Алая раковина сердца. Инди-новеллы

Находясь в некотором остолбенении, генерал протянул ей пистолет. Бабушка подняла руку, и, не опуская ее, подряд всадила оставшиеся шесть пуль в черный круг генеральской мишени.

– Пятьдесят шесть, – подсчитал Виктор Михайлович, глядя в подзорную трубу.

– Так должны стрелять младшие офицеры, – сообщила бабушка.

– Можно попросить у господ офицеров еще один пистолет?

Один из адъютантов генерала, молодой подтянутый капитан со свежим шрамом на щеке и тремя орденами на груди с готовностью предложил бабушке свой пистолет. Она зарядила оба пистолета, и попросила Виктора Михайловича:

– Потрафи по старой дружбе, запусти движущиеся мишени.

Чертиками запрыгали и завертелись черные фигурки. Бабушка стреляла по ним попеременно с обеих рук и ни разу не промазала.

– Так должны стрелять старшие офицеры, – подытожила она, – а теперь я покажу вам, как стреляют безо всякого мата по-македонски.

Еще раз зарядив оба пистолета, бабушка спросила Михалыча:

– Пивной банки не пожалеешь?

– Для Вас я последнюю тельняшку сниму, – ответил Виктор Михайлович.

Он высыпал из пивной банки, в которой хранил винтики, содержимое, набросал в нее немного пустых гильз, и, размахнувшись, бросил банку как гранату. Плавный полет банки прервали выстрелы. Бабушка всаживала в нее пули, стреляя из двух пистолетов одновременно. Некоторое время жестянка дергалась в воздухе как живая, но и, долетев до земли, она не обрела покоя: подскакивала и вертелась, пока в пистолетах не закончились патроны.

Бабушка вернула пистолеты. Генерал буркнул:

– Вам бы в цирке выступать, – и чинно двинулся к выходу в окружении свиты, а капитан задержался и сказал бабушке:

– Эх, если бы мои ребята так стреляли…

– То?

– Было бы больше живых пограничников и меньше живых контрабандистов.

– Вы из Средней Азии?

– Так точно.

– Держитесь, мальчики, – неожиданно мягко прошептала бабушка.

– До последнего патрона, – в тон ей серьезно и тоже шепотом ответил боевой двадцатипятилетний командир российских пограничников.

Через три месяца Павлик и бабушка увидели его портрет в одной из центральных газет. Командуя пограничным нарядом, он преградил дорогу через ущелье каравану с оружием, и, отказавшись его пропустить, сложил голову вместе со своими бойцами. Как было написано в газете «героически погиб, приняв неравный бой с превосходящими силами противника». Капитана, посмертно награжденного еще одним орденом, звали Сергей Зуев.

Бабушка вырезала фото из газеты и захватила с собой в тир, где приклеила в центре многократно прострелянной пивной банке, которую Виктор Михайлович расплющил и повесил на стену как украшение.

– Это твоя икона, Павлик, – сказала она внуку. – Перед тем как стрелять, смотри на нее, чтоб глаз не сморгнул и рука не ослабела.

Павлик уже почти год жил у бабушки. Отец был в плавании, когда маму стал регулярно навещать ее начальник Роберт Олегович. Узнав об этом, бабушка переселила внука к себе. Просто приехала на такси, забрала вещи Павлика, и сказала невестке:

– Решайте сексуальные проблемы без моего внука.

По возвращении отца из плавания мама сообщила ему, что собирается с ним разводиться и что Павлик будет жить в ее новой семье. Отец против развода не возражал, но отдать сына отказался. Вопрос о том, с кем останется Павлик, должен быть решить суд.

Для отца все случившееся явилось горькой и болезненной неожиданностью, и он начал пить. После того как в очередной раз он явился пьяным, бабушка, дав ему протрезветь, предъявила в присутствии Павлика ультиматум.

– Ты, – сказала бабушка, – чтобы не срамить себя, сына и меня, в ближайшее же время выходишь в плавание! Море успокоит твою боль, – добавила она и погладила папу по голове, – а с этим судом я разберусь сама.

Папа ушел в плавание. И, в конце концов, наступил день суда, на котором решалась судьба Павлика. Бабушка отправилась на суд одна, внука с собой не взяла. Она вернулась часа через четыре хмурая и решительная.

– Ну, что? – спросил Павлик.

– Суд решил в пользу твоей матери, – ответила бабушка.

– Ты меня отдашь?

– В том случае, если ты этого хочешь.

– Нет, я хочу быть только с тобой.

– Тогда и говорить не о чем. Я тебя никому не отдам.

Павлик больше ни о чем не спрашивал: бабушка зря слов на ветер не бросала. Через три дня, поздним вечером в дверь бабушкиной квартиры громко и настойчиво постучали:

– Откройте, полиция, – раздалось из-за двери.

– Что вам надо? – спросила бабушка, не открывая двери.

– Мы пришли за Павлом, с нами его мать и судебный исполнитель.

– Уходите! Внука я не отдам.

– Тогда мы взломаем дверь.

– Это, пожалуй, лишнее, – вслух сказала бабушка, – сами мы дверь потом не починим.

Она вернулась от двери в комнату, на стенах которой висели дорогие для нее вещи, и среди них один из подарков мужа – семи зарядный арбалет ручной работы. Бабушка сняла его со стены, зарядила полным комплектом стрел и вернулась в коридор.

– Открой дверь и бегом ко мне, – шепнула она Павлику.

Павлик подошел к двери, открыл замок и, быстро отбежав, стал рядом с бабушкой, которая тут же приподняла арбалет, нацелившись на входную дверь.

Дверь открылась. За ней оказались двое парней в камуфляже, мужчина с папкой под мышкой и мама Павлика.

– Ни шагу через порог. Пока я жива, внука у меня никто не заберет, – громко сказала бабушка.

– Что вы себе позволяете! Я судебный исполнитель! – крикнул мужчина с папкой.

Бабушка ответила щелчком предохранителя на арбалете. Один из парней достал рацию и стал говорить: