Лица. Версии. Премия им. А. А. Блока

Много ли таких интересных зарисовок в современной поэзии? Думаю, что нет.

Исторические ракурсы под углом видения автора (с точки зрения автора) у Георгия Бойко разворачиваются со стороны, которую не замечали или не обращали на неё внимания, или же – просто не знали об этих фактах.

Зачастую Георгию Бойко задают вопросы, лезут в книги, прослушав очередной его «портрет», обогащают свои знания любопытными и неведомыми доселе штрихами.

Вот в такой увлекательный мир его «портретов» и приглашает эта «персональная выставка» – книга.

Пускаясь в путешествие по её страницам, читатель обогатится ещё одной разновидностью стихотворений и целыми мирами, открываемыми в них.

Георгий Бойко – член Союза писателей России, Российского союза писателей, обладатель титула «Рыцарь поэзии» турнира «Король поэтов», лауреат конкурса «Золотой микрофон». Я не буду перечислять всех его регалий и наград, обозначив лишь, которыми особенно дорожит автор.

Итак, в путь!

Татьяна Аксёнова,

член Союз писателей России, член Российского союза писателей,

заслуженный поэт Московской области по версии Московской областной организации Союза писателей России,

обладатель 1-ой премии Всероссийского фестиваля «Русский лад», гран-при Международного конкурса им. Дюка Ришелье и многих других наград.

ЛИЦА. ВЕРСИИ

Осип Мандельштам

Поэт и Власть

«А вокруг него сброд тонкошеих вождей…»

……………………………..

«Мне на плечи кидается век-волкодав…»

Осип Мандельштам

Есть у Власти в кармане конфета —
Если надо, то также, как встарь,
Можно орден навесить поэту,
И стихи его вставить в букварь.
Куршевельским сияя загаром,
Если где-то «тусит» высший свет,
На десерт под коньяк и сигары
Иногда подаётся поэт.
Перед тем, как «до дома, до хаты»,
Иллюстрацией что всё – Окей!
Как рояльчик в кустах на подхвате
Поэтический камер-лакей!
На стихи не наложено вето,
Только суть и начало начал
В том, что Власть НЕ услышит Поэта,
Даже если он НЕ промолчал!
Было время всё было иначе…
Власти были поэты нужны,
Чтоб работали с полной отдачей
И всё, якобы, ради страны…
От поэта власть ждет славословий…
Ты лояльность свою покажи!
Что в обмен за созданье условий,
На дом творчества, на тиражи…
Не прощалось поэту молчанье….
Что иное сказать – где уж там!
И не то чтоб из самых отчаянных
Был средь прочих Поэт Мандельштам.
Может от раздражения злого,
Что не раб, а поэт, не вассал,
Он сказал свое веское слово,
Он сподобился, он написал!
Написав, он лишился покоя,
Знать не мог разве что идиот,
Про вождя если ляпнешь такое,
Это с рук тебе так не сойдет!
Но отбросив сомнения к черту,
Он шагнул за сумой и тюрьмой…
Слава богу был тридцать четвертый,
Слава богу не тридцать седьмой!
Оценил им уделанный Коба,
Не поддавшись обиде-вражде,
Как поэт отмечает особо
«Тонкошеесть» шутов при вожде
– Ты пока его, Генрих, не тронешь!
Он пока что мне нужен живой!
Ну, сошлешь его, скажем, в Воронеж…
Пусть проступок почувствует свой.
От себя же добавил, однако,
В ситуацию маленький штрих,
Фарисейский звонок Пастернаку —
Дескать, что ж вы сдаёте своих?
Время шло, только Власть не воспета…
Восхвалять он её не готов,
Это значит, что можно Поэта
Взять и просто списать со счетов!
Палачей уже спущена свора,
Шли процессы под крики «Виват!»…
И расстрельные сплошь приговоры,
Виноват ты, иль не виноват…
Раз машина террора задела,
Пролетарий ты иль генерал,
Умирать всё же легче за дело…
Мандельштам знал за что умирал!