Небесная иерархия. Книга первая. Анархист

– Да.

– Я согласна.

– Только, как ты будешь добираться до половины седьмого утра или возвращаться после полуночи?

– Ну, ты же добираешься.

– И нахожу это предельно неудобным. Все-таки четыре километра.

Она всего несколько дней приходила на несколько часов в Отдел перевозок, присмотреться к обязанностям, которые ей следовало бы в будущем выполнять. Затем сказала, что её эта работа не устраивает, и не стала оформляться на работу.

– Тогда сиди дома, – раздражаясь, бросил я ей.

– Я думала, что здесь интересно, а здесь как в ссылке.

– А ты думала и здесь курорт?

– У меня нет денег, а мне хочется съездить в город, что-нибудь купить. И, вообще, мне не нравится эта квартира.

– Ты же знаешь, сколько я получаю, Все запасы были истрачены, в основном, на приобретение кровати. Зачем она нужна? Что с ней делать, когда придётся съезжать отсюда? – все больше и больше я стал выходить из себя.

– Зачем ты меня сюда притащил? – кипятилась она.

– У тебя все с головой в порядке? Что ты надо мной издеваешься. После твоих скандалов мне ещё нужно работать и ты знаешь, что работа сложная, да ещё по ночам в темноте шарахаться.

Я решил, что буду оставаться ночевать в общежитии, если нужно будет задержаться за полночь. И что по ночам делать с тобой, если кроме пары ночей после твоего приезда, секса не было и нет? – съязвил я.

– У меня с головой все в порядке. Это ты дурак.

– Знаешь, меня никто дураком еще не называл. Не пойму, зачем ты вышла за меня замуж? Говорила, что не готова стать женщиной в несостоявшуюся брачную ночь, а на проверку оказалось, что ты врала мне.

– Надоело в Ессентуках быть. Захотелось на Камчатку.

– Тебе же здесь не нравится.

– Значит, так нужно было. Какое твоё дело?

– Я вызвал тебя сюда и отвечаю за тебя, хотя бы перед твоими родителями.

– Если надо, обойдусь и без тебя

– Хорошо. Я тебе сказал, где ты меня можешь найти. За квартиру оплачено. Вот тебе денег. Здесь с лихвой тебе хватит, чтобы не говорила, что голодная сидела.

Не находя себе места, я отправился на работу. Рейсов было много. Последний самолёт приземлился в четвёртом часу утра. Не было сил и смысла среди ночи идти из аэропорта в Елизово. Я остался ночевать в общежитии. Следовало проучить эту строптивую девчонку.

Через пару дней она явилась ко мне на работу. Я работал стажером в диспетчерском пункте, где проверялись документы на полёт. Вдруг в окне, куда подавали пилоты документы, появилась Валентина. Даже не сказав «здравствуй», она сразу выпалила:

– Мне деньги нужны

– Я же тебе оставил, прошло-то всего несколько дней.

– У меня они закончились.

– Хорошо, сегодня я получил аванс и ровно половину могу отдать. Я достал деньги, которые, действительно, были получены час назад, отсчитал ровно половину, т.е. сорок пять рублей и протянул ей. Она взяла деньги пересчитала и зло швырнула мне их назад.

– Ты специально издеваешься надо мной.

– Я не издеваюсь. За девяносто рублей ты месяц ходила на работу, а это аванс. Я решил, что этой суммы достаточно и всегда получал в аванс столько, спокойно ответил я, – убирая обратно в карман деньги.

– Так ты мне дашь денег или нет?

– Я тебе дал денег, а ты швырнула их мне назад. Больше этой суммы я тебе не дам. Я, ведь, тоже должен хотя бы есть. Возьмешь сорок пять рублей?

– Нет.

– Как хочешь. Значит, и этого не получишь.

Она резко повернулась, хлопнула дверью.

– Что это с ней? – спросил вошедший руководитель полётов.

– Так, выяснение отношений, – ответил я.

– А кто этот лейтенант, который был с ней? Я видел их внизу, когда уходил. Мне, кажется, что он её сейчас ждет на улице.

– Нет у неё здесь знакомых.

– Ты можешь увидеть его в окно, если зайдёшь в кабинет напротив. Он, наверно, еще там.

Мне стало любопытно. Я через окно соседнего кабинета действительно увидел лейтенанта ВВС. Знакомое лицо. Как же его зовут? Кажется Валентин. Он летал со мной вместе в одном потоке. Тоже из Ессентуков. Действительно, я же слышал, кто-то мне говорил, что он остался в ВВС и служит здесь на Камчатке. Так, вот, оно в чем дело! Эта сучка меня провела и приехала она не ради меня, а к нему. Как же я не вспомнил раньше. Ко всему этому, они, кажется, еще и встречались некоторое время с ним в Ессентуках. Ну и глупец же я. Как так можно было пролететь?

Все было решено сразу. Никаких контактов. Пусть живёт, как хочет. И непременно развод. Через несколько дней она, всё-таки, появилась в общежитии. Я не стал выяснять, зачем она приехала, а выложил выводы, к которым я пришел.

– Ну и сволочь же ты, – сказал я ей на прощанье.

– Я его люблю. Мне с тобой подвернулся шанс приехать к нему сюда.

– Не такой же ценой это нужно было делать. Если он не позвал тебя, значит, ты ему не нужна. А теперь и мне не нужна. Чтобы я тебя больше не видел. Надеюсь, что ты вернёшься в Ессентуки. Мы там разведёмся. Я повернулся и ушёл.

Я не видел её на Камчатке ни разу. Говорили, что она устроилась продавцом в Петропавловске. Точно знаю, что через полтора года она уже была в Ессентуках, где мы и развелись.

В конце концов, после обращения к министру образования я получил перевод и только со временем понял, что означало совмещать работу авиадиспетчера с четырьмя поездками в неделю за тридцать километров по вечерам в институт и частную, бьющую вокруг ключом, жизнь. Если выпадал день без обязательств, то хотелось забыть обо всем.

После расставания со своей женой, я еще полгода выплачивал кредит за купленную кровать. Не знаю, зачем, но появившимся знакомым из отдела перевозок она сказала, что расстались мы из-за того, что я не смог её сделать женщиной. То-то я начал ловить на себе какие-то непонятные для меня взгляды.

Однажды в столовой мы оказались с секретарем командира авиапредприятия за одним столом. Я знал, что она не замужем и живет в двух километрах от аэропорта, и что симпатична, и молода, но иметь дело с местными свободными девками мы избегали. Зачем лишние сплетни, решили мы. К тому же, у неё, вероятно, свой круг общения.

– Вот смотрю я на тебя и не пойму: одни говорят, что ты неудержимый кобель и спишь с половиной класса хабаровских бортпроводниц, а с другой стороны говорят, что ты совсем не способен к этому делу, – не выдержав, однажды, открыто заговорила секретарша по имени Оля.