– Знаю, но все равно… Не из боязни, а из принципа.
– Давно?
– Что «давно»?
– Давно стал таким принципиальным?
– Сколько себя помню.
– С памятью явно нелады, не находишь?
– Не нахожу.
– Тогда освежу память. Верну тебя на тридцать лет назад. Итак, кем был, а?
– Студентом.
Мужик тихо рассмеялся.
– Прямо скажем, хреновым был студентом. Но я не о том.
– А о чем?
– О том, что первым в институте наркоманом был.
По лицу собеседника пробежала тень, но ответ был бодреньким:
– Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой.
Мужик, вновь усмехнувшись, отложил в сторону меню.
– Ты, как хочешь, а я всё-таки побалуюсь слегка. Не хочу обижать грузин своим отказом от их национальной кухни. – Подозвал официанта и сделал заказ. – Пару соток национальной самогонки…
Официант уточнил:
– Чачу имеете в виду?
– Да.
– На одного или на двоих?
– К сожалению, на одного.
– А на закуску?
– Фруктово-овощной салат острый «По-грузински».
– Всё?
– Еще бутылочку «Боржоми».
– А товарищ?..
Тот ответил, мрачно разглядывая что-то за окном:
– Кофе… Погорячее и покрепче.
Официант ушел. Мужик откинулся на стуле.
– Продолжим выяснение отношений. Сначала все шло хорошо. Маменька и бабушка, насколько мне известно…
– Откуда?
– Неважно… Обеспечивали карманные расходы, которых на дозы вполне хватало. Узнал отец и перекрыл финансовые ручейки для бездельника. Что тебе оставалось? Начать горбом зарабатывать? Не по тебе. Ну и… Разбойное нападение и статья. Небо в клетку. Наступили серые будни лагерного быта. Всё так, «Барчук»?
Побледнев, мрачно спросил:
– Что еще за «Барчук»?
– Забыл? Лагерная кликуха твоя.
– Никогда не было!
– Не нервничай. Я ведь что? Не изверг, чтобы ворошить твое прошлое. Ты спровоцировал. Это ты решил, что мы с тобой – не ровня, что ты такой белый и пушистый, что чист, будто агнец Божий.
– Всё в прошлом…
– Черного кобеля не отмоешь добела. И ты, и я – одним миром мазаны, уголовным. И отрекаться от него никто нам не позволит. Ни мне, ни тебе, успешному бизнесмену. Понимаешь, «Барчук»?
– Не понимаю. Я чист перед законом… Давно… Судимость погашена… И нечего вспоминать… Не испугаешь.
– Не забывай, «Барчук», что есть еще наши законы, а они не имеют срока давности.
– Да пошел ты! – «Барчук» выказал намерение встать и покинуть ресторан.
– Сидеть! Уйдешь, когда я тебе разрешу. – Прошипел мужичок.
– Что мне сделаешь? Я не какой-нибудь урка. Уважаемый человек… У меня друзья…
– Друзья? Но они не знают, кто ты есть на самом деле. Но это пока. А могут узнать такую хотя бы деталь, что ты в СИЗО был ответственным за «парашу», что тебя в колонии опустили на второй же день. – «Барчук» побледнел. – Ну, каково, а? Не сладка правда? Спесив, а с чего?
«Барчук» униженно спросил:
– Что тебе от меня надо?
– Одно: жить по понятиям, если хочешь выжить в этом суровом мире. Мы – одна семья и должны друг другу помогать
– В чем?