– Мечта.
– Я не знаю. Никогда не думала об этом! У меня еще есть время-я, – как-то обреченно она тянула слова. – Я молода-а и здорова. Есть еще время придумать мечту. Надеюсь, что я буду жить долго-о и постараюсь ее осуществить. А ты-ы? Хотя… А что ты?! Ты, наверное, давно исполнил свою мечту.
Я промолчал. И в таинственной, совсем в беззвучной тишине открывались все секреты. Она была богата особой музыкой, где все ненужное и пустое, как пыль, оседало на пол. Так и слова, в которых не было смысла до вопроса о мечте.
Вопрос, как истина жизни, после которого просветление приходит мгновенно. Словно достигаешь высокого уровня развития резко и бесповоротно. Ведь мечта, взращенная детством, отсутствовала в моей жизни, несмотря на гнетущую роскошь вокруг меня и возможности к исполнению. Именно потому мне нечего было ей ответить.
– Я даже волосы перекрасила. Начинаю новую жизнь! Стала другая. Ты бы все равно больше не позвонил! Потому рыжие волосы мне больше не нужны… Я уверена, что у тебя бзик на рыжих!
– Не знаю. Я не уверен. Я просто всегда любил красивых женщин.
– Вот именно! И таких, как ты, много! Никому не нужна толстуха, у которой диабет, какая бы умная и интересная она не была! – она прикусила нижнюю губу. – Так что приходится все время жевать один салат! – она подмигнула мне. – Можно я дам тебе совет? Не порти свой прекрасный живот. Спорт – наше все! Белковая диета! Не успеешь оглянуться, как вырастет брюхо. Да, тебя за деньги будут и такого любить, но разве самому в кайф?
– Учту.
Сегодня я наслаждался прекрасной Кирой в последний раз. Как и раньше наши тела сплетались в страсти, превращая обычную постель в постель желаний, где умелый женский язык может сотворить такое, что опьянит без алкоголя всю похоть мужчины. Но все равно близость с этой рыжулей была похожа на марафон, где нельзя оплошать, где необходимо выложиться на все сто процентов. Нельзя иметь никакой слабости перед женщиной, которая ее не поймет. А потому я не бормотал ей на ушко нежности и не покусывал ласково; не прикасался с трепетом к ее соскам и не провоцировал себя на томные откровенные стоны удовольствия. Я пожирал Киру без эмоций, как голодный хищник, и трахал безудержно, извергая из ее замученных губ бесстыдные стоны, лишь бы только не сплоховать.
Переодев шорты, я подошел к окну, провожая Киру глазами до ворот. Было забавным осознавать тот факт, что, по сути, мне долгие годы было все равно, какую из рыжуль в своей жизни трахать: ту, о которой и напомнила Кира и которая уже давно спит с моим бывшим другом, или ту, которая сменила цвет волос сознательно, забыв сменить прилагающуюся к рыжему цвету продажную натуру…
Еще до знакомства с Кирой в ночном клубе я был наслышан о девушках, которые разводят мужчин на алкогольные коктейли. В их задачу входили флирт и заказ напитков в баре. Девушке даже не обязательно было их пить, главное, чтобы мужчина платил. И как только Кира призналась, что она была одной из таких девушек, я понял, что отношения с ней кончатся, скорее всего, быстро. Мне казалось странным и до боли непонятным, что Кира хотела портить себе репутацию добровольно, просто размазывая свою женскую честь по полу, как дерьмо. Конечно, она много слов говорила о том, что флирт с мужчинами за барной стойкой не подразумевал секс, но было глупо мне этим обманываться, ведь со мной она переспала уже спустя пару часов знакомства, именно после общения за такой стойкой.
Я и сейчас отчетливо помню тот день, в который московский ночной клуб подарил мне новые отношения. И пусть они начались с интимной близости на заднем сидении авто, я все равно захотел увидеть эту знойную рыжую девушку и во второй раз, и в третий, и во все последующие, особо не думая о ее легкомысленном поведении, ведь наедине со мной она почти всегда демонстрировала кроткую кошечку.
Отношения с Кирой были очень бурными. Они излучали такое количество света, что я периодически уставал от этих жарких дней. Именно потому мы все время разбегались. Я выуживал очередную ссору, на которую вспыльчивая Кира покупалась. А все потому, что любовью здесь не пахло. И отцу, как ни странно, Кира очень понравилась. Он привечал ее совсем не так, как какую-то другую девушку, которая бывала в нашем доме. Иногда я спускался в гостиную, а они уже мило беседовали за кофе или даже хохотали. Я видел, что Кира, определенно, симпатична моему отцу. Этого удовлетворения хватало на то, чтобы продолжать отношения до следующей ссоры. Но я все чаще ловил себя на мысли, что нам не по пути. Мне все тяжелее давались ее вспыльчивость и крики, после которых даже страстные мурлыканья не помогали.
Я просил ее никогда не говорить громких слов о расставании, если она на самом деле не хочет этого. Она каждый раз тихонько просила прощения, лежа на моей груди с закрытыми от стыда глазами, клялась, что больше такого не повторится. И хоть ее агрессия и вспышки ярости, а также ревности не были пронизаны злобой, но уже напрягали.
Моя душа в этих отношениях сумела окрылиться. Я снова чувствовал себя свободным, способным жить и работать. Смог освободиться от оков боли, порвав колючие цепи, ведь предыдущая рыжуля этого сделать не смогла. Вереница сказочных снов о любви тоже медленно рассеивалась. Я перестал плутать по детству и снова видел во снах чаще всего всякий бред будней. Но иногда Кира видела, что я переполнен какой-то тоской. Тогда она брала мои руки в свои и сжимала до боли. Я спрашивал ее о том, зачем она это делает. А она, улыбаясь, говорила, что отвлекает меня от плохих мыслей, переключает сознание с душевной боли на физическую. Я же в ответ лишь привычно ухмылялся, вспоминая, что так делала и Лида. Жаль, что каждая из них далека от образа розы…
II
– Я, конечно, понимаю, Рустем, что у тебя папа умер, но все же… Ты же можешь хотя бы на сообщения отвечать!
– Тебе важно знать, Лия, мерил ли я давление и пил ли я чертовы таблетки?! Вместо того, чтобы спросить, как я себя чувствую. Что у меня внутри!
– Ты мне соизволил позвонить, чтобы сразу накричать? Я забочусь о тебе, а в ответ никакой благодарности! Одни упреки! И еще, я была уверена… Я думала, что ты понимаешь всю важность здоровья! Мы не раз об этом говорили. Думала, что и тебе это важно. А тебе словно все равно. Ты ничего не хочешь делать! Ты меня снова расстраиваешь.
– Ты во всем права. Это тебе важно! Тебе! Не мне! Тебе важно все это! А мне важно…
– Знаешь, а ты какой-то другой. Скажи, чем ты занимался эти дни?
– Почему ты требуешь у меня отчет?! Я в чем-то успел провиниться? Надо же! Вовремя не позвонил! Так?
– Не в этом дело, Рустем. Просто скажи, ты не пошел во все тяжкие?
– Во все тяж-ки-е… У меня отец умер! Ты слышишь?!
– Слышу. Но мне кажется, что дело не в нем. Ты ведь был готов к его смерти. Просто ты отвечаешь мне так, как уже когда-то отвечал… Но-о-о. Хорошо-хорошо. Я больше не спрошу-у про это. Тогда скажи-и… Было ли заседание наследников?
– Что конкретно тебя интересует, Лия? – я привычно хыкнул. – Как говорится, и-то-го?
– Ну, честно скажу, мне это очень интересно. Ты же знаешь, какие у меня планы!
– Боишься, что не хватит? Мечты рухнут, как карточный домик?
– Ну почему ты меня снова пугаешь?! Тебе доставляет удовольствие это? Просто скажи, все ли хорошо… Но все равно ты другой, – голос Лии задрожал. – Я не могу отделаться от этого ощущения. И, пока мы не увидимся, это будет меня мучать, Рустем.
– Надо же! Тебя будет мучать! А что меня мучает – тебе все равно!
– Мне не все равно! Я точно так же не сплю последние дни, как и ты. А ты! Вместо того, чтобы меня набрать, сидишь в мессенджере.
– Ты следишь за мной?!
– Это не слежка. Это отношения! Нельзя так поступать с теми, кому ты дорог!
– Дорог? С точки зрения денег? Ну конечно! С тобой по-другому не бывает! И вопросы все…
– А какие вопросы мне можно задавать? Что не вопрос – он тебе не нравится! А я всего лишь хочу быть в курсе. Я думала, что я уже часть твоей семьи…
– А я? А я? Часть твоей семьи? Той, где сплошные умные люди с кучей дипломов и острых фундаментальных разговоров. Скажи? Меня ведь даже познакомить с отцом твоим нельзя, пока я свой статус не возымею официально, да?
– Прекрати! Ты что, снова пьян? Что ты говоришь?! – Лия захлюпала носом. – Почему ты так? Я знала, что значит для тебя отец, но… Зачем ты обижаешь меня?
– А ты не знала, что правда может быть колючей? – я с шумом поставил пустой бокал на стол.
– Я помню, как мы с тобой вечерами пили слабоалкогольное вино. Помнишь? Я помню, как ты доказывал мне свою теорию относительно размера фужера и напитка. Я помню, как была восхищена твоими речами… Помню, как ты смаковал вкус и какие эпитеты придумывал сортовому вину. А теперь ты тупо бухаешь! И, похоже, даже не вино! И делаешь меня крайней! Тебе просто все равно. В твоих алко вечерах и, кажется, даже не только в алко я стала лишняя, – она с шумом сглотнула слюну и перевела тему. – Извини. Расскажи мне лучше, что было в эти дни.
– Море сообщений, звонков. Всем что-то нужно.
– А-а-а Алена тебе не звонила?
– Почему она должна мне звонить?! Мы недавно общались.
– Ну-ну! Знаю я этих отрожавшихся…
– Знаешь?
– Знаю!!! Им палец в рот не клади! По локоть откусят, тем более зная, что есть что кусать! Небось уже сидит просчитывает выгоду.
– Что?
– А то ты не знаешь про желание девушек найти себе того, кого можно доить!
– Интересно. Продолжай.
– Я каждый день смотрю ее социальные сети. Думаю, что сдаст она себя каким-нибудь глупеньким статусом про мешок денег, который падает с неба на голову.
– О чем ты? – почти шепотом спросил я.