может, от того и грустная такая, – Виктор снова стал смотреть на Кристину, прислонив ладонь к ее лицу. – И вот я сейчас смотрю на тебя, словно спутник Земной, и чувствую, что во всей вселенной есть только ты, только тебя я вижу, и только ты мне нужна. И я хочу тебе сказать об очень важном, о том, что, действительно, изменит наши жизни.

Девушка терпеливо слушала, не произнося ни слова, чтобы не сбить своего ненаглядного. Хоть они уже признались друг другу в любви, она начинала догадываться, к чему клонит Виктор, и сердце ее забилось быстрее.

– Кристина, я прошу тебя стать моей женой, – медленно, проговаривая каждое слово, сказал Виктор и продолжил уже намного быстрее, чуть ли не заговариваясь. – Я понимаю, что мы только сегодня снова встретились, что прошло много времени, да и до этого-то недолго были вместе, да и вместе-то мы не были, но я уверен, что всю жизнь искал и ждал только тебя! А еще у меня нет даже такого колечка, как у Антона, но это… – видимо, устав выслушивать оправдания, девушка ладонью закрыла рот юноши и тихонько сказала заветное «да». Услышав «правильный» ответ, Виктор поцеловал девушку, а после они вместе негромко засмеялись. Через какое-то время блаженства Виктор решил посоветоваться с Кристиной.

– Что ты думаешь на счет Геннадия Юрьевича и моей мамы? Прости, что задаю такой вопрос, но он не дает мне покоя и…

– Я понимаю, и не нужно извиняться, – перебила девушка. – Конечно, для тебя это непросто, но ты должен понять свою маму. Она не предала память твоего отца, и Геннадий Юрьевич не сделал ничего подлого. Он ведь был другом твоего отца, и, уверенна, что твой папа одобрил бы их решение.

– Но прошло ведь так мало времени… я, честно, не знаю.

– Разве мало времени прошло? Твоего папы не стало, не стало твоих братьев, и ты пропал. Да я уверенна, что только благодаря Геннадию Юрьевичу и твоей сестре твоя мама не лишилась рассудка от горя. Ты должен быть ему благодарен, что он был рядом в такое трудное время, а не обижаться на него.

– Знаешь, – немного подумав, стал отвечать Виктор, – мне в голову пришла очень нехорошая мысль. Что если Геннадий как-то вмешался в убийство отца, чтобы таким образом сойтись потом с моей мамой?

– Витя, ну это ты уже слишком загнул! Тебе пришлось многое пережить, но нельзя так терять веру в людей и видеть только плохое. Тебе просто нужно немного времени, чтобы привыкнуть и снова вспомнить, что люди – это не только боль, зло и разочарование.

– Да, ты, наверное, права – это я уже слишком. Но я не могу вот так вот просто это принять. Это выше моих сил.

– Дай себе время, и все образумится. Я обещаю.

Стараясь поверить Кристине, Виктор отбросил от себя подозрительные, разъедающие его мысли, и стал наслаждаться обществом девушки. Так и провели они несколько часов, рассказывая друг другу о своих жизнях, о своих чувствах и переживаниях. Теперь каждый из них говорил только о хорошем, ведь никому из них не хотелось хоть чем-то испортить столь прекрасную ночь. Эта ночь принадлежала только им и она должна была быть наполнена только счастьем, радостью и любовью. Застав вместе рассвет и собравшись уже уходить, Виктор услышал шорох за дверью. Жестом, показав Кристине, чтобы та вела себя тихо, он встал и на цыпочках подошел к двери, прислушиваясь к шуму. Недолго так постояв под дверью, Виктор резко открыл ее наружу и во что-то уперся. Выйдя из комнаты, он обнаружил на полу Антона, который был лишь в нижнем белье. Одной рукой жених Ксении держался за лоб, который, видимо, пострадал от удара дверью, а вторая рука находилась под нижним бельем. Догадавшись, что шорох Кристине ночью не показался, и, поняв в чем дело, Виктор набросился на парня с криками и кулаками.

– Ты что здесь делаешь, придурок!? Больной извращенец! – яростно кричал Виктор, подтверждая каждое слово ударом в лицо Антона.

– А-а-а-а, спасите! Помогите! Ксюша помоги! – звонким голосом звал на помощь молодой человек. На шум сбежались все обитатели дома. Геннадий Юрьевич, первым добравшись до них, с трудом оттащил разъяренного Виктора. Следом подбежала Ксюша и принялась успокаивать своего жениха, который весь в слезах и с разбитым носом сразу принялся жаловаться девушке.

– Он набросился на меня! Он бил меня! Я просил его «не надо, пожалуйста», но он, как с цепи сорвался! Прогони его, Ксюшечка, прогони!

– Да что с тобой, Витя!? Ты что себе позволяешь? – гневно обратилась сестра к брату.

– Да он подглядывал за Кристиной! Я застукал его! Отойди от него, не прикасайся к этой мрази! – Виктор попытался подойти и вырвать сестру из объятий Антона, но Геннадий был начеку и усилил хватку.

– Это правда! – встала Кристина на защиту Виктора. – Он вчера весь вечер на меня смотрел и странно улыбался.

– Да что с вами? Он очень вежливый и воспитанный мальчик! – не утихала сестра, потихоньку впадая в истерику. – Он страдает лунатизмом!

– Да, да! – поддакивал Антон. – Страдаю!

– Мама несколько раз его встречала под своей дверью и провожала до кровати!

– А, может, он и за мамой подглядывал?! Убери от нее свои руки! – не успокаивался Виктор.

– Да ты дурак! Зачем ты вообще вернулся?! – в сердцах воскликнула Ксюша со слезами на глазах, тем самым ранив Виктора до самой глубины души. Он не узнавал свою сестренку, которая всегда и при любых обстоятельствах вставала на его сторону. Слова, как нож, вонзились в его сердце, и Виктор практически повис на руках у Геннадия.

– Так, тихо! – властно приказала Надежда Алексеевна. – Что здесь происходит?

– Мама, Витя сошел с ума! – первой ответила Ксения.

– Да-да, мама, он избил меня! – подхватил Антон, эмоционально указывая на разбитый нос.

– Витя, это правда? – обратилась мать к сыну.

– Да, но… – не дав объясниться, мать продолжила.

– Сынок, в нашем доме нет места насилию. Ты должен был сперва поговорить и во всем разобраться!

– Но…

– Никаких «но»! Немедленно извинись перед Антоном! – стояла на своем Надежда Алексеевна.

Сделав глубокий вдох и пытаясь хоть немного успокоиться, Виктор медленно и сдержанно ответил.

– Я не стану перед ним извиняться. Единственное, я прошу прощения, что своими действиями разбудил всех вас, и вы стали свидетелями этого происшествия. А еще, при всем уважении, я не смогу находиться в одном доме с этим извращенцем и настаиваю, чтобы он проваливал отсюда.

– Ты здесь не хозяин, и нет у тебя права прогонять его! – прокричала сестра, но Виктор, не обращая внимания на ее высказывания, продолжил.

– Он был в ясном уме и занимался… да мне даже стыдно говорить, что он делал!

– Тихо, тихо, ребятки. Не нужно делать громких заявлений. Давайте все сейчас разойдемся и успокоимся, а после, как взрослые цивилизованные люди, все обсудим. Ну, что скажите? – предложил Геннадий, аккуратно отпуская Виктора.

– Нечего здесь обсуждать! – звонко ответила Ксения. – Пусть просит прощения!