Капитан Колдомасова. следователь Генеральной прокуратуры Российской Федерации по особо важным делам

В буфете к ней стали подходить некоторые, находящиеся там сотрудницы и сотрудники прокуратуры, спрашивая, что это за новенькая капитан, которую они видели проходящей утром по коридору и по лестнице мимо них? Лена отвечала им, что это новая сотрудница из Москвы.

Между тем, Лена выпила две крупные чашки кофе, съела три бутерброда с кружочками копчёной колбасы на толстых полосках свиного окорока, одно большое сочное яблоко, и запила всё это, четырёхсотграммовой коробочкой густого, сладкого биойогурта со вкусом ананаса.

Вытерев салфеткой рот, она, приятно сытая, не спеша вышла из буфета, и поднялась к себе в приёмную, довольная таким интересным для неё, рабочим днём.

Через несколько минут в приёмную зашёл программист, отдал секретарю ключи от сейфа и от кабинета, сказав, что он всё закончил и кабинет готов к работе, что тщательно закрыл всё и принёс ключи, как приказал ему начальник хозяйственной службы.

Глава 3

На улице было свежо и солнечно. Воздух был чист. Выйдя на улицу, капитан Колдомасова пошла в правую сторону от парадного крыльца областной прокуратуры к служебной стоянке, обозначенной дорожным знаком. Её лицо, кисти рук и открытые части обнажённых ног, игриво ласкал лёгкий, свежий ветерок, баловливо забираясь к ней под юбку, и взбивая расстёгнутые на груди, края белоснежной кофточки, добираясь до самых вершинок её юных грудей.

От проникновений этого лёгкого ветерка, крупные сосцы вздыбились. Напрягались и покрывались пупырышками вместе с обеими грудями в моменты проникновения к ним ветерка.

Наслаждаясь приятным воздействием природы, она прошла ближе к стоянке, увидела среди машин белую «Волгу» с известными номерами и сидящим в ней водителем. Подошла с правой стороны, открыла заднюю дверь, пригнулась и села на заднее сидение, аккуратно закрыв дверь. Воздействие природы приостановилось.

В салоне было идеально чисто и свежо. С коричневыми вкраплениями красно-бордового цвета, неровно размешанной акварели, чехлы на сиденьях, красиво смотрелись. К приятному, едва уловимому запаху автомобильного ароматизатора, добавился свежий запах её самой. Ничего лишнего в салоне не было. Водитель был одет в нормальную, светлую одежду. На вид ему было, лет пятьдесят.

«Капитан Колдомасова, Екатерина Сергеевна, – холодно и ровно представилась она водителю и таким же тоном закончила. – Мне сказали, что вы сможете отвезти меня, куда мне надо. Действительно ли это так?»

«Да! Я в вашем полном распоряжении. Зовут меня, Горелов Виктор Александрович. Куда сейчас поедем?» – бросив беглый, не скрывающий любопытства взгляд на капитана Колдомасову, представился и спросил добродушным, приятным мужским голосом, водитель.

«На железнодорожный вокзал и в магазин, купить врезной замок для двери моего кабинета. Затем в ближайшую отсюда, желательно недорогую гостиницу со всеми удобствами. Всё. Можно ехать. Только везите меня спокойно и красиво, чтобы я ни о чём не беспокоилась и не боялась», – ровным, холодным голосом сказала она.

«Может, пересядете вперёд? У нас все любят ехать на переднем сидении», – глянув на неё с улыбкой, предложил водитель.

«Я буду сидеть здесь», – холодно ответила капитан Колдомасова, лениво глядя вправо, в боковое стекло салона.

«Как пожелаете. Улыбаться-то хоть умеете? Сидите всё время такая серьёзная», – говорил водитель, заводя машину и трогаясь с места.

Капитан Колдомасова молчала, слегка откинувшись назад, положив руки рядом с собой на сидение, и не спеша, медленно переводя взгляд, не поворачивая головы, безразлично осматривала то впереди, то справа, то слева, проезжаемые объекты, сооружения, людей и всё, что попадалось на пути следования.

Ей понравилось, что водитель едет не быстро, плавно и незаметно переключается, машину не дёргает. Плавно останавливается на светофорах и плавно трогается. Плавно снижает и развивает скорость. Обязательно пропускает всех пешеходов в положенных и в неположенных местах.

Даже, где-то настойчиво и терпеливо, маленькую собачку пропустил. Несмотря на то, что та, дёргаясь взад-вперёд, неуверенно перебегала дорогу в неположенном месте. Включив в это время, аварийную сигнализацию, чтобы опережающие и обгоняющие автомобили проезжали осторожнее, и не задавили эту лохматенько-зачуханную, коричневенько-рыженькую хорошенькую собачку с мокрым носиком и с живыми тёмными, блестящими глазками, заросшими из маленького чубчика на своей головке, коротенькими растрёпанными волосёнками или волосиками.

«Какая-то болоночка, что ли? Совсем малюсенькая, грязнулька. Видно, плохо в школу ходила, что не знает точно, как и где безопаснее и лучше всего, проезжую часть переходить или перебегать», – между делом констатировала капитан Колдомасова, немного взволновавшись за эту маленькую крошку-собачку, тревожно высматривая, хоть бы её не задавил кто-нибудь. Но всё для этого лохматенького «рыжика» -комочка, обошлось хорошо!

Так же, заблаговременно перестраивается. Высоко профессионально владеет дорожной обстановкой. Безукоризненно выполняет правила дорожного движения.

«Вообще молодец! Если будет возможно, то буду ездить только с ним! Машину водит, ну прям, как я! Да ещё, наверно, не курит? Ни разу не пытался даже закурить. И табаком конкретно от него не воняет! И прокуренностью в салоне, не воняет тоже. То-то в машине приятно сидеть. И чистота в машине идеальная. Так бы ехала и ехала. Чувствую себя с ним, как у Христа за пазухой», – подумала капитан Колдомасова.

Через некоторое время водитель остановился в положенном месте у края тротуара и сказал, показав рукой:

«Вот видите? Магазин, „Товары для дома“. В нём есть любые замки. Можно выбрать всё, что вам нужно».

«Спасибо», – сказала капитан Колдомасова, открыла дверь и вышла из машины, оставив на сидении свою пустую, синюю матовую папку. Не спеша, аккуратно закрыла за собой дверь.

До входа в магазин было метров пятьдесят. Она пошла в магазин спокойной, ровной походкой, осматривая впереди себя витрины магазина, поглядывая на прохожих.

Шедшие впереди юноши, мужчины, девушки, женщины, и даже дети, уже издалека, как зеваки, начинали смотреть на неё. А девочки-подростки и маленькие дети, – аж прямо в глаза, раскрыв ротики, замедляли ход и, поворачивая свои головки, неотрывно продолжали смотреть вслед капитану Колдомасовой. Родителям, шедшим с маленькими детьми, приходилось подтаскивать их за ручонки в эти моменты, чтобы они не отставали.

Капитан Колдомасова, холодно глядя в глаза этим детям, девочкам-подросткам и некоторым взрослым, своим безразличным с полуопущенными веками взглядом, подумала, что местные дети, как и всюду, почему-то вечно глазеют на неё. И что это, вероятнее всего, связано с родством её Божественной души, с Божественностью ещё невинных душ, этих маленьких детей.

«Как говорится, рыбак рыбака видит издалека, – подумала она. – Только вот, кем эти невинные души станут в будущем? Не придётся ли их потом разыскивать за преступления, таскать по КПЗ, по СИЗО, сажать затем в тюрьмы или подвергать смертной казни?»

Капитан Колдомасова зашла в магазин, нашла нужный отдел, выбрала подходящий замок, купила его и, взяв кассовый и товарный чеки, вышла, сопровождаемая взглядами продавцов и посетителей, из магазина.

Она прошла к машине, села в неё, и водитель повёз её на вокзал.

Подъехав к вокзалу на положенную стоянку, капитан Колдомасова, оставив на сидении пакет с замком и свою папку, вышла из машины и направилась к автоматическим камерам хранения.

Вокруг было людно и солнечно.

Вдруг она услышала, как в немного густоватой толпе, ближе к железнодорожному вокзалу, какой-то женский голос истерично стал кричать:

«Моя сумка! Помогите! Вон тот! Держите его! Он вырвал у меня сумку! Помогите!»

Стоявший далеко в стороне от места откуда исходил крик, милиционер быстро среагировал и, засвистев призывными, двойными свистками в свой свисток, побежал, осматриваясь, сквозь толпу к месту, откуда слышались крики.

Капитану Колдомасовой ни милиционера, ни кричащей женщины, из-за массы людей не было видно. Но в следующее мгновение она увидела, что мимо расступающихся перед ним граждан, прямо на неё бежал, сломя голову и не глядя, здоровенный мужчина лет тридцати шести, одетый в серую вязаную шапочку, в серую ветровку, тёмные брюки и тёмные ботинки. В левой руке у него, была зажата чёрная, кожаная дамская сумочка. Правой рукой он отталкивал в сторону, зазевавшихся и не успевавших расступаться перед ним, разных граждан.

«Вероятно, этот, – виновник событий», – мысленно определила капитан Колдомасова и, резко вильнув в сторону, неожиданно для несущегося на неё мужчины, поставила ему обыкновенную подножку.

Мужчина грохнулся всей своей массой на асфальт, и проехал по нему своим животом, вытянутыми ногами, правой ладонью, вытянутой вперёд, и костями пальцев левой руки, сжатой в кулак и не выпускающей дамской сумочки. Капитан Колдомасова пошла в его сторону, чтобы, как решила она для себя, продолжить задержание подозреваемого.

Мужчина, после полного своего приземления, резко поднялся, посмотрел на свой левый кулак, почерневший от трения с асфальтом, со стёртой кожей и мясом на нём, до самой кости, и с начинающей выступать «сукровицей» на месте ссадины. Сумку он при этом не бросил. Ладонь правой руки была также содрана до крови и почерневшая от асфальтной грязи. Он развернулся с агрессивным видом и невероятно злобным лицом, занеся над своей головой с угрозой удара, согнутую в локте правую руку с раскрытой ладонью и растопыренными, согнутыми пальцами на капитана Колдомасову, которая остановилась перед ним на расстоянии вытянутой руки.

От него дохнуло вонючей прокуренностью и дополнительно вонью. Вероятно, вчерашнего пьянства.

«Тебе что, сука?! Жить надоело?» – злобно прорычал он, замахиваясь и сгибаясь к ней леденящим душу у окружающих граждан, видом.

Но так как целью его была сумочка, а капитанша уже обоссалась от страха, как подумал он про себя, то нужно было не возиться, не задерживаться, а «рвать» отсюда побыстрей, чтобы не попасться.

Однако, в ту же секунду, ещё он не успел додумать, что надо «рвать», он почувствовал, не увидев, откуда тот «прилетел», рассекающий верхнюю губу, ломающий нёбные отростки верхней челюсти и переднюю носовую ость, сильнейший удар под нос. Одновременно с ударом, в его мозгу яркой молнией вспыхнул и погас, огромный, коротко блеснувший, светлый шар.

Следующее, что он увидел и почувствовал, – это то, что сидит на асфальте с вытянутыми вперёд ногами, опираясь руками об асфальт у себя за спиной. Рот был солёным от крови, и что-то ещё мешалось во рту. Верхняя губа была рассечена и зияла кроваво-чёрным ромбовидным пятном под носом. Из носа обильно текла кровь и стекала по подбородку на шею и за пазуху. Кроме того, кровь с подбородка капала на куртку.

Он сплюнул в сторону, на асфальт, и вместе с кровью и со слюной, по асфальту покатились и застыли два выбитых передних зуба.

Это капитан Колдомасова, в ответ на то, что он замахнулся на неё, попутно называя её, сукой, хладнокровно и без всякой подготовки нанесла мгновенный удар в определённое ею место, подозреваемому. Вложив тем не менее в удар, всю поворотную силу и мощь своего тела, силу движения плеча правой руки и, в конечном итоге, кулака, чтобы избежать в дальнейшем, каких-нибудь необоснованных притязаний со стороны этого огромного по физической массе своей, подозреваемого, к себе и к окружающим гражданам.

От этого удара, напавший на неё этот гражданин, разведя свои руки в стороны, откинулся туловищем и головой назад, засеменил ногами, двигаясь назад, чтобы не упасть, но всё-таки шлёпнулся на жопу, с вытянутыми вперёд ногами, опёршись сзади руками об асфальт.

У подозреваемого, почему-то кружилась голова, и он продолжал зажимать в левой руке дамскую сумочку, глядя, как из-за спин, стоящих вокруг него граждан, пробирается милиционер с идущей рядом с ним женщиной, что-то говорящей, и говорящей, ему на ходу.

«Что здесь происходит?» – строго спросил милиционер, увидев сидящего на асфальте, окровавленного мужчину.

Женщина, подошедшая с милиционером, вдруг закричала: