ЛЮЦИФЕР (горячо).
И я о том же! Едак, едак, едак!
Такой и предлагаю я процесс!
БОДИ-БОГ.
Субъект, о коем ты колготишься,
Палый или живой?
ЛЮЦИФЕР.
Живой. Но случай, Ваша честь, особый!
Уже везут в контейнере в азоте жидком
Отъятые предательством тестикулы.
Соблюдены и процедурные моменты:
Допросы, ставки очные,
Кастраторов кураж, телеги импотентов…
К нам в Канцелярию Суда молений поступили тонны…
(Люцифер выхватывает из подмышки папку, дёргает замок и вываливает на стол перед Боди-Богом пачку бумаг.)
…Стал бы я шевелить Вас, Авва, нерезонно!
БОДИ-БОГ (грозно).
Тестикулы отъятые? Тогда – аппорт!
С подобным злом у нас короткий разговор.
Но знай: невинного схарчить не дам!
Тяни на Суд, как его там?
ЛЮЦИФЕР (сдерживая радость).
Иаков, Отче, Яшкою зовут в миру…
БОДИ-БОГ (твёрдо).
Быть по сему.
Бумаги на столе оставь,
Я полистаю.
БЕССМЕРТНЫЕ БОГИ
(Верхняя площадка колоссальной, от земли до небес, Лестницы. На площадке – скромный храм в ионическом стиле. Между колоннами храма – мраморные статуи Посейдона, Гефеста, Геры, Афродиты, других богов и богинь. В широко раскры тые двери видна скульптура верховного божества – Зевса Олимпийского, седьмоечудо света. Зевс смахивает на Боди-Бога. Гигантское изваяние местами обуглено.На площадке – низкий столик с винами и амброзией. Под портик храма выходят Боди-Бог и Мать-Богиня Светлая Исида.)
БОДИ-БОГ (глядя на статую Зевса, с грустной усмешкой).
Как хорошо, что спас Я из огня
В Константинопольском пожаре любимого себя!
Взгляну, и возвращаюсь в молодость.
Строптивец Фидий, что удумал: дерево да кость!
Нет бы ваять Меня, как всех богов, героев и софистов
Из мрамора сквозистого,
Ну что такое кость, пусть и слоновая?
Божился: такова, мол, мода новая.
Не выхвати Я из костра статуй,
Конец шедевру был бы, мама не горюй!
(Задумывается и декламирует.)
На дела мирские, прошлое итожа,
Оседает время, как на след пороша…
ИСИДА.
Отец! Не властна над Тобой забвения река.
Во всяком случае, пока…
БОДИ-БОГ(декламирует, тяжело вздохнув).
Нет в мире счастия ни дня,
Есть лишь за ним бесплодная погоня…
Не знаешь никогда,