Битва «тридцатьчетверок». Танкисты Сталинграда

Битва «тридцатьчетверок». Танкисты Сталинграда
Георгий Савицкий

Война. Штрафбат. Они сражались за Родину
«Rattenkrieg» («Крысиная война») – так окрестила беспощадные уличные бои в Сталинграде немецкая пехота. А наши бойцы прозвали это сражение «Битвой «тридцатьчетверок» – именно здесь легендарные Т-34 производства Сталинградского тракторного завода впервые применялись массово. Рабочие продолжали собирать и ремонтировать танки, даже когда гитлеровцы прорвались к заводской проходной, где ополченцы и охранники НКВД держались до последней капли крови. Танковые экипажи зачастую набирали здесь же, на СТЗ, из добровольцев, в том числе и женщин. «Тридцатьчетверки» шли из цехов прямо в бой неокрашенными, порой даже без прицелов и триплексов, и жили в Сталинградском аду считанные часы – но ценой страшных потерь остановили врага на последнем рубеже…

Русские смертники против немецких штурмовых групп! Т-34 против германских панцеров! Зенитные танки Т-90 против «лаптежников» Ju.87 Stuka! Ни шагу назад! За Волгой для нас земли нет!

Георгий Савицкий

Битва «тридцатьчетверок». Танкисты Сталинграда

«С осени 1942 года война повернула на запад. С малоизвестной высоты с отметкой «102» – Мамаева кургана – Красная Армия открыла себе дорогу к логову фашистского зверя – Берлину…»

    Маршал Василевский А. М.

Пролог

С взлетной полосы аэродрома «Питомник» поднялся тяжело нагруженный транспортный самолет Ju-52. Все его три мотора ревели на самых высоких оборотах. В окруженный советскими войсками Сталинград «транспортники» Люфтваффе везли продовольствие, медикаменты, боеприпасы. А обратно забирали раненых и тех, кто получил официальное разрешение вылететь из этого ледяного ада.

От летчиков требовались смелость и сноровка, чтобы на перегруженном самолете подняться в небо по узкой и короткой полосе. Погода в приволжских степях была прескверной: снежные заряды, метели, ледяной ветер. К тому же путь взлетающим самолетам преграждали многочисленные воронки от арт-обстрелов русских и обломки машин менее удачливых коллег из Люфтваффе.

Через этот аэродром «Питомник», а также с авиабазы Гумрак осуществлялось снабжение Шестой армии фельдмаршала Паулюса по воздуху.

И вот очередной «транспортник» оторвал неубирающиеся шасси от укатанной полоски снега, чтобы приземлиться спустя несколько часов полета где-нибудь в Новочеркасске, Ростове-на-Дону или в Сталино [1 - Сталино – старое название Донецка.].

– Flug auff! Aufstiege. – Взлетаем! Набираем высоту.

В салоне самолета пилотам аплодировали даже раненые. Кто-то из полуобмороженных пассажиров на радостях затянул «Лили Марлен». Он отчаянно хрипел простуженным горлом и нещадно фальшивил, но песню поддержали:

Vor der Kaserne vor dem gro?en Tor
Stand eine Laterne und steht sie noch davor
So wollen wir uns da wieder sehгn
Bei der Laterne wollen wir stehen
Wie einst Lili Marleen.
Wie einst Lili Marleen… [2 - Около казармы, в свете фонаряКружатся попарно листья сентября,Ах, как давно у этих стенЯ сам стоял, стоял и ждалТебя, Лили Марлен.Тебя, Лили Марлен…]

Однако воздушные стрелки в куполообразной верхней установке и по бортам кабины не разделяли всеобщего ликования.

Всю трассу транспортников от Сталинграда отмечали на земле обломки сбитых немецких самолетов. Чего только не было в этих грудах искореженного «крылатого металла»?! Покореженные останки «Хейнкелей-111», которые использовались теперь не как бомбардировщики, а как транспортные самолеты. Почтовые «Юнкерсы-86», транспортные Ю-52, сверхтяжелые четырехмоторные FW-200 «Кондор».

А вот переоборудованные в «транспортники» «Урал-бомберы» – «Хейнкели-177» сгорели на авиабазе в Днепропетровске безо всякого участия русских летчиков или зенитчиков. Просто они еще раз подтвердили свою сомнительную репутацию «летающего фейерверка», из-за которой доработка этих летающих монстров затянулась в Люфтваффе на несколько лет.

Беспощадные «сталинские соколы» делали все, чтобы приумножить это «крылатое кладбище». Воздушный бой в таких случаях был молниеносным: заход на цель – атака! Отворот – и снова заход. Краснозвездные «ястребки» били по двигателям, дырявили гофрированные крылья и фюзеляжи, прошивали кабины и пилотов Люфтваффе внутри.

К перехватам немецких «транспортников» привлекали даже штурмовики «Ил-2»! Неторопливые, по сравнению с истребителями, «Eizern Gustaw» – «Железные Густавы», как называли их немцы, расстреливали неповоротливые «Ю-52» и «Хейнкели-111» из пушек и пулеметов. А то и могли реактивными снарядами «поджарить». И тогда точно – быстрая и яркая смерть!

Так что стрелки нервно водили стволами пулеметов, ожидая скорой и неминуемой атаки.

Раньше их прикрывали «Мессершмитты-109», но сейчас «Ягдгешвадеры» сильно поредели, прикрывать транспортные машины стало просто некому. Да и лично рейхсмаршал Люфтваффе Герман Геринг берег своих «орлов». А на обычных «пилотяг», на горбу которых и держалась слава «непобедимой германской воздушной мощи», командованию было плевать с верхушки Рейхстага.

Но смерть для фашистских оккупантов пришла не с хмурых свинцовых небес, а из снежной пелены внизу. Раскаленные плети пронзили ледяные вихри и прошили «летающий автобус Люфтваффе». Крупнокалиберные пули прошивали легкий гофрированный дюраль и кромсали тела «счастливчиков», которые думали, что смогут покинуть ледяной ад осажденного Сталинграда.

– Ich bin traf! – Я подбит!

Куски свинца со стальными сердечниками ударили по крыльям и двигателям. Экипаж от смерти спас только носовой мотор, который принял на себя очередную «порцию» раскаленного русского свинца. Во все стороны полетели оторванные цилиндры, искореженные лопасти воздушного винта, какие-то детали из выпотрошенного нутра механизма.

– Zum Teufel! – К черту!

Грузная «тетушка Ю» клюнула разбитым носом и, неуклюже заваливаясь на крыло, пошла к земле. Падение продолжалось недолго. Удар и жуткая встряска перемешали в салоне «тетушки Ю» живых с теми, для кого этот ад уже закончился.

Искореженный самолет пробороздил снежные заносы и остановился. Когда осели снежные облака, показались угловатые серые силуэты. Танки русских. Это были не знаменитые «тридцатьчетверки», а кое-что поменьше, но от этого – не менее смертоносное. Спаренные стволы крупнокалиберных пулеметов красноречиво уставились в лобовые стекла кабины искореженного немецкого транспортника. Экипажу и уцелевшим «пассажирам» оставалось только сдаться…

Немецкий «транспортник» был не первым в списке побед экипажа русского легкого танка. Несколько таких зенитных машин воевали в Сталинграде с конца августа 1942 года. Они не только сбивали «Мессершмиттов» и «лаптежников» с «Хейнкелями», но и участвовали в яростных уличных боях. Легкие и маневренные, они всегда оказывались там, где нужнее всего была их огневая мощь, броня и натиск.

Глава 1

Nach Volga!

Колонна пыльной стальной змеей вилась по равнине между Доном и Волгой. День и ночь степь оглашалась ревом моторов и лязгом стальных траков гусениц. Подразделения Шестой армии вермахта под началом молодого и амбициозного генерала Панцерваффе Фридриха Паулюса двигались неумолимо, с каждым часом приближаясь к своей цели – Сталинграду. Армады «Панцеров», сотни грузовиков, повозок на конной тяге.

Чертова дюжина дивизий, из них – две танковые, итальянские и румынские союзнические подразделения, всего около 27 000 штыков. Пятьсот танков, самоходные орудия, полевая артиллерия – три тысячи орудий и минометов. Войска прикрывали 1200 самолетов 4-го Воздушного флота Люфтваффе под командованием Вольфрама фон Рихтгофена, а также итальянские и венгерские летчики.

Перед началом этого наступления Гитлер сказал Паулюсу: «С такими силами вы можете штурмовать небеса!»

Ну, небеса – небесами, а для того, чтобы сломить сопротивление упрямых русских у их последнего рубежа обороны, нужно было гораздо больше. Если рассечь важную водную артерию, коей являлась полноводная Волга, то одновременно можно было и разрушить пути снабжения, и выйти к нефтеносным месторождениям Каспия. Да и сам факт, что город был назван именем Сталина, приковывал внимание высшего командования вермахта и его Сухопутных сил [3 - В Третьем рейхе было целых два Генеральных штаба – Вермахта и Сухопутных сил: OKW и OKH – Oberkommando der Wehrmacht и Oberkommando der Heeres.].

* * *

Колонны вермахта двигались стремительно, словно наступали не на Сталинград, а как два года назад – на Париж. Тогда пуалю [4 - Пуалю – жаргонное название французов, как для русских – «иван», для немцев – «бош», «фриц», «ганс», американцев – «янки», а англичан – «томми» или «бобби».] откатились назад всего за пару месяцев. И это притом, что у самой большой страны демократической Европы армия поначалу втрое превосходила вермахт. И что? Долго ли они сопротивлялись со своей призрачной верой в идеалы демократии и объединения всех наций?…

Так думал и молодой обершутце [5 - «Старший стрелок» – самый малый чин, первый после рядового, примерно соответствует званию ефрейтора.] моторизованной дивизии Фридрих Вайсманн.

Он был из недавнего набора, всего семнадцать лет. В отличие от своих более старших сверстников, он уже взрослел во время правления мудрого Адольфа Гитлера. Парнишка рос сообразительным, сильным и смелым, а школа и Гитлерюгенд укрепляли и развивали эти качества. Для них, молодых, было все: спортивные секции и яхтклубы, боксерские ринги и планерные кружки, тиры и летние лагеря полевой подготовки. И все это – совершенно бесплатно. Деньги сейчас значили меньше, чем раньше. Сейчас на первый план выходила молодость – именно ею и расплачивались юные немцы, причем делали это добровольно: уж слишком красиво разливал речи «романтик Третьего рейха» – Йозеф Геббельс. [6 - Автора могут упрекнуть в том, что и в Советском Союзе было точно так же. Но давайте оставим подобные утверждения на совести предателя Резуна. Советские ребята прямо после выпускного пошли добровольцами на фронт. Не мы напали, а на нас напали.]

И вот теперь – второй после сорок первого года Drang nach Osten. Самое интересное, что ни рядовые солдаты вермахта, ни Верховное командование не считали провал наступления под Москвой серьезной катастрофой. Отступление от столицы считалось только лишь «выравниванием линии фронта». Очевидно, что это было не только пустым бахвальством. А всему виной – провал наступления подо Ржевом и Вязьмой. Там русские понесли огромные потери зимой и весной 1942 года. Благодаря глубоко эшелонированной и грамотной обороне силы германских войск на данном участке фронта не просто удерживали русских, а попросту – истребляли их, заваливая подступы горами трупов.

Не зря командующий 9-й армией вермахта генерал Вальтер Модель в немецком Генштабе заслужил вполне оправданное прозвище Meister die Affenzive – Мастер отступления.

Первоначальное наступление Шестой армии Фридриха Паулюса было настолько успешным, что Гитлер вмешался вновь, приказав 4-й танковой армии присоединиться к группе армий «Юг». В результате этого образовался огромный затор, когда 4-й и 6-й армиям потребовалось в зоне действий несколько дорог. Обе армии намертво застряли, причем задержка оказалась довольно долгой и замедлила наступление немцев на одну неделю. С замедленным наступлением Гитлер поменял свое мнение и переназначил цель 4-й танковой армии обратно на Сталинградское направление.

Вот такой была «великая мудрость фюрера»!..

* * *

Победоносное шествие колонн мотомеханизированных частей Шестой армии вермахта прекратилось весьма неожиданно. У какой-то безымянной высоты, всего лишь точке на оперативных картах, путь победителям «всея Европы» преградил заслон красноармейцев.

Батарея из трех 76-миллиметровых противотанковых орудий ударила внезапно, словно бы из ниоткуда – эти русские весьма неплохо замаскировались. Чрезмерное высокомерие стоило гитлеровцам сразу двух подбитых танков и полутора десятков трупов пехотинцев. Яростно палящих из винтовок и пулеметов русских вместе с их пушками сровняли с землей вызванные по рации «Юнкерсы-87».

Семнадцатилетнему Фридриху Вайсманну повезло – он остался лежать среди тех полутора десятков. Осколок русского снаряда отрикошетил от крупповской брони среднего командирского танка Pz.Kpfw IV Ausf F1 B.W и попал в голову молодого пехотинца. И проломил височную кость – быстрая и легкая смерть от мгновенного кровоизлияния в мозг.