Снеговик и Весна

Снеговик и Весна
Геннадий Авласенко

Приключения в сказочном лесу #2
Тот же сказочный лес, те же друзья-зайчата Ушастик, Толстяк и Карапуз. Вот только лес теперь зимний, морозный. А ещё в этой сказке рассказывается о Снеговике, которого слепили и оставили на лесной опушке дети. А он вдруг ожил и даже смог подружиться с зайчатами. Вот только очень боится Снеговик Весны, ведь когда она заявится в лес, он сразу же растает.

Геннадий Авласенко

Снеговик и Весна

Необходимое вступление

Здравствуйте, мои юные читатели!

В сказочной повести «Обезьянка – дочь Небесного Дракона» мы с вами побывали в волшебном лесу и познакомились там с маленькими зайчатами: Ушастиком, Толстяком и Карапузом.

И вот я вновь приглашаю вас в этот сказочный лес, правда, теперь он не зелёный, летний, а зимний и почти полностью белоснежный. Но зайчата по-прежнему обитают в этом лесу, ибо куда ж им ещё, скажите, деваться? Это птицы могут на голодный и холодный зимний период крыльями взмахнуть, да и в тёплые края на них отлететь, а медведи или, скажем, барсуки, проспать в своих уютных жилищах аж до самой весны. Зайчата, к сожалению, лишены такой возможности, вот и приходится им, бедным, зимой и холод терпеть, и голод. Да и опасностей для маленьких и беззащитных зайчат зимой никак не меньше, нежели летом. А может, и больше ещё! Ибо волки и лисы тоже зимой по лесу бродят, злые и голодные… и приходится нашим зайчатам очень осторожными быть, чтобы не попасть на завтрак или на ужин этим лесным разбойникам.

Но, как вы уже поняли, это ещё не сказка, а так, присказка. Сама же сказка только ещё начинается!

Глава первая, в которой мы знакомимся со Снеговиком, а сам Снеговик очень боится Весны

Однажды, морозной зимней ночью, зайчата Ушастик и Толстяк тихонечко пробирались заснеженной лесной тропинкой, ведущей на лесную опушку.

Вы спросите, зачем зайчатам понадобилась на эту самую опушку пробираться? Отвечу!

Всё дело в том, что днём на лесной опушке играли дети из ближайшего села: катались с горки на санках и лыжах, в снежки азартно перебрасывались… а перед тем, как домой возвращаться – взяли да и вылепили снеговика. Самого настоящего снеговика: с глазами-угольками, носом-морковкой и ртом, который тоже угольками отчётливо изобразили. Дети до того разошлись, что даже руки своему снеговику приделали (тоже со снега), и старую метлу в правую руку вставили. И ещё (чуть не забыл!) на голову снеговику напялили старый дырявый котелок.

Но, ни котелок, ни метла наших зайчат совершенно даже не интересовала. А интересовала их единственно морковка, что вместо носа у снеговика имелась. Так что ещё с вечера Ушастик с Толстяком, притаившись в кустарнике, долго за детишками наблюдали, терпеливо выжидая, когда же те уйти соизволят. А потом зайчат внезапно учуяла лохматая собачонка, что возле детей крутилась. Учуяла, залаяла, кинулась в их сторону… и зайчата, преследуемые по пятам собачонкой, испуганно бросились наутёк. Впрочем, уже тогда решили ночью на опушку непременно вернуться и морковкой этой всласть полакомиться.

Но подождите, почему зайчат только двое? Куда же их приятель Карапуз подевался, и не случилось ли с самым маленьким из зайчат чего-либо нехорошего?

Нет, не случилось! Просто зайчонок Карапуз гостит сейчас у своёй тёти, что в соседнем лесу обитает. Так что мы с Карапузом лишь весной встретиться сможем, ежели только…

Ежели только сказка наша раньше не закончится.

Впрочем, не будем забегать вперёд. Послушаем лучше, о чём сейчас шепчутся Ушастик и Толстяк. И почему они вдруг остановились и не идут дальше?

– Ты почему остановился? – шёпотом спросил Ушастик у Толстяка.

– А ты почему? – отозвался тот, и тоже шёпотом.

– Я? – Ушастик задумался на мгновение, почесал лапкой затылок. – Ну, я, это… просто так остановился, на тебя глядя…

– А я – на тебя! – сказал Толстяк, потом помолчал немного и добавил: – Вот!

Ушастик ничего на это не ответил… и некоторое время оба зайчонка лишь нерешительно переминались с лапки на лапку.

– Хватит топтаться! – прошептал, наконец, Ушастик! – Вперёд!

– Вперёд! – тут же подхватил Толстяк и… остался на месте. Как, впрочем, и сам Ушастик.

Прошло ещё некоторое время.

– Слушай, мне это уже начинает надоедать! – зашептал Ушастик сердито. – Что стоять, идти надо!

– Надо! – безо всякого энтузиазма отозвался Толстяк и тяжело вздохнул.

– Или вперёд, или назад!

– Тогда, может, лучше назад? – внёс предложение Толстяк.

– Эх ты, трусишка! – насмешливо отозвался Ушастик. – И всегда таким был! Ну, чего испугался? Его же просто со снега вылепили! Со снега, понял?!

– Да знаю я это! – махнул лапкой Толстяк и вновь тяжело вздохнул. – Только очень уж охотника в белом маскхалате напоминает! И метла эта… ну совсем, как ружьё за плечами! Слушай, а у меня идея! Может, ты, это… ну, может, один за морковкой сгоняешь?

– А ты? – не понял Ушастик.

– А я, это… я тебя тут подожду!

Проговорив, а вернее, пробормотав эти слова, Толстяк замолчал, низко опустив голову. Наверное, потому, что Ушастик пристально посмотрел на друга. И не просто пристально, а с какой-то даже насмешливой укоризной.

– Ах, ты меня тут подождёшь?! – наконец-то проговорил он. – Я правильно понял?

– Я, это… – вновь пробормотал Толстяк, так и не поднимая головы, – не просто так тебя подожду. Я, это… как бы на страже буду. Ну, покараулю тебя, вот…

– Ладно, трусишка! – неожиданно легко согласился с таким предложением Ушастик. – На страже, так на страже! Давай, карауль, ежели больше ни на что не годишься! Вот только морковки тогда не получишь!

– Как это? – возмутился Толстяк. – Почему это?!

– А потому! И не кусочка, даже самого малюпасенького! Всё сам съем! Один!

Высказав это, Ушастик махнул лапкой и, даже не глядя на приятеля, решительно поскакал в сторону снеговика.

– У, жадина-говядина ушастая! – крикнул ему вслед обиженный Толстяк, но с места так и не сдвинулся. Впрочем, сдвинулся, только в обратную сторону.

– А ты – зайчишка-трусишка! – не оборачиваясь, отозвался Ушастик. Потом он всё же обернулся и не заметил позади себя Толстяка. Вернее, заметил его исчезновение. – Эй, ты куда это подевался?!

Никто Ушастику, естественно, не ответил.

– Сбежал, трусишка! – вздохнул Ушастик. – Ну, и ладно! Ну и убегай! А я… я сейчас…

И Ушастик решительно двинулся вперёд. На один шаг, правда, и вновь остановился.

– И совсем даже не страшно! – пробормотал он, стараясь при этом не смотреть туда, где возвышалась среди деревьев белая фигура снеговика. Потом Ушастик сделал ещё один шаг и вновь остановился. – И что тут страшного, не понимаю?!

Ещё один шаг… и тут на пути зайчонка оказался пенёк. Очень удобный пенёк, на который так и тянуло присесть, отдохнуть, собраться с мыслями. И Ушастик, не в силах преодолеть искушение, тотчас же на этот пенёк уселся. На одну минуточку всего… но прошла минуточка, за ней вторая, третья… а зайчонок всё никак не мог заставить себя подняться и продолжить путь. Ибо снеговик этот и в самом деле очень уж напоминал охотника в белом маскировочном балахоне. И метлу свою он держал у плеча, совсем как охотничье ружьё… а вот сейчас как вскинет он это ружьё, да как наведёт его на Ушастика. А потом с обоих стволов одновременно – как бабахнет!

– Ой!