Оценить:
 Рейтинг: 0

История покойного Джонатана Уайлда великого

Год написания книги
1743
<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 20 >>
На страницу:
9 из 20
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Остаюсь ублажающий вас, моя божественная, ваш самый страстный поклонник и раб

Джонатан Вайлд».

Если орфография этого письма не совсем отвечает правилам, пусть читатель соблаговолит вспомнить, что такого рода недостаток можно осуждать в существе низменном, педантического склада, но он не бросает тени на то величие, о котором наша повесть старается дать высокое и полное представление. Для сочинений этого рода грамотность правописания, как и познания в словесности, никогда не представлялись необходимым условием: были бы налицо высокие особы, способные измышлять и составлять благородные проекты и рубить и крошить множество людей, а уж за талантливыми и опытными личностями, достаточно грамотными, чтобы увековечить их славословием, дело не станет. С другой стороны, если будет отмечено, что стиль этого письма не очень точно соответствует речам нашего героя, приведенным в нашей хронике, то мы ответим так: достаточно, если в них историк верно придерживается сущности, хотя и украшает их слог узорами собственного красноречия, без чего едва ли мы найдем хоть одну превосходную речь у тех древних историков (особенно у Саллюстия), которые их увековечили в своих писаниях. Да и взять современных витий, – как ни славны они своей велеречивостью, едва ли их неподражаемые речи, публикуемые в ежемесячниках, вышли из уст разных Гургосов и прочих слово в слово такими, какими они приводятся там; не вернее ли предположить, что какой-нибудь красноречивый историк взял у них только суть и нарядил ее в цветы риторики, которой не так уж блещут иные из этих Гургосов.

Глава VII

Дела, предшествовавшие бракосочетанию мистера Джонатана Уайлда с целомудренной Летицией

Но вернемся к нашему рассказу. Получив это письмо и поручившись честью с добровольным добавлением страшнейших клятв, что верно исполнит свой посольский долг, Файрблад отправился к прекрасной. Петиции. Дама, вскрыв и прочитав письмо, напустила на себя пренебрежительный вид и сказала Файрбладу, что ей непонятно, чего ради мистер Уайлд беспокоит ее с такой назойливостью; она просит отнести письмо обратно; знай она наперед, сказала Летиция, от кого оно, – будь она проклята, если бы вскрыла конверт!

– Но на вас, молодой джентльмен, – добавила она, – я ничуть не сержусь. Мне скорее жалко, что такого красивого юношу посылают с подобными поручениями.

Эти слова она произнесла таким нежным тоном и сопроводила их таким шаловливым взглядом, что Файрблад, парень не промах, поймал ее руку и стал действовать дальше так ретиво, что тотчас же (будем подражать его действиям быстротой рассказа) совершил насилье над прелестной девой, – верней, совершил бы, если бы она этого не предотвратила, своевременно сдавшись сама.

Урвав, что мог, Файрблад вернулся к Уайлду и сообщил ему о происшедшем не больше того, что стал бы сообщать всякий разумный человек; в заключение он расхвалил красоту девицы, добавив, что и сам, если бы честь не запрещала, влюбился бы в нее; но черт его побери, если он не даст скорее растерзать себя бешеным лошадям, чем помыслит обидеть друга. Юноша так рьяно заверял в этом Уайлда, так крепко божился, что, не будь наш герой неколебимо убежден в неприступном целомудрии своей дамы, он, пожалуй, заподозрил бы, что Файрблад добился у нее успеха; но как бы там ни было, склонность друга к его невесте нисколько его не встревожила.

В таком положении находились любовные дела нашего героя, когда его отец пришел к нему с предложением мистера Снэпа. Читатель должен был бы очень мало смыслить в любви, да и во всем другом, если бы требовалось объяснять ему, какой прием встретило это предложение. Никогда слова «не виновен» не звучали слаще для слуха подсудимого, ни весть об отмене казни для приговоренного к повешению, чем прозвучало сообщение старого джентльмена для слуха нашего героя. Он уполномочил отца вести переговоры от его имени и жаждал лишь одного – быстроты.

Старики встретились, и Снэп, выведавший от мисс Тиши о пылкой влюбленности жениха, постарался извлечь из этого для себя наибольшую выгоду и хотел было не только отказать дочери в приданом, но еще и оттягать у нее то, чем она была обязана Щедрости своих родных, особенно серебряную чашку для лечебного вина емкостью в целую пинту – дар ее бабки. В этом, однако, сама девица позаботилась вовремя ему помешать. Старый же мистер Уайлд оказался недостаточно осторожен и не проник в замыслы Снэпа, так как все его внимание было поглощено его собственным намерением обмишурить (или, как выражаются другие, обмануть) оного Снэпа, показывая, будто назначает сына наследником всего своего имущества, тогда как в действительности он завещал ему только треть.

209

Пока старики улаживали таким образом свои дела, девица согласилась принимать мистера Уайлда и начала постепенно выказывать ему всю видимость нежности, насколько это позволяла ее прирожденная сдержанность, помноженная на еще большую искусственную сдержанность, привитую воспитанием. Наконец, когда между родителями все, по-видимому, было согласовано, контракт составлен и капитал девицы (на семнадцать фунтов и девятнадцать шиллингов наличными и вещами) выплачен, установили день бракосочетания, и свадьба соответственно была отпразднована.

Большая часть романов, да и комедий, заканчивается на этой ступени, так как романисты и поэты полагают, что достаточно сделали для своего героя, женив его; или, пожалуй, они этим дают понять, что остальная жизнь его должна представить собой скучное затишье счастья, правда сладостного для самого героя, но несколько пресного для повествования; да и вообще брак, я полагаю, следует бесспорно признать состоянием спокойного благополучия, допускающего так мало разнообразия, что он, как равнина Солсбери, предлагает только один пейзаж – пусть и приятный, но всегда неизменный.

Итак, все, казалось, обещало, что этот союз приведет к подобной счастливой гармонии благодаря, с одной стороны, высоким совершенствам молодой девицы, обладавшей, по общему мнению, всеми необходимыми качествами, чтобы сделать брак счастливым, а с другой стороны – поистине пламенной страсти мистера Уайлда. Но то ли природа и Фортуна предназначили его к выполнению великих замыслов и не хотели допустить, чтобы его незаурядные способности пропали втуне, утонув в объятиях жены; или же природа и Фортуна были тут ни при чем – не стану предопределять. Достоверно лишь одно: их брак не привел к тому состоянию ясного покоя, о каком упоминали мы выше, и больше походил на самое бурное море, чем на тихую заводь.

Не могу не привести здесь довольно остроумное соображение одного моего приятеля, который долгое время был близок с семьею Уайлдов. Он мне не раз говорил, что, ему кажется, причину неладов, возникших вскоре между Джонатаном и его супругой, нужно искать в большом числе кавалеров, которых она до свадьбы дарила благосклонностью; леди, говорит он (и это вполне правдоподобно), ждала, верно, от мужа всего, что получала раньше от нескольких, и, злясь, что один мужчина не так хорош, как десять, в гневе позволяла себе выходки, которые нам нелегко оправдать.

Этот же приятель доставил мне следующий диалог, по его уверению однажды подслушанный им и записанный verbatim[74 - Дословно (лат.).]. Происходил он между молодоженами через две недели после свадьбы.

Глава VIII

Супружеский разговор, происходивший между Джонатаном Уайлдом, эсквайром, и его женой Петицией утром четырнадцатого дня после празднования их бракосочетания и закончившийся более мирно, чем это обычно бывает при такого рода дебатах

Джонатан. Дорогая моя, мне хотелось бы, чтобы сегодня ты подольше полежала в кровати.

Летиция. Право, не могу. Я пригласила на завтрак Джека Стронгбоу.

Джонатан. Не понимаю, почему Джек Стронгбоу вечно околачивается в моем доме. Знаешь, мне это не совсем приятно. Хоть я и не беру под сомнение твою добродетель, но это вредит твоей репутации в глазах моих соседей.

Летиция. Буду я еще волноваться из-за соседей! Если я у мужа не спрашиваю, с кем водить компанию, то и они мне не указ.

Джонатан. Хорошая жена не станет водить компанию с человеком, раз это неприятно ее мужу.

Петиция. Могли бы, сэр, подыскать себе хорошую жену, если вам это было нужно; я не стала бы возражать.

Джонатан. Я думал, что нашел ее в тебе.

Летиция. Ты думал? Премного обязана, что ты считаешь меня такою жалкой дурой! Но, надеюсь, я докажу тебе обратное. Вот как! Ты, должно быть, принимал меня за простоватую, безмозглую девчонку, которая понятия не имеет, что проделывают другие замужние женщины?

Джонатан. Не важно, за что я тебя принимал. Я тебя взял, чтобы делить с тобой счастье и горе!

Летиция. Да! Взял к тому же по собственному желанию. Потому что, уверяю тебя, мое желание было тут ни при чем. Сердце мое не было бы разбито, если бы мистер Уайлд нашел более удобным осчастливить другую женщину, ха-ха!

Джонатан. Надеюсь, сударыня, вы не воображаете, что это было не в моей власти или что я женился на вас по какой-либо необходимости?

Летиция. О нет, сэр; я не сомневаюсь, что дур на свете хватает. И вовсе я не собираюсь обвинять вас в том, что вам так уж необходима жена. Я думаю, вы вполне удовольствовались бы и холостым состоянием: мне не приходится жаловаться, что я вам уж слишком нужна; но этого, вы знаете, женщина не может заранее предугадать.

Джонатан. Мне невдомек, что ты мне ставишь в вину, потому что, думается мне, ты меньше всякой другой женщины вправе жаловаться на недостаточную любовь своего мужа.

Летиция. Значит, многие женщины слишком высоко ценят любовь своих мужей. Но я-то знаю, что такое настоящая любовь. (При этих словах она тряхнула головой и приняла многозначительный вид.)

Джонатан. Хорошо, сладость моя, я так тебя буду любить,

что большего и желать невозможно.

Летиция. Прошу вас, мистер Уайлд, без этих грубых приемов и отвратительных слов! Да, я хочу, чтоб вы меня любили! Я просто не понимаю, какие вы мне приписываете мысли. У меня нет желаний, не подобающих добродетельной женщине. Их не было бы даже и тогда, когда бы я вышла замуж по любви. А тем более теперь, когда меня, надеюсь, никто не заподозрит в подобной вещи.

Джонатан. Чего же ради ты вышла замуж, если не по любви?

Летиция. Вышла потому, что мне это было удобно, да и родители принуждали.

Джонатан. Надеюсь, сударыня, вы все-таки не скажете мне в лицо, что вы меня использовали для собственного вашего удобства?

Летиция. Ничуть я вас не использовала. И не имею чести в вас для чего-то нуждаться!

Джонатан. Тебе, однако, зачем-то понадобилось выйти за меня!

Летиция. Это понадобилось тебе; еще раз повторяю, ты на мне женился по своему желанию, не по моему!

Джонатан. Ты должна чувствовать ко мне благодарность за такое желание!

Летиция. Ля-ля, сэр! Точно только вы один домогались меня. Я не отчаивалась найти мужа. У меня были другие предложения, и даже лучшие.

Джонатан. От души жалею, что ты их отклонила.

Летиция. Должна вам заметить, мистер Уайлд, что не следует так грубо обходиться с женщиной, которой вы стольким обязаны. Однако у меня достанет ума пренебречь этим и пренебречь вами за такое ваше обращение. В самом деле, хорошо вы мне платите за то, что я имела глупость предпочесть вас всем остальным! Я льстила себя надеждой, что со мною будут хоть учтиво обращаться. Я полагала, что выхожу замуж за джентльмена, но убедилась, что вы во всем презренный человек и не стоите того, чтобы мне из-за вас огорчаться.

Джонатан. Черт вас побери, сударыня! Разве у меня не больше оснований жаловаться, когда вы говорите, что вышли за меня только удобства ради?!

Летиция. Очень красиво! Неужели это достойно мужчины – клясть женщину? Но стоит ли говорить об обиде, когда она исходит от жалкого человека, которого я презираю?

Джонатан. Не повторяй так часто это слово. Я тебя презираю, уж верно, не меньше, чем ты меня. И, сказать по правде, женился я на тебе тоже только удобства ради – чтоб удобней было насытить свою страсть. Теперь же я ее насытил, и, по мне, можешь убираться ко всем чертям.

Летиция. Весь мир узнает, как варварски обращается со мной этот мерзавец!

<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 20 >>
На страницу:
9 из 20