Как я у рыб, змей и стрекоз интервью брал

– Ну, правильно, колюшка я! – не совсем охотно и даже с некоторым подозрением ответствовал очередной мой собеседник. – Точнее, колюшка трёхиглая, потому как и другие виды колюшек в природе имеются. А зовусь так из-за трёх складных шипов (игл), расположенных перед спинным плавником, и шипы эти в приподнятом положении представляют собой весьма грозное оружие. На брюшке у меня, кстати, также подобные шипы имеются, а бока покрыты не слабенькой чешуёй, а самой настоящей бронёй из больших костяных пластинок. В общем, это обо мне, колюшке, можно сказать – «вооружён и очень опасен»…

– Да уж… – пробормотал я, с уважением разглядывая маленькую рыбку. – Как говорится: мал, да удал!

– Что ж, размеры мои и в самом деле довольно миниатюрные! – честно призналась колюшка. – С одной стороны, это хорошо, ибо любители рыбной ловли из-за мизерных размеров на нас никакого внимания не обращают, но с другой стороны – ну, как с такими данными большим хищным рыбам противостоять?!

– Да уж… – вторично пробормотал я. – Трудновато сие…

– Впрочем, когда мы, самцы, икру нашу охраняем, – хвастливо заявила колюшка, – на любого врага самоотверженно бросаемся, невзирая на его габариты!

– Как ты на меня только что? – улыбнулся я, потом до меня ещё что-то дошло. – Постой, так выходит, что у вас именно самцы об икринках заботятся?!

– Вот об этом я сейчас тебе и расскажу, – пообещала колюшка. – Об особенностях нашего размножения. А оно действительно особенное, ибо ничего подобного у прочих рыб белорусской фауны вы не найдёте!

– Расскажи! – обрадовался я. – С удовольствием послушаю!

– Но сначала кратко о том расскажу, – продолжила колюшка, – как у рыб, вообще, забота о потомстве проявляется… Вариант первый: откладывается огромное количество икры, с расчётом, что хоть незначительная часть икринок уцелеет. Пример – окуни, самки которых откладывают за раз до двухсот тысяч икринок…

– А у налима и вообще – до миллиона! – вспомнилась мне недавняя беседа. – Впрочем, продолжай, продолжай… извини, что перебил!

– Продолжаю! – проговорила колюшка. – Итак, вариант номер два, когда икринок каждой самкой откладывается всего несколько тысяч, но икринки эти в таких местах откладываются, где любителей полакомиться ими немного или они отсутствуют вовсе. Пример – лосось и прочие лососевые, которые идут на нерест в верховья быстрых рек, то есть, в места, где икринкам обеспечена относительная безопасность.

– И, наконец, вариант номер три! – вновь встрял я в разговор и сразу же замолчал.

– И наконец, третий вариант, – повторил самец колюшки, – когда икринок у одной самки и сотни не наберётся, но зато икринки эти не просто откладываются, но и охраняются. Но часто не самками, а самцами, как это не удивительно.

Самцы морских коньков, к примеру, вынашивают икринки в специальной сумке на животике, а самцы колюшек строят для икринок на дне водоёма самые настоящие шалашики.

– Шалашики?! – удивился я. – Строят?!

– Именно строят, несмотря на отсутствие рук, – подтвердил мой собеседник, – и происходит это так. Сначала движениями головы роется углубление, стенами которой служит выброшенный из ямки грунт, потом самец ищет части растений, хватает их ртом, тащит к месту строительства и выстилает этими растениями дно, стены, а потом и крышу «домика», скрепляя всё слизью. А для большей прочности, ещё и камешками со всех сторон обкладывает. Ну а потом, приглашает самок отложить внутрь икру. Одну самку, затем вторую, третью… пока не наберётся в общей сложности 150–180 икринок.

– А что потом? – поинтересовался я.

– Самки отложили икру и уплыли, – пояснил самец колюшки, – и на этом их родительская миссия считается законченной! А мы, самцы, икру эту всячески охраняет, на каждого предполагаемого врага отважно бросается, колючками своими угрожая. Кроме того, движением плавничков свежую воду в шалашик загоняем, дабы икринкам легче дышалось. И даже когда из икринок мальки вылупятся, они ещё некоторое время возле шалашика держатся, под охраной папаши, и при каждой опасности прячутся в шалашик.