Дитя из слоновой кости

– Я думаю, что ваша матушка была бы права относительно доктора, – заметил я.

– Вы так говорите, но не верите в это, м-р Кватермэн.

Тогда я, чтобы придать другое направление этому, по меньшей мере, странному разговору, начал рассказывать об Африке и между прочим упомянул об одном легендарном племени арабов или полуарабов, якобы живущем в восточной части Центральной Африки и поклоняющемся вечно юному ребенку.

– Кстати, об арабах, – прервала меня мисс Холмс. – Я расскажу вам очень странную историю. Когда мне было 8 или 9 лет, я как-то играла в Кенсингтонском саду (мы тогда жили в Лондоне) под присмотром бонны. Она беседовала с каким-то молодым человеком, которого называла кузеном, а я катала обруч по траве. И вдруг из-за дерева вышли двое одетых в белые одеяния мужчин с тюрбанами на голове. У старшего были блестящие черные глаза, крючковатый нос и длинная седая борода. Лицо младшего я помню плохо. Кожа у них была смуглая, но во всяком случае это были не негры. Вдруг мой обруч упал у ног старшего мужчины; я остановилась, не зная, что делать. Старик наклонился, поднял обруч, но не вернул его мне. Он что-то сказал другому, указывая на родинку в виде полумесяца на моей шее (из-за этой родинки отец назвал меня Люной). «Как твое имя, маленькая девочка?» – спросил старик на ломаном английском языке.

– Люна Холмс, – ответила я.

Тогда он достал из кармана ящичек и дал мне из него нечто вроде конфеты. Я очень любила сладости и положила это в рот. Потом старик покатил обруч и сказал мне: «Лови его». Я побежала за обручем, но вдруг все исчезло у меня из глаз, точно скрывшись в тумане. Я очнулась на руках бонны. Люди в белых одеяниях исчезли. Всю дорогу домой бонна бранила меня за то, что я взяла лакомство от незнакомых людей и грозила пожаловаться родителям. Я еле упросила ее молчать о случившемся. Вскоре она покинула нас и вышла замуж, по всей вероятности, за «кузена». Но после этого приключения я начала думать об Африке.

– Вы больше никогда не встречали этих людей?

– Никогда.

В это время я услышал сердитый голос леди Лонгдэн.

– Мне очень жаль, Люна, прерывать ваш интересный разговор, но мы все ожидаем тебя.

К своему великому ужасу я увидел, что все, кроме нас, уже встали из-за стола.

Я был очень смущен. Вспомнив, что ничего не ел, я потихоньку сел поближе к портвейну и, подкрепившись финиками, прошел за другими в гостиную, где уселся как можно дальше от мисс Холмс и занялся рассматриванием альбома с видами Иерусалима.

Вскоре ко мне подсел лорд Рэгнолл, который завел разговор об охоте на крупного зверя и между прочим спросил мой постоянный адрес в Африке. Я указал Дюрбан и в свою очередь поинтересовался, зачем ему мой адрес.

– Потому что мисс Холмс постоянно бредит Африкой, и я жду, что мне в один прекрасный день придется попасть туда, – печально ответил лорд Рэгнолл.

Это были пророческие слова. Наш разговор был прерван леди Лонгдэн, подошедшей пожелать аюкойной ночи своему будущему зятю, так как она чувствовала себя не совсем здоровой. Большинство гостей, несмотря на то, что было всего десять часов, собрались ехать домой.

IV. Харут и Марут

Проводив гостей, лорд Рэгнолл вернулся ко мне и спросил, что я предпочитаю: играть в карты или слушать музыку. Едва я ответил, что не выношу даже вида карт, как к нам подошел м-р Сэвэдж и почтительно осведомился у его светлости, кто из гостей носит имя «Хикомазани».

Лорд Рэгнолл удивленно посмотрел на него и спросил, не пьян ли он.

– Два каких-то иностранца в белых одеждах, – сказал обиженным тоном Сэвэдж, – стоят у замка и желают говорить с м-ром Хикомазани. Я им сказал, чтобы они уходили прочь, но они уселись на снег и объявили, что будут ждать Хикомазани.

– Позвольте, – вмешался я, – мое африканское прозвище «Макумацан». Быть может, м-р Сэвэдж неправильно произнес это имя. Могу ли я взглянуть на этих людей?

– На дворе очень холодно, м-р Кватермэн, – ответил лорд Рэгнолл, – но подождите. Сэвэдж, эти люди сказали вам, кто они такие?

– Должно быть, колдуны, ваша светлость. Когда я сказал, чтобы они уходили, я услышал в своем кармане шипение и, сунув туда руку, нашел там большую змею, которая исчезла, когда я бросил ее на землю. Потом у кухонной девушки из волос выскочила живая мышь. Девушка перед этим смеялась над их платьем, а теперь она в истерике.

В это время к нам подошла мисс Холмс и спросила, о чем мы так оживленно говорим. Узнав, в чем дело, она стала просить лорда Рэгнолла позвать этих людей в гостиную.

– Хорошо, – согласился лорд Рэгнолл, – позовите сюда ваших колдунов, Сэвэдж. Скажите им, что Макумацан ждет их и что все общество желает посмотреть их фокусы.

Сэвэдж вышел, точно осужденный на тяжкое наказание. По его бледности можно было заключить, что бедняга сильно перепуган.

Мы освободили место посреди комнаты и поставили вокруг кресла для зрителей.

– Без сомнения, это индийские фокусники, – заметил лорд Рэгнолл, – они вырастят манговое дерево на наших глазах. Я, помню, видел это в Кашмире.

В это время дверь широко распахнулась, и через нее поспешно прошел Сэвэдж, боязливо держать за свои карманы.

– М-р Хирут, м-р Мирут, – объявил он.

– Вероятно, Харут и Марут[4 - Имена учителей чернокнижия, упоминаемых в Коране.], – заметил я, – я где-то читал, что это были величайшие маги. Очевидно, эти фокусники присвоили себе их имена.

Вслед за Сэвэджем в гостиную вошли два человека. Первый был высокого роста с важным лицом восточного тина, длинной белой бородой, крючковатым носом и блестящими ястребиными глазами. Второй – ростом пониже и значительно моложе первого. Он обладал веселым живым лицом, маленькими черными глазами. Кожа у обоих была не очень темна; мне приходилось встречать более смуглых итальянцев.

Во всем их облике чувствовалась какая-то особенная сила.

Я вспомнил историю, рассказанную мне мисс Холмс и украдкой взглянул на нее. Она была необыкновенно бледна и немного дрожала. Но никто не замечал этого: внимание всех было поглощено пришельцами. Через некоторое время мисс Холмс овладела собой и, встретившись со мной взглядом, приложила палец к губам в знак молчания.

Незнакомцы сняли свои меховые плащи, положили их на пол и остались в ослепительно белых одеяниях и с белыми тюрбанами на головах.

– Сомалийские арабы высшего класса, – подумал я.

Один из них запер двери. После этого, к величайшему моему изумлению, оба направились прямо ко мне, поставили свои корзины на пол и, подняв руки кверху, низко поклонились. Потом заговорили не по-арабски, как я ожидал, а на диалекте банту[5 - Негритянское племя.], которым я владел в совершенстве.

– Я, Харут, первый жрец и учитель белых людей кенда, приветствую тебя, о Макумацан! – сказал старший.

– Я, Марут, жрец и учитель белых кенда, приветствую тебя, о Бодрствующий в ночи! – сказал младший.

– Мы оба приветствуем тебя, который кажется малым, то велик, о господин с великим будущим! – вместе сказали они.

– О, убивающий злых людей и зверей! – монотонно продолжали они. – Ты, кому назначено судьбой освободить нашу землю от страшного бича, мы кланяемся тебе и обещаем безопасность среди нас и в пустыне. Мы обещаем тебе великую награду.

Они снова трижды поклонились мне и стали, скрестив руки.

Я спросил их на банту, чего им, собственно, нужно.

– О, Макумацан! – ответил старший. – Я пришел просить тебя оказать услугу нашему народу, – услугу, за которую ты получишь великую награду. Мы, белые кенда, народ Дитяти, воюем с черными кенда, нашими рабами, которые превосходят нас числом. Черные кенда чтут бога зла, дух которого живет в самом большом слоне в мире. Никто не может убить его, а он убивает многих и околдовывает еще больших. Пока жив этот слон, – имя его Джана, – ужас царит среди нас, народа Дитяти, ибо день за днем Джана истребляет нас. Если ты убьешь его, мы покажем тебе место, куда слоны уходят умирать; ты возьмешь себе сколько хочешь слоновой кости и будешь богат. Когда тебе будет нужно золото или слоновая кость, – которая то же, что и золото, – иди на север того озера, где живут понго, остановись у начала пустыни и назови имена Харута и Марута.

– И назови имена Харута и Марута, – эхом повторил младший.

Прежде чем я успел собраться с мыслями, чтобы ответить что-нибудь, загадочный Харут заговорил на ломаном английском языке как заурядный фокусник.

– Богатые леди и джентльмены ждут представления от бедного фокусника из Центральной Африки. Хорошо, я покажу им, что умею. Вы хотите, чтобы выросло дерево? Можно. Только помните, что здесь нет никакой магии; это простые фокусы. Дайте мне блюдо.

Представление началось. На покрытом покрывалом блюде чудесным образом выросло дерево, палки плясали сами собой, Марут свистнул, и из кармана Сэвэджа, стоявшего на значительном расстоянии от фокусников, снова выползла змея, которая потом обратилась в огонь. Зрелище было интересное, но, сказать правду, оно мало занимало меня – я видел много подобных фокусов. Я думал о словах Харута…

Наконец фокусники окончили представление и под аплодисменты присутствующих стали собирать свои пожитки.

– Наш господин Макумацан прав, считая все это пустяками, – заметил Харут, – простые фокусы, и только. Но что с этим джентльменом? – прибавил он, указывая на корчившегося в стороне Сэвэджа. – Брат Марут, посмотри, в чем дело.

Марут подошел к Сэвэджу и освободил его от двух змей. Затем среди всеобщего хохота вытащил из его напомаженных волос большую дохлую крысу.