Письмо ни от кого

– Да ну! – усомнился я. – Кто бы его короновать стал, если он «голубой»?

– Я не так выразилась, – без тени смущения пояснила Люба. – Тихон, конечно, не чурается женского пола, но такие, как я, его не интересуют. Он спит только с девчонками тринадцати-четырнадцати лет, плоскогрудыми, обязательно с очень короткой стрижкой. Я видела двух сикарашек, которых он привез с собой. Обе маленькие, худенькие, в брючках. Я вначале подумала, что это пацаны, а потом смотрю, они в женский туалет ходят. Наверное, Тихон забыл, как должна выглядеть настоящая женщина. Мне спортсмены сказали, что он, как сел в первый раз, так больше года на свободе никогда не был. Привык, наверное, к плоскодонкам.

– Как они вас на «субботник» собирают? – между делом поинтересовался я.

Ответила разговорившаяся Люба:

– Заходит какой-нибудь спортсмен или афганец из демушкинской бригады в комнату в общежитии и говорит: «Завтра от вас два человека на «субботник». Попробуй только откажись – так изобьют, без зубов останешься.

– Они что, во все женские комнаты заходят? – с искренним недоверием спросил я.

– Да нет, не во все, – потупив глаза, ответила за подругу Маша. – Знают, куда заходить.

– Слава богу! – с облегчением воскликнул Айдар. – Хоть какая-то ясность появилась. Оказывается, не всех на «субботники» «приглашают», а только избранных.

– Уголовники к вам не заглядывают? – спросил я.

– К нам – нет, – вновь ответила Маша. – У них свои общежития. У нас только афганцы и спортсмены. Афганцы еще ничего, а спортсмены, те совсем на голову отмороженные. Как напьются, то отжиматься заставляют, то кросс вокруг дома отдыха бегать.

– От характеристики клиентов перейдем к покойникам, – предложил я. – Как в зале появился пацан? Как он шел?

Еще не задав вопрос, я решил: «Если девки скажут, что увидели мальчишку только у барной стойки, значит, все о чем-то умалчивают».

– Пацан уверенно вышел из фойе, обогнул елку… слева, подошел к кабинке с Демушкиным и взорвался, – не задумываясь, ответила Люба. – Когда он вышел из гардеробной, за его спиной никого не было. Где в этот момент находился швейцар, я не видела.

– Как гости в зале отреагировали на его появление?

– Никак. Он шел по залу меньше минуты, никто ничего понять не успел, как грохнул взрыв.

– Маша?

– Все так и было, – задумчиво ответила Ивлева, – но он вначале стал обходить елку с другой стороны.

– Да ты что! – возмутилась совсем уже освоившаяся Люба. – Он сразу налево пошел.

– Нет, – упорствовала Маша. – Он сделал шаг в нашу сторону, но увидел, что навстречу ему идет официантка с подносом, и только потом пошел налево.

– Стоп! – прервал я начинающийся спор. – За елкой пацан не делал попыток пройти вдоль бара в сторону директорской кабинки?

– За елкой он взорвался, – за обеих ответила Люба.

Я задал девушкам еще несколько вопросов, но больше ничего интересного они не рассказали. Я уже собирался отпустить их домой, как пышногрудая Люба, от усталости и стресса потерявшая чувство реальности, сказала:

– Время еще есть. Как будем: разойдемся пара на пару или все в одном месте?

– Чего-чего? – Под утро Айдар стал тормозить, зато я сразу понял, что нам предлагают.

– Пошли-ка, Любочка, выйдем, поговорим, – я за руку вывел ничего не понимающую студентку в коридор. – Ты уже здесь была, красавица? В каком кабинете тебя на ночь оставляли?

Тут-то до простодушной Любы дошло, что она не тем людям сделала предложение и в итоге вляпалась в некрасивую историю. Но отступать было уже поздно. Сказала «А», придется говорить «Б». Перспектива встретить Новый год в ИВС оставалась реальной.

– В таком же, как у вас, с двумя столами. Вон в том, – она уверенно указала на кабинет Клементьева.

– Кто с тобой был? Как он выглядел?

– А что я такого-то сказала? – вместо ответа она стала оправдываться. – Всю ночь с вами просидели вместе, считай, что породниться успели. У нас все равно вся работа накрылась, так хоть для души оттянуться можно. Или вы такими, как мы, брезгуете? Вы не подумайте о нас плохо, мы не заразные, мы с кем попало не спим.

– Люба, ты что, научилась по лицу определять, кто болен гонореей, а кто – нет? Вы резинками пользуетесь?

– Нет, конечно.

– Желаю тебе в Новом году избежать знакомства с бицеллином и препаратами от лечения сифилиса. А сейчас колись, как выглядел мужик, с которым ты у нас оставалась на ночь?

– Чего колоться, его Сергеем Васильевичем зовут, я познакомилась с ним, когда он еще на такси работал. Он несколько раз меня со спортсменами подвозил на «субботник». Потом, вот в этом году, летом, меня допрашивали здесь, как свидетеля драки в ресторане. Я сидела в коридоре, ждала своей очереди, смотрю, он идет в милицейской форме. Я как увидела его, так и обалдела – я-то думала, что он таксист, а он, оказывается, капитан милиции! Словом, то, се, он говорит: «Как с тобой закончат, зайди ко мне в кабинет».

– В августе дело было?

– Нет, в самом начале лета, мы еще учебу не закончили.

«Все лето Клементьев и Матвеев сидели в одном кабинете. В июне Геннадий Александрович был в отпуске, так что девочка не врет, мог ее Серега в двухместном кабинете на ночь оставить. Если Матвеев был в форме, значит, дежурил. А если вызов? С собой бы на происшествие проститутку взял или одну в кабинете оставил?»

– Пожалуйста, не рассказывайте Сергею Васильевичу, что я вам во всем призналась, – попросила Люба. – Он меня убьет, если узнает.

– Этот разговор останется между нами, – заверил я. – Сейчас иди и позови Машу.

Племянница директора кафе появилась тут же, словно ожидала у дверей. По ее недовольному виду было понятно, что она считает свою подружку законченной дурой. Это надо же догадаться, предложить повеселиться мужикам, которых совсем не знаешь! Да еще где – в милиции, в городском отделе, в пять утра, после бессонной ночи!

– Маша, на сегодня мы закончим, а вот в следующую субботу, шестого января, я буду ждать тебя к двенадцати часам. Повестку выписать или не надо?

– Вы извините меня за Любу, – попросила Ивлева. – Она сегодня – как с катушек слетела.

– Да ладно, проехали! Про субботу не забудешь?

– Давайте лучше в воскресенье встретимся, в субботу днем у нас еще лекции будут.

– Вот черт! – спохватился я. – Совсем упустил из виду, что вы не только по кафе ходите, а еще и учитесь. Давай сделаем так: я оставлю тебе свой рабочий телефон, ты позвонишь мне в пятницу и уточнишь время встречи.

– Андрей Николаевич, вы не подумайте, что мы какие-то проститутки. Так получилось, что иногда встречаемся с мужчинами.

– Маша, каяться будешь в церкви. А пока постарайся вспомнить разговоры, которые при тебе были на «субботниках». Меня интересует все, что связано с Шафиковым, Демушкиным и Яковлевым. Аккуратно расспроси других девчонок: что, где, как? Не высказывал ли кто угроз, не собирались ли они сами кому-нибудь голову свернуть. Тематику поняла?

Она с готовностью кивнула.

– До общежития сами доедете?

– Здесь недалеко наша однокурсница живет, у нее до открытия посидим.

После их ухода мы с Айдаром решили вздремнуть до начала рабочего дня. Я бросил шапку на стол, уткнулся в нее лицом и замер. Далайханов повозился, повозился и спросил: