Приёмыш. Книга первая

В подтверждение его словам в дверь постучали, и вошла Ира в сопровождении работавшего с ней до этого капитана.

– Ну что, Ирина Игоревна, вспомнили чего-нибудь? – спросил майор.

Она отрицательно покачала головой, потом встрепенулась и внимательно посмотрела на хозяина кабинета и его гостя. Рассматривала недолго, потом благодарно улыбнулась майору и опустила глаза.

– Сейчас вас накормят обедом в нашей столовой, – сказал майор, – а потом отвезут в первый детский дом. К вам большая просьба. Если хоть что-то вспомните, позвоните по этому телефону. Это очень важно. Телефон есть в кабинете директора, его предупредят. До свидания.

– Да свидания, товарищ майор! Спасибо вам! – Ира повернулась и вышла из кабинета. Следом вышел и капитан.

– Видел? – спросил майор.

– Она поняла, что ты встал на её защиту, и поблагодарила. А вот при взгляде на меня выражение лица стало неприязненным. На мгновение, но я успел заметить. Похоже, что ты прав и она действительно читает мысли. Послушай, у меня родилась идея. Только не нужно сразу бить морду, вначале выслушай. Твоей Татьяне ведь тоже четырнадцать? Давай уговорим её с месяц посидеть в том же детском доме? В лагерь она уже съездила, а до учёбы ещё больше месяца.

– Она прочитает мою Татьяну не хуже, чем нас с тобой, и они поступят туда почти одновременно, а это вызовет у Ирины подозрения.

– Тогда посмотрим, с кем она подружится, а потом проведём беседу. Не все же дети такие недоверчивые к органам. Я считаю, что Ирина не всё время читает чужие мысли. Вряд ли это удобно в общении, и она кажется порядочным человеком. Такая не полезет в голову к подруге без необходимости.

– Давай немного выждем, а потом попробуем.

– Это твоя кровать, – сказала Ире воспитательница. – Пойдём, проведу на выдачу белья. А если тебе не к спеху, посиди так. У меня заканчивается рабочий день, так что свои вопросы решишь со сменщицей. Этот костюм нужно заменить на форменное платье. Повесишь его в свой шкафчик и сможешь надевать только в город. К занятиям получишь школьную форму.

– А где остальные? – спросила Ира. – Почему никого нет?

– Две группы девочек со второй воспитательницей и пионервожатой ушли в кинотеатр, а мальчики живут в другой части здания. Вы с ними общаетесь только в столовой, в общих комнатах и на занятиях, а в ваших спальнях им делать нечего. А вот и Мария Аркадьевна! Мария, это новенькая, которую только что привезли. Она ничего не получала. Передаю её тебе и побежала. До завтра!

– Здравствуй! – поздоровалась с Ирой полная женщина лет сорока, с некрасивым лицом, которое немного скрашивали густые ухоженные волосы. – Ты уже слышала моё имя. А кто ты?

– Ирина Волкова, – назвалась Ира.

– Ты всегда такая немногословная? – улыбнулась Мария Аркадьевна. – Пойдём, я всё покажу, пока не приехали наши девочки, и заодно получишь свои вещи.

Воспитательница показала Ире, где находятся туалет, душевые, столовая и учебные комнаты, а заодно рассказала о распорядке дня.

– Девочек у нас две группы, – говорила она, ведя Иру к кастелянше. – Ты будешь в старшей. В каждой группе чуть больше двадцати девочек, мальчишек у нас в два раза больше. В отделении для девочек постоянно дежурят два воспитателя. В доме есть библиотека, но она временно закрыта в связи с отпуском нашей заведующей. Она скоро выйдет на работу. Есть и медпункт, но он открыт только до четырёх часов и не работает по выходным. Учёба в школе рядом, через дорогу. Хочу тебя предупредить, что воспитанники у нас разные. Много нормальных ребят, но есть и проблемные. Иногда случаются кражи, поэтому советую, если есть деньги, купить на свой шкафчик замок получше того, который там сейчас. Костюм у тебя очень хороший, могут и увести. В старшей группе есть почти взрослые ребята, а ты девочка славная, так что будь готова к тому, что кое-кто начнёт приставать, а то и делать непристойные предложения. Старайся держаться от таких подальше и обращайся за помощью к нам или в дирекцию. Старший воспитатель у нас мужчина, остальной персонал чисто женский.

До прихода девчонок Ира получила бельё и заправила постель, после чего переоделась в выданное платье, которое было почти впору. Костюм повесила в свой шкафчик, заперла навесным замком и наложила на него заклинание от кражи. Теперь никто не сможет открыть и ключом, а при попытке взлома заклинание оповестит об этом хозяйку. Ира сменила туфли на выданные кладовщиком тапочки и села на кровать. Кровати в спальной были металлические, с панцирной сеткой и неплохими матрасами. Их составили по две в два ряда, и возле каждой стояла прикроватная тумбочка. Другой мебели в спальне не было.

Она услышала приезд девочек, когда они только зашли в здание детдома, по крикам и визгу младшей группы. Вторая группа, в которой были девочки старше тринадцати лет, шумела меньше. Они обсуждали только что увиденный фильм «Свадьба в Малиновке». Когда девчонки гурьбой вошли в спальню и увидели Иру, разговоры стихли и все с любопытством уставились на новенькую. Взаимное рассматривание длилось с минуту, после чего от девчонок отделилась по виду самая старшая, которая подошла к Ире, демонстративно её осмотрела и вынесла заключение:

– А ты ничего, красивая. Как зовут и сколько лет?

– Зовут Ириной, недавно исполнилось четырнадцать.

– Врёшь, – не поверила девушка. – Я сказала бы, что ты моего возраста, а мне через два месяца семнадцать. Ты порченная?

– Я не поняла, – ответила Ира. – Как это порченная?

– Деревня! – под общий смех девчонок сказала девушка. – Спрошу по-другому. У тебя были мужчины?

– А почему тебя это интересует?

– Значит, были, – сделала она вывод. – Мой интерес поймёшь потом. Меня звать Галиной, я здесь старшая.

Первое знакомство состоялось, и вслед за Галей её обступили остальные девочки. Посыпались вопросы.

– Ты откуда?

– Местная я, здесь родилась.

– А родственники живы?

– Мать жива, сидит в тюрьме, и есть тётя.

– А почему тётка не забрала?

– У неё большая семья и маленькая квартира, да и дети – одни мальчишки. Им самим тесно, да и живут бедно.

– Значит, не будут подбрасывать денег, – сделала вывод одна из девчонок.

Общий интерес к новенькой немного снизился.

– Какой класс окончила? – спросила девочка лет тринадцати.

– Шестой.

– Здорово! – обрадовалась она. – Я тоже шестой. Значит, будем ходить в школу в один класс. У нас с тобой и кровати рядом. Хочешь дружить? Меня звать Олей.

– Хочу. Слушай, а для чего Галина спрашивала о мужиках и так разочаровалась, когда узнала, что мне только четырнадцать.

– У неё свой интерес, – объяснила Оля. – У неё девчонки старше пятнадцати покупают презервативы. Им в аптеке не отпустят, она и пользуется. Конечно, цена у неё выше.

– А зачем им презервативы? – не поняла Ира.

– Ты что, тупая? – удивилась Оля. – Если будешь бегать к парням без них, то живо подзалетишь. А оно тебе нужно?

– Мне и ваши парни не нужны!

– Точно дурочка! Отказываться от такого!

– Так ты тоже бегаешь?

– Мне нельзя. Горыныч сказал, что, если поймает за этим делом кого-нибудь младше пятнадцати или кто-то залетит, он живо устроит здесь женский монастырь! Вот те, кто постарше, за нами и следят.

«Куда я попала? – подумала Ира. – А ведь майор выбрал не самый худший детдом. Надо подбросить ему золота в кабинет. Единственный по-настоящему порядочный человек из тех, с кем я там общалась. Остальных интересуют только они сами».

– Слушай, Оля, – обратилась она к соседке, – ну их, этих мальчишек. Ты лучше скажи, у вас кто-нибудь из воспитателей знает английский язык?

– Горыныч знает, а зачем тебе?

– А кто этот Горыныч?

– Это старший воспитатель. Его так прозвали за внешний вид и свирепость.

– Неужели такой страшный? – не поверила Ира.

– Сама увидишь. Он обязательно захочет на тебя посмотреть.

До ужина она знакомилась с девчонками и болтала с ними на разные темы. Ире пересказали сюжет просмотренного фильма, и ей вдруг ужасно захотелось сходить в кино, посмотреть хоть что-нибудь. До похода на Землю она из-за занятий магией не страдала от отсутствия книг и кино, а теперь почувствовала, как многого была лишена. Даже нельзя было послушать хорошую музыку. То, что играли в мире Райны, не доставляло удовольствия.

«Если я надолго там застряну, эту проблему нужно как-то решать, – подумала она. – А как её решишь без электричества?»

Ужинали в большой столовой. Вначале в неё запустили девочек, а когда они закончили и стали выходить из столовой, туда зашла младшая группа мальчишек.

– Готовься, – сказала Оля, когда шли на свою половину. – Уже сегодня эта мелкота раззвонит, что у нас появилась новенькая. А если кто-нибудь из наших побежит к парням, они о тебе ещё наболтают. Парни постарше точно сделают стойку. Это девчонки думают головой, а парни – тем, что болтается между ногами!

– Начхать, – ответила Ира. – У меня им ничего не обломится.

– Посмотрим, – ответила Оля. – Не хочешь почитать? У меня под подушкой лежит «Квентин Дорвард». Успела взять в библиотеке перед отпуском заведующей. Если хочешь, читай.

Книгу она с интересом читала до отбоя. В десять часов ночная няня выключила свет. Их группа лежала тихо, лишь в дальнем углу шушукались две девчонки, а младшие за стеной долго не могли угомониться. Немного полежав, она приказала себе заснуть и очень хорошо выспалась. Всех разбудили в семь утра. Ира заправила кровать, оделась, сходила умыться и почистить зубы и до завтрака села читать книгу. Когда шли в столовую, возле неё стояла толпа парней постарше. Ира заглянула в головы некоторым из них, и ей стало противно. Объектом их утреннего интереса была она сама. Кто-то из ребят хотел задержать для знакомства и разговора, но она стряхнула руку с плеча и вошла в столовую.

Когда шли обратно, у дверей толпились только младшие, возле которых стоял огромный мужчина с грубыми чертами лица. Усы и борода срослись у него в единое целое, прикрывая всю нижнюю часть лица.

– Горыныч! – шепнула Ольга.

– Волкова? – низким голосом спросил воспитатель. – Давай пройдём в учебную часть, нам нужно поговорить.

В комнате, куда он завёл Иру, не было никого, кроме них.

– Садись, Волкова, – показал он рукой на стул, – и слушай меня внимательно. Я смотрел твою анкету, согласно которой тебе только четырнадцать. Уже знаешь местные порядки?

– Знаю. А почему вы такое допускаете?

– Не одобряешь, значит, – невесело усмехнулся воспитатель. – Я тоже не одобряю. А что прикажешь делать? Пробовали запрещать вообще, получается ещё хуже. За год три аборта, и у одной из этих дур после него не будет детей. Из парней этим занимаются самые… – он не нашёл для характеристики приличного слова и продолжил: – Остаются на ночь в столовой, уединяются в бытовках, лазают по карнизам, один вообще сорвался на хрен. При попытках воспрепятствовать угрожают воспитателям, а у нас, кроме меня, одни женщины. Я не могу убрать этих мерзавцев и тем более применить силу. Если бы имело место насилие, я ни на что не посмотрел бы и вбил бы их в землю по самое причинное место, так ведь нет, сами бегают! Распробовали, где сладкое, и липнут к парням. Вот что бы ты, такая правильная, посоветовала мне делать?

– Неужели так везде?

– По-разному. Где-то этого почти нет, а где-то намного хуже. Ты поняла, к чему у нас этот разговор?

– Вы можете не беспокоиться, Степан Борисович, мне эти парни и на фиг не нужны.

– Ну-ну, ты, конечно, девочка спортивная, но с парнями тебе не тягаться. От кого узнала моё имя?

– Девочки сказали.

– Ещё помнят? Они меня уже три года величают Горынычем.

– Мне сказали, что вы хорошо знаете английский.

– Откуда только узнали? Ну да, могу разговаривать и читаю без словаря. А тебе это для чего?

– Я хотела попросить помочь мне выучить его за месяц до школы.

– Шутишь?

– Ну пожалуйста! У меня хорошая память, и я буду очень стараться!

Он заколебался, но небольшое воздействие сделало своё дело.

– Хорошо. Завтра составлю для тебя программу и ежедневно буду давать задание и контролировать, что у тебя получается. Позанимаешься словарным запасом, а потом к изучению слов добавим грамматику. В конце натаскаю в разговорной речи. Конечно, это при условии, что ты у нас вундеркинд. Только не нужно болтать об этом увлечении при остальных: сочтут чокнутой.

– Ну их! – махнула рукой Ира. – Всё равно узнают. Пусть хоть огурцом считают, лишь бы не мешали.

– Дело твоё, – пожал плечами Горыныч. – Завтра приходи за первым списком. Транскрипцию нормально читаешь? Ну я всё равно покажу пример произношения. Иди, и если будут приставать, сразу же обращайся ко мне, не жди, пока кто-то от слов перейдёт к делу.

– Чего от тебя хотел Горыныч? – спросила Оля. – Только знакомился?

– И со мной знакомился, и меня знакомил с вашими порядками, а я его попросила подтянуть меня по английскому. Обещал помочь.

– Ну ты даёшь! – вытаращилась Оля. – На фига тебе его зубрить? Больше нечего делать? Через месяц и так англичанка в школе запудрит им мозги.

– Есть у меня цель – прокатиться в Америку! – засмеялась Ира. – Не бери в голову: у каждого человека свои причуды.

Она сходила в туалет, заперлась в кабинке и воротами вышла во двор особняка. Здесь было раннее утро, но все уже встали. Отвечая на приветствия, девушка забежала в особняк и бросилась в комнату наставницы. Как и уговаривались, серебряная фляга с отваром стояла на столике. Ира взяла её и прямо из комнаты шагнула обратно в туалетную кабинку. Забравшись на унитаз, она дотянулась до сливного бачка, на котором не было крышки, и опустила в него флягу. Потом вернулась к себе и оставшийся до обеда час читала книгу. Оля куда-то убежала и не приставала с расспросами.

На обед опять повторились «смотрины», и на этот раз парни не ограничились осмотром.

– Не торопись, успеешь поесть! – заступил ей дорогу невысокий крепыш лет шестнадцати. – Давай поговорим.

– Давай, – уступила она, решив без необходимости не обострять ситуацию. – Ты иди, Оля, я сейчас. И о чём ты хотел со мной говорить?

– Олег, – представился он. – Ты и дальше намерена избегать тех, кто в штанах? Я предлагаю перестать маяться дурью и нормально с нами общаться. Наслушалась о нас всякого от девчонок? Можешь не бояться: тебя никто не тронет, если сама этого не захочешь. Здесь нет дураков, чтобы связываться с Горынычем и менять это заведение на колонию.

– У меня, Олег, нет времени на общение. Говорю тебе честно, без брехни. Каждый день занимаюсь английским с Горынычем. За месяц нужно его выучить, а после этого можно и погулять. Так годится? Ну и прекрасно!

Обогнув ошарашенного парня, она зашла в столовую и села за свой столик, куда Ольга уже принесла ей тарелки с рассольником и котлетой с макаронами, и начала обед с компота. Сегодня был яблочный.

– Что он тебе сказал? – не утерпела Ольга. – Предложил стать его девушкой? Это Олег Кашин, он верховодит в третьей группе.

– Главное не то, что сказал он, – уминая вкусный рассольник, отозвалась Ира, – а то, что ответила я. Отвечаю на вопрос, который вертится у тебя на языке. Сказала, что пока не выучу с Горынычем английский, я их в гробу видала.

– И он…

– Он офигел.

– Я тоже офигела бы от такого ответа. Это надо же было такое ляпнуть! И кому? Олегу, к которому девчонки выстраиваются в очередь!

– Знаешь, заканчивай разговоры на эту тему, мне уже надоело. Или наша дружба закончится, ещё не начавшись.

Доедали обед молча, так же без разговоров дошли до своих кроватей и легли на них, занятые каждая своими мыслями.

«Ну и пусть, – подумала Ира. – Так даже лучше: меньше будет отвлекать от занятий».

Долго лежать не получились: сработало заклинание, повешенное на замок. Кто-то безуспешно пытался его открыть. Она встала с кровати и, надев тапочки, припустила в помещение, где хранились личные вещи девочек. Дверь в него была приоткрыта, и Ира, наколдовав себе внешность Ольги, в неё заглянула. Возле её шкафчика с недоумением стоял мужчина средних лет, с чем-то вроде ключей в руках. У его ног лежала большая хозяйственная сумка.

– Тебе чего надо, девочка? – услышав скрип половиц, спросил он.

– Мне интересно, что вы здесь забыли, – сказала Ира, которая уже узнала всё, что было нужно.

– По заказу вашего завхоза ремонтирую замок на шкафу, а ты мне мешаешь. Если нужно что-нибудь забрать, то забирай, только быстрее.

– Да ладно, – ответила Ира. – Работайте, я не буду мешать, зайду позже.

Она вышла, перед этим сняв заклинание. Он был работником Комитета и пришёл за её костюмом. Костюма было жалко, но невозможность открыть простой замок, да ещё специалистом, могла привести к нежелательным последствиям. К тому же был шанс, что после осмотра костюм вернут. К её возвращению Ольга уже перестала дуться и опять болтала как обычно. Остаток дня прошёл без происшествий, а на следующее утро, сразу после завтрака, её перехватил Горыныч, и они часа полтора занимались языком в учебной части. В конце занятий Ира получила список из ста слов.

– Неправильные глаголы даю сразу во всех формах, – объяснил воспитатель, – так что слов там больше ста. Я делаю выборку наиболее употребительных. Твой уровень знаний оцениваю как посредственный. Мы позанимались транскрипцией, и теперь я хотя бы уверен, что ты всё выучишь правильно. Завтра проверю слова и произношение. Если ответишь неудовлетворительно, на этом и закончим. И приходи сюда сама после завтрака. Не хочу, чтобы пошли слухи, что я сбрендил и увиваюсь вокруг хорошенькой малолетки.

Прямо от Горыныча Ира пошла в туалет, где вынула из бачка флягу и, подавляя рвотные спазмы, выпила половину её содержимого. Потом фляга отправилась обратно в бачок, а Ира – на свою кровать зубрить слова. Новая память и отвар Райны сделали чудо: весь список Горыныча был выучен за два часа.

«Надо попросить Степана Борисовича раза в два увеличить количество слов, – подумала она утром, проверив слова по списку с помощью Ольги. – Тогда, может быть, успею выучить язык за две-три недели. Говорят, что многие американцы обходятся знанием трёх тысяч слов. У меня должно получиться примерно столько же».

– Никогда не поверю в то, что ты выучила их за вчерашний вечер! – заявила Оля. – Ты просто разыгрываешь своей учёбой, а язык, наверное, знаешь лучше Горыныча.