Серж кивнул:
– Есть.
– Сам сходи тогда. Скажи, грим, она знает, что нужно. А я потом помогу тебе раскраску нанести.
– Ладно. Серж пожал плечами и внимательно посмотрел на Воробья. Что-то показалось ему странным в его поведении. Обычно бойцы не упускают возможности лишний раз позубоскалить с девушкой – а вдруг какая-то шутка поможет добиться ее благосклонности? – этот же, наоборот, явно избегал общения. Что с ним не так? Надо бы разобраться, решил он.
Построение проходило на взлетке, в центральном проходе, каждый взвод напротив своего расположения. В казарме все рядом, все компактно, и все же он едва не опоздал, маркитантка уже закрывала свой магазинчик.
– Погоди! – крикнул он издали. – Погоди! Надо кое-что взять у тебя.
Она оглянулась на него и, не вынув ключа, снова открыла замок и толкнула дверь. Была Фаня в полном обмундировании, куртка застегнута на все пуговицы, как положено, поверх нее броня. На голове форменная шапка-конфедератка с круглым козырьком, волосы она каким-то образом ухитрилась забрать под нее. Как это ей удалось, восхитился Серж? Такую шевелюру? Восхитился он не только этим, а вообще, всем ее образом. Как знаток и ценитель. Форма сидела на женщине с необычайным изяществом, ничего лишнего, все по уставу, но глаз, что называется, не отвести. Он и не отводил. Потому что облегала и подчеркивала. При этом не акцентировала и не выпячивала. В общем, как надо.
– Ты что, тоже с нами едешь? – выразил он все же свое удивление, хоть и несколько завуалированно.
– Конечно! Куда вы без меня? Я же ваш ангел-хранитель! И госпожа Данунахер указала на туго набитую сумку у своих ног, цвета хаки и с вписанной в белый круг эмблемой красного креста на боку.
– Я думал…
– У меня много обязанностей.
– А, ну да…
– Кстати, зря ты вчера отказался, красавчик. Теперь, без усов, даже и не знаю…
– Фаня, если что, ты не переживай и не сомневайся, дело не в тебе. Я бы за счастье посчитал, но… Дело, в общем, во мне.
– Переживания? Стресс?
– Ну, да, типа того. Наверное. Надо привыкнуть, успокоиться.
– Так я бы тебя и успокоила, и примирила с действительностью. Кстати, что ты на меня все смотришь так подозрительно? Я тебе кого-то напоминаю?
– А… да. Это странно, но да. Только волосы и глаза другие. Заменить – и вылитая. Та, другая, знакомая.
– Ничего менять не будем, – засмеялась Фаня. – Лучше найдем возможность для сближения. А вообще, ты забываешь одну вещь. Все мы, женщины, сестры, потому что произошли от одной матери, от Лилит. Немудрено, что мы похожи одна на другую.
– А Ева? Ее что, не было?
– Ева – другое. Ее дочери для продолжения рода, мы же – для полноты жизни. Без нас, дочерей Лилит, настоящего и всеобъемлющего счастья ты не узнаешь никогда. Не почувствуешь. Мы – мечта, без которой жизнь не красна. Впрочем, болтать, к сожалению, некогда, потом, как-нибудь. Ты зачем пришел? За гримом, не иначе?
– Точно так, за краской камуфляжной. Имеется?
– Конечно! Для тебя – все, что пожелаешь! Сейчас найдем.
Она ненадолго вошла в комнату и вскоре вернулась с плоской коробочкой в руках.
– Вот, набор из двух цветов, больше тебе ничего не надо.
– О, спасибо. Сколько с меня?
– Не заморачивайся, потом рассчитаешься.
– Почему? У меня есть…
– Нет! Вернешься, и тогда отдашь долг. Примета такая, понимаешь?
– Правда? Прости, я не во все еще врубаюсь.
– Дело наживное. Врубишься.
– Слушай, а почему сама-то не в гриме? Ты ведь тоже на позицию едешь?
– Тоже, да не то же. Мне не положено. Я ведь ангел-спаситель, не забыл? А у ангела лик должен быть ясным.
– Что так долго? – несколько раздраженным тоном спросил Воробей, когда Серж, поигрывая коробочкой с гримом, вернулся в расположение. – Уже выходить пора.
– Да так, зацепились языками. Не дрейфь, успеем. Что ты такой торопыга? Давай, лучше, рассказывай, что и как мазать. И он протянул Воробью грим.
– Ух ты! – восхитился тот. – Какой дефицит! Самую лучшую краску тебе дала, у нас тут все за такой гоняются.
– Я не в курсе, если честно. Ты, кстати, тоже можешь ей пользоваться, мне не жалко. Я думал, принесла, что надо.
– Что надо и есть. Уже с репеллентом, мошку отваживает, не надо ничем другим дополнительно мазаться. Ладно, в ваши дела я не вникаю, а за предложение спасибо. Не надейся, что откажусь. Попользуюсь. Слушай сюда, взводный. Краситься дело не хитрое. Вообще, зачем это нужно? Открытые участки кожи отражают свет и привлекают внимание, поэтому их следует маскировать. Для этого служит краска. Есть два стандартных типа краски для лица: суглинок (глиняный цвет), и светло-зелёный, применимый для всех видов сухопутных войск в районах, где недостаточно зелёной растительности. То есть, как раз в наших условиях. Двухцветная камуфляжная раскраска чаще наносится случайным образом. Но. Блестящие части тела – лоб, скулы, нос, уши и подбородок – окрашиваются суглинком, а теневые, или затемнённые, области лица – вокруг глаз, под носом и под подбородком – в светло-зелёные оттенки. Кроме лица раскраска наносится и на открытые части тела: заднюю часть шеи, руки и кисти. Ну, это если нужно, не всегда. Мы здесь этого почти никогда не делаем.
Говоря все это, Воробей быстро и ловко наносил грим на лицо взводного. Как говорил, так и делал.
– Слушай, ты прямо как инструкцию зачитал, – в конце похвалил его Серж.
– Так и есть, собственно. В Учебнике сержанта сухопутных войск все расписано, там полная методичка есть. Ну, я ее прочитал.
– Главное, запомнил. Ты что, сержантом хочешь стать?
– Да нет, просто. У нас тут и сержантов-то нет, все гоплиты. А читаю, чтобы знать, что да как. Полезно, между прочим, можно все применить на практике.
– Понятно. Я, в общем, одобряю такой подход к делу. А вот скажи мне, – спросил он вдруг по какому-то наитию, – как у тебя складываются отношения с госпожой Данунахер?
– В каком смысле?
– В прямом. Ты с ней общаешься?
– Ну, общаюсь. Иногда.
– Хорошо, я спрошу по-другому: ты у нее бываешь? После отбоя?
– Ну-у-у…
– Один раз? Хотя бы один раз был?