Дело о Золотом сердце

Дело о Золотом сердце
Георгий Персиков

Старый добрый детектив
В гости к Георгию Родину, практикующему врачу провинциального городка Старокузнецка, приезжает его старший брат, известный путешественник. В числе прочих дорогих подарков он привез золотой амулет в виде сердца, принадлежащий, как гласит легенда, мифическому индейскому племени любви. Но с появлением этой вещицы в городке начинают происходить странные события… Будучи реалистом, Георгий не верит в магическое воздействие амулета и, пытаясь найти рациональное объяснение всему происходящему, снаряжает экспедицию в амазонские джунгли.

Однако буквально с первых шагов участников экспедиции начинает преследовать неизвестный злоумышленник…

Георгий Персиков

Дело о Золотом сердце

© Г. Персиков, 2015

© ООО «Издательство АСТ», 2015

* * *

Моему деду Георгию Ивановичу и бабушке Клавдии Васильевне, которые чуть-чуть не успели прочитать эту книгу

Пролог

В начале времен земля была бесплодна, а у мужчин не росла борода. Лишь позже начали появляться деревья. В начале времен пена на Амазонке была черного цвета. В начале времен не было ни еды, ни снадобий. В начале времен люди были с хвостами. В начале времен на месте болот была трава. В начале времен все убивали каждого, потому что у них не было сердца. Лишь когда мудрец Нофуетома, что пришел в племя карихона из-за высоких гор, сделал из золота сердце, люди узнали, что такое любовь. Но было то в начале времен.

    Из сказаний индейского племени карихона

Болота постепенно окружали островок в сердце Амазонии, но были еще далеко. Река совсем недавно стала заболачиваться и покрываться ряской. Когда болота накроют землю племени карихона, народ будет печалиться. А пока можно веселиться.

Лик великого бога только-только вынырнул розовым краешком из вод реки. Восхода над зеленой стеной джунглей стоило ожидать еще нескоро. Но старуха Йомира еще затемно согнала всех незамужних девушек и молодых жен племени к длинному столу под навесом из листьев – работы предстояло очень много. «Проклятая Летучая Мышь, сама уже забыла про сон и нам спать не дает!» – ворчали сонные молодухи. Конечно, в глаза ее никто не осмелился бы так называть. Только Йомира-вос, Большая Мать, или же просто Старшая. Испокон веков в племени карихона, затерявшемся в бесконечных джунглях Амазонии, так именовали мать вождя.

Перед тем как стать главной женщиной племени, Йомира тридцать лет была женой могучего касика Тарири. Трое ее сыновей должны были получить красно-черное копье и плащ, украшенный перьями попугая-ара, – символы власти. Но отцовского долголетия не досталось никому из них – парни не успели даже жениться. Год назад вождем стал младший сын Йомиры – быстрый и отважный Шиботка, прозванный за мастерское владение копьем Слепнем. Сегодня был день его свадьбы. Именно поэтому Летучая Мышь спозаранку созвала девушек.

Пир должен был изумить изобилием всех карихона и приглашенных со стороны невесты. Юный вождь во главе лучших охотников племени добыл дюжину жирных поросят-пекари. Для старейшин и почетных гостей еще с вечера на угли положили, не снимая панциря, двух крупных броненосцев-армадилло. Великий жабий колдун, что жил на заброшенном озере и давал советы всем соседним племенам, прислал со своим учеником жирную жабу, покрытую сочащимися слизью бородавками. По словам мальчишки, стоит ее лизнуть – и будешь танцевать более суток.

Бранясь в полутьме и то и дело поминая подводного Ариму, одни женщины разделывали тушки откормленных койи – морских свинок, другие месили тесто из свежемолотого маниока – Йомира распорядилась, чтобы на свадьбе было вдоволь пирожков с тыквой, сладкой курубой и фейхоа. Дожидались своего часа только что срезанные початки молочной кукурузы – их должны были запечь. А в ее нежные листья ловкие девушки заворачивали традиционные тамалес с десятком разнообразных начинок.

Две женщины среднего возраста фаршировали огромную панцирную щуку растертыми кремовыми орехами с кислицей и тамарилло. В трех больших горшках булькала лимская фасоль с картофелем, томатами и острыми перчиками – через несколько часов варево превратится в ароматную пасту, которую мужчины будут мазать на лепешки и заедать этим фруктовую брагу-пульке. Гигантский чан хорошенько перебродившего напитка из папайи, ананаса, наранхиллы и сладкого огурца стоял под крышкой. Но мухи и осы так и вились рядом, жаждая утонуть в хмельном море, которого с избытком хватило бы для утопления пятерых взрослых мужчин. Но юноши, старики и воины в расцвете лет спали, набираясь сил перед празднеством. Ибо оно сулило не только семейное счастье юному вождю, но и долгожданный мир для всего племени.

Юная тонкая Пиипи – невеста Шиботки-Слепня – была дочерью Хитари-Камня, вождя племени болотных людоедов.

Карихона испокон веков недолюбливали своих соседей из заболоченной чащи – за обычай поедать поверженных врагов и полнейшее отрицание даже намека на ведение сельского хозяйства. Большеголовые, низкорослые, кривоногие, с огромными мускулистыми руками, касающимися земли, людоеды, в свою очередь, презирали приречных соседей, называя их землероями и бабьими подхалимами. Женщины всегда пользовались большим уважением у карихона, чем у болотных жителей, потому оскорбление их чести не раз вызывало кровопролитие между двумя народами. К несчастью для речных обитателей, людоеды были свирепыми и умелыми бойцами.

Последняя война унесла жизни двоих сыновей Йомиры и Тарири – предшественников Шиботки в плетеном красном кресле касика племени. Мудрая Йомира решила навсегда положить конец кровавому безумию. Через шамана людоедов Мать внедрила в голову их вождя мысль, что его единственная дочь несомненно будет счастливее в браке в том племени, где женщины имеют больше власти. И обмен даров полей на болотную дичь сулит куда большую сытость, нежели обгладывание жестких мослов речников. А первенец в этом равном браке по праву крови сможет возглавить и болотный, и речной народы. То, что у такого могучего воина обязательно родится мальчик, сомневаться не приходится. Да и кроме того, колдун карихона хранит могущественный талисман – Золотое сердце, – несправедливо, конечно, а что поделаешь?

Дипломатический яд достиг своей цели. Ибо иных наследников, кроме Пиипи, у кровожадного каннибала не было. Он ее обожал и ласково называл Червячком – за гибкий стан и точеные ножки, но власть над своим народом передать ей не имел права. По этой причине болотные воины не вспарывали животы ротозеям-разведчикам из речников в предрассветных сумерках, а несли невесту на носилках из лиан по узким тропкам. Ее отец возглавлял процессию и незаметно для остальных улыбался, радуясь тому, как ловко он пристроил дочку…

Счастье одних порой означает убытки, печаль и даже беду для других. Брачный союз карихона и каннибалов шел вразрез с планами еще одного могучего племени, занимавшего обширные земли на востоке. Речные и болотные люди крайне редко пересекались с воинственным народом амазонок – чибча-муиски.

Однако легенд и преданий о бесстрашных воительницах хватало и у тех, и у других. «Они никогда не берут в плен!» – зловеще подвывая, пугали смуглых детишек с широко распахнутыми глазенками старухи-рассказчицы. «Никто в бою не видел их спины», – с серьезными лицами рассказывали отцы своим сыновьям. «Но мужчин они убивают, лишь те наполнят их лона своим семенем», – с осуждением ворчали старики в своем кругу.

Ну а поскольку слово старейшин весило больше, чем чье-либо еще, включая даже Йомиру, переговоры с амазонками так и не состоялись. Между тем глава чибча-муисков Патобчи предлагала старшую дочь – редкую красавицу, по мнению всех, кто ее видел, – выдать за Шиботку. Ради политических целей женщины-воины были готовы отступить от своей вековечной традиции похищать и казнить женихов, а к самому юному вождю обещали относиться даже с почтением, невзирая на его принадлежность к «слабому» полу. Но старики предпочли союз с болотниками – пусть они и едят человечину, но в остальном жизнь у них устроена правильно.

Впрочем, не мужская стать Шиботки и не сила стоящего за ним племени соблазнили чибча-муисков на неслыханные уступки. У карихона уже много поколений хранился могущественный талисман. И по слухам, нельзя его было ни украсть, ни завоевать.

Тысячи лун тому назад одно благородное и мудрое племя из тех краев, о котором не слышали даже самые старые, нашло однажды приют у карихона. Бежали они от великой войны с жестокими завоевателями, именовавшими себя ацтеками. Те пришли с мечом и огнем в земли мудрых майя и уничтожили то, что создавалось веками. Не щадили они ни старых, ни малых – об этом поведали вождю и старейшинам меднолицые странники. Пришли они не с пустыми руками – принесли семена многих растений, научили лесовиков обтесывать черный и зеленый обсидиан, ковать медь и ткать из травяных волокон одежду. Жизнь карихона словно окрасилась лучами доброго Солнца, а их самих стало больше во столько раз, сколько пальцев на руках без одного.

Но главное чудо сотворил старый колдун Нофуетома. Увидев с горечью и болью, что даже в этом затерянном болотном краю ненависть и жестокость уничтожают жизнь и любовь, он выковал Золотое сердце, оберегавшее племя от болезней и голода, дарившее долголетие и плодовитость супругам и хранившее детей от всевозможных напастей. Шаманы племени с той поры были потомками Нофуетомы и с обязанностями справлялись неплохо. Ведь не напрасно соседи частенько называли карихона счастливым племенем и даже племенем любви.

Вот и амазонки хотели мирным путем получить частичку благословения – в последнее время племя стало болеть и вырождаться, похищенные мужчины давали плохой приплод. Отказ первой красавице чибча-муисков оскорбил племя донельзя. И ее мать, грозная Матушка-Скала, вместе с самым опытными воительницами решили на совете – раз нельзя заполучить Золотое сердце по-хорошему, отнимем его силой. Глупые карихона еще не раз покаются за свой неправильный выбор.

Разведчицы прокрадутся вдоль берега реки. Их задача – внезапный и бесшумный бросок на часовых, наблюдающих за желтыми водами могучего потока. После этого вверх по течению должны будут подняться тяжелые боевые пироги со штурмовым отрядом, ведомым неустрашимой Патобчи. Неожиданная атака в разгар празднества сулит успех. Перепившиеся речники и болотники, еще не ставшие настоящими союзниками, с высокой долей вероятности сочтут происходящее вероломством друг друга.

– Тупые мужики, они так и не успеют сообразить, кто именно их поубивал. А жаль! – презрительно подытожила военный совет Матушка-Скала.

Тогда-то и попросилась Баниика-Мошка, отвергнутая невеста, возглавить вылазку разведчиц.

– Мать, я должна проложить дорогу для воинов. Никто не издаст ни звука, никто не уцелеет! – Получив одобрительный кивок родительницы, дочь добавила: – Ты заберешь Золотое сердце, а мне оставь сердце Шиботки – я сама его вырежу и съем сырым!

Она сжимала в руках кинжал из сварции – железного дерева, представляя, как будет кромсать тело речника, избравшего другую. Упоение предстоящей местью было сладостным. Хотя девушка не ела уже вторые сутки, тонкие ароматы свадебного стола не кружили ей голову. А вот ее подруги с нетерпением ждали нападения и разграбления богатой деревни. Пиршество после победы обещало быть запоминающимся…

Когда отряд Пачакутека выходил из Куско, в нем насчитывалось более тысячи воинов. Вьючные ламы и молчаливые рабы несли пищу и оружие. В пяти паланкинах передвигались жрецы Инти – бога Солнца, прародителя императора. Вместе с ними сидели чиновники, прикрепленные от канцелярии его величества Инки Уайна Капака. Даже летописцев-кипукамайоки послали, дабы те прилежно вязали узелки на нитях, фиксируя все детали похода. Они были жуткой обузой, худшей, чем атлатли-копьеметалки. Против кого применять это грозное, но громоздкое оружие? Против лесных дикарей, которые бегут в атаку с деревянными кольями и духовыми трубками? До них еще нужно добраться, а дорога не из близких. Седовласый Пачакутек сжимал копье, словно хотел раздавить древко, и скрежетал зубами, но возразить против откровенной глупости снарядившего экспедицию младшего брата Великого Инки не посмел.

– На востоке нет дорог, айлью, – почтительно пробормотал военачальник.

– Высокочтимый Инка айлью – так ты должен ко мне обращаться, деревенщина! – раздраженно бросил девятнадцатилетний брат Солнцеликого.

Досадную ошибку можно было трактовать как проявление неуважения к монаршьей крови, что каралось в империи различными изобретательными способами, весьма мучительным образом приводившими к неизбежной смерти. Пачакутек счел разумным пасть ниц и покинуть зал, пятясь на четвереньках. Вот и поговорили о подготовке и тактике.

Спуск с Анд стоил жизни сотне воинов – лавины, оползни, чересчур узкие тропы. Путь через джунгли к истокам великой реки уменьшил отряд еще на полтораста воинов – свою лепту внесли хищники, коварные трясины и непривычные для горцев болезни. После гибели половины рабов-носильщиков и почти всех животных Пачакутек приказал вытряхнуть из паланкинов привилегированное сословие.

– Носильщиков не хватает для оружия и припасов. Идите своими ногами или сдохните, – бесстрастно объявил присмиревшим жирдяям свое решение суровый командир.

После столкновения с болотными духами из оставшегося безымянным племени уцелели только один жрец и один кипукамайоки со своим пучком нитей и узелков. А воинов осталось лишь три сотни. Деревянные доспехи прекрасно защищали от копий, палиц-макан и топоров, но проклятые дикари плевались ядовитыми шипами в открытые шеи, лица, запястья. Разведчики Пачакутека нашли их деревню, после чего воины раскололи черепа боевыми молотами всем – от мала до велика. Но даже жестокая месть не утешила командира – слишком высокую цену пришлось заплатить за бальсовые стволы для плотов, которые лесные духи, как оказалось, почитали священными.

«Идти нужно было налегке, небольшим отрядом – я это знал с самого начала», – неотступно терзала старого и опытного Пачакутека мрачная мысль на протяжении всего сплава вниз по течению.

Тупак Инка Юпанки, отец нынешнего императора, был грандиозным человеком. Пачакутек служил в его гвардии и пользовался расположением Великого Инки не только за то, что был тезкой покойного отца монарха. И не за одно воинское мастерство ценил его покоритель народов и собиратель земель. Молодой копьеносец отличался острым умом. Именно поэтому император частенько держал его при себе, когда слушал доклады разведчиков из дальних земель.

– Ты хорошо знаешь мои земли и то, что за их пределами. И тебе должно хватить разумения, чтобы понять, в какую сторону будет выгодно и мудро двинуть войска в следующем году и позже, – медленно говорил великий и ужасный Тупак, не отводя тяжелого взгляда от способного юноши.

О племени карихона, ночь их забери, и чудесном Золотом сердце, дарующем долголетие и урожаи и исцеляющем болезни, император узнал незадолго до своей смерти.

– Я бы сказал, что все это чушь и бабьи сказки, – в свойственной ему тягучей манере произнес Великий Инка. – Но майя… Если кто-то из них нашел приют в том племени… Да, они были великими мудрецами. И лучшим из них по силам было сотворить подобное.

Разведчик немного помялся и сообщил:

– О Сапай апу Капак Инка, прознали мы также и о пророчестве создателя того Золотого сердца, колдуна Нофуетомы. Он предсказал, что тех, кто попытается отнять талисман, ждет ужасное несчастье. Белые звери в сверкающих одеждах с двумя головами на четырех ногах с громами и молниями в руках придут в земли воров и падет их гнев на головы и старых, и малых. А сердце без любви поразит своей любовью то сердце, к которому оно прикоснется.

Вряд ли черные слова давно сгинувшего шамана произвели хоть какое-то впечатление на императора. Известно, что колдуны плохо держат мечи в руках, а потому все, что им остается для устрашения врагов, – это витиеватые угрозы. Но снарядить экспедицию собрался только сын Тупака – через много лет после восшествия на престол. Жуткая эпидемия, косящая народ тысячами, не разбирая бедных и богатых, пришла с севера. Поговаривали что-то про белых дьяволов на огромных каноэ с белыми крыльями, которые наслали болезнь, но Великий Инка отнес слухи к пророчеству о Золотом сердце. Уайна Капак был прагматичным государем, а потому и поручил младшему брату доставить в столицу чудодейственный талисман. Желательно до того, как город Куско вымрет…