Случай с динозавром

Случай с динозавром
Герасим Аникин

Рассказ "Случай с динозавром" раскрывает проблему морального одиночества при выходе человека на пенсию. Этим ловко польуются современные мошенники. Рассказ "Как Иван – крестьянский сын за правду стоял" в аллегорической форме показана судьба простого россиянина, который не смог учесть особенности внешних отношений.

Герасим Аникин

Случай с динозавром

Случай с динозавром

Жизнь по-разному проходит у людей. В самом начале она удивляет тем, что надо обязательно что-то делать: в детстве – вести себя по правилам, которые устанавливают родители и воспитатели. В юности – учиться, в зрелом возрасте – работать, а вот при выходе на пенсию – ничего обязательного вроде бы делать не надо. Живи себе в «удовольствие» – и всё. Есть даже старинный анекдот, в котором предлагали начинать жизнь с ничегонеделания, т. е. с пенсии. Понаслаждаться сначала полной свободой, а потом уж и за дела.

Только вот, посмотрите на пенсионеров или поговорите с ними, как им живётся. Конечно, многие будут жаловаться на финансовые трудности. Иногда чуть слёзы не текут, когда увидишь старушку перед витриной продуктов в магазине, как она открывает уже засаленный кошелёк и начинает считать мелочь с желанием определить, а сможет ли она сегодня купить что-то себе для еды. На этом фоне для людей, безразличных к её проблемам, является «успокаивающая» картина активности магазинных покупателей, не знающих ещё трудностей пенсионного периода жизни и не задумывающихся о том, что достаток не является гарантированной на все времена привилегией делового в данный момент человека. И совсем уж не видно тех, кому бы обязательно надо было постоять в очереди с «народом», чтобы услышать его, лично увидеть и начать решать проблемы тех, кому они обязаны своим положением, и кому они в своё время обещали заботу об их благосостоянии. В магазин таким идти не надо, у них курочка уже в духовке.

Да, финансовые трудности с продуктами, конечно же, одна из проблем пенсионеров, да если учесть ещё плату за жильё. Вот и «цепляются» некоторые за старое место работы, или ищут новый финансовый ручеёк, пока не попросят «на выход», а то и до выноса вперёд ногами. А в остальном ведь пенсионеру ничего особого не надо. Одежда, пусть старенькая, в большинстве случаев сохранилась. Были бы только дырки зашиты, заплатки наложены да накопившаяся грязь отмыта. А мебель – она ещё может модной стать и внукам послужить.

Удивляет другое. Часто по телевизору, в газетах или по сарафанному радио поступает информация о том, что вот эти пенсионеры с очевидными финансовыми трудностями добровольно отдают свои накопления из «кубышек» совершенно неизвестным людям. Или ещё хуже, приходят домой к пенсионеру два молодых человека, чаще девушки. Пока он беседует с одним в гостиной, другой шарит по шкафам, и забирает самое дорогое, за что пенсионер порой жизнью своей платил, например, воинские награды. У слушающих эту информацию возникает законный вопрос: что это за неосторожные чудаки такие? А всё дело-то в том, что одиноким старикам не хватает общения. И это не менее, а может и более существенный недостаток пенсионного возраста. Пришли с пенсионером поговорить, а он и рад. Какая уж тут осторожность!

А что же делать-то? Замечательно, конечно, когда семейная пара сохраняется и в пенсионном возрасте. Тут общения хватает в самых различных направлениях, являясь естественным продолжением их совместной жизни. Даже привычные для них острые разборки отношений по «накатанным» уже темам не дают развиться и укрепиться тягостному состоянию одиночества.

Не менее важны хорошие отношения «отцов и детей». Только не так часто бывает это. У молодёжи, по многовековым традициям, свои проблемы и понятия, да и не каждый из них любит выслушивать «замшелые» с их точки зрения советы. Но человек-то существо социальное, чаще – семейное, редко кто может одиноко жить в своей «берлоге», не вылезая из неё. Посмотреть на него повнимательней, так и не жизнь это в общечеловеческом понимании, а существование с неизвестной целью.

Спасает от одиночества, конечно, в какой-то степени телевизор, наполняя свободное время информацией об окружающем мире и чужими страстями в фильмах и сериалах. Только не поговоришь ведь с телевизором, не обсудишь с ним свои проблемы, не выскажешь ему своё мнение. Вот и грустят «свободные», мягко выражаясь, пенсионеры, сидя у окошка и глядя на кипящую за пределами комнаты жизнь, и ждут стука в дверь от живого человека. И вдруг… вот оно общение-то, само пришло.

Есть, конечно, и активисты в поисках подходящих для себя собеседников. Некоторые, заработавшие каким-то путём приличную пенсию, ищут общение на уровне общих интересов. Иногда показывают по телевизору, как «лихо» танцуют белоголовые «одуванчики» уже устаревшие вальсы или танго. Или играют старики во дворах и парках в шахматы, шашки, домино, нарды, лото, порой картишки. Есть ещё, но редко, сторонники здорового образа жизни, активно занимавшиеся когда-то физкультурой или более высоким её уровнем – спортом. Вот и продолжают они играть, и на этой основе общаться, в волейбол, настольный теннис, бадминтон. Но только общение-то это чаще всего не выходит за пределы спортивных площадок. Пару часов поиграли, а там опять сами по себе.

У старушек в деревнях общение распространено на завалинках, как было раньше, или на скамейках перед домом, а в городах удобно общаться около подъездов. Сидят такие ревнители старых порядков, когда и сахар был слаще, и люди друг к другу добрее. И уж точно обсудят где-то услышанные новости о лиходеях, не стесняющихся обобрать стариков и лишить их хоть какой-то заветной и скрытой от других радости. И, глядишь, сработает защитная реакция в подобном случае.

Ну а если не нашёл пенсионер возможности установить указанные виды общения? Вот тут и появляется универсальный, опробованный ещё до пенсии и укрепившийся организационно путь приобретения «всегда интересного» собеседника словами: «А ты меня уважаешь?» Сколько открытых для общения и жаждущих его душ погибло раньше времени от этого способа!

Одиночество в толпе

Так уж получилось, что Ефим Федотович оказался без «второй половинки» при выходе на заслуженный отдых. Пока, получая назначенную в положенное время пенсию, ещё работал, было желание создать семью, благо финансовое положение позволяло. Ведь привык он к потребности заботы о ком-то, о решении возникающих проблем, о планировании и обеспечении будущего. Кроме того, был он сторонником спокойной благоприятной атмосферы в семье, когда взаимоуважение является преобладающим фактором семейных отношений. Естественно, при этом самому ему тоже было приятно ощущать тёплые чувства по отношению к себе. Но все попытки организовать свою жизнь в этом направлении оказались неудачными. В последнем случае у него появилось даже сомнение в целесообразности продолжения жизни в возникших условиях, что частично отражается в стихотворении «Вулкан».

Живу на вулкане страстей,
Аж волосы дыбом встают.
Булыжники бьют новостей
По нервам, закрученным в жгут.

То неуважения дождь,
То ненависть хлещет грозой,
То взгляда мороз бросит в дрожь,
То подлость накатит слезой.

То вдруг половодье из слов
Сорвётся в сметающий визг.
И вот уж к инсульту готов
Мой разум, разболтанный вдрызг.

Когда же наступит финал,
И молния грянет с небес,
Туман сменит бешеный шквал
И всё разрушающий стресс?

Слетит вмиг терновый венец,
И радостный вырвется стон.
Всему ведь приходит конец,
Таков вечной жизни закон.

Так вот и оказался Ефим Федотович на исходе жизненного пути в семье сына Александра со снохой Любовью. Обеспечили они ему условия просто идеальные. Все проблемы по хозяйству решали без его привлечения. Единственное, что затрудняло ежедневное общение на начальном этапе совместной жизни, это ответить на Любин вопрос: «Что приготовить на завтрак, обед или ужин?». А ответа-то на это у Ефима Федотовича не было, так как привык он есть то, что подавали к столу. Правда, другой вопрос о питании затянулся на более длительный период, поскольку Ефим Федотович каждый раз просил уменьшить порцию подаваемой пищи в тарелке, а сноха возмущалась этим и убеждала, что и так положила недостаточно для здорового мужчины, или же предлагала не доедать то, что он считал лишним. В последнем случае настроение у Ефима Федотовича портилось. Пережив трудное военное и послевоенное время, когда к продуктам относились не просто бережно, но и как к средству сохранения самой жизни, он с содроганием наблюдал за выбрасыванием недоеденных остатков в помойное ведро или в миску для бродивших по улицам собак. Но разве это проблемы в семье при всегда чистом постельном белье, свежих полотенцах в душевой, регулярной уборкой в комнатах, вкусной и своевременно поданной пищей?!

А вот с общением «отцов и детей» ситуация получилась стандартная. До появления Ефима Федотовича у Саши и Любы просматривалась по всем показателям крепкая семья с обсуждением и согласованием всех возникающих вопросов. Продолжали они свою совместную жизнь в том же ритме и дальше. А вот Ефим Федотович в своей комнате с телевизором и компьютером оказался вне семейных проблем. Находясь с ними вместе в какие-то моменты времени, он с удовлетворением отмечал их стабильно неконфликтные отношения, правда, при практически отсутствовавших со стороны мужа возражений. И предлагать в чём-то совершенствовать взаимность между ними не имело никакого смысла, ведь они уже не дети, и хорошо познали характеры и намерения друг друга. Поэтому и принял Ефим Федотович позицию невмешательства в жизнь семейной пары. А что касалось именно его, то это же мелкие нюансы, когда одетый для улицы сын уходит по делам, не дожидаясь даже минуты одевающегося в прихожей отца, чтобы вместе пройти до остановки транспорта и поговорить мимоходом о чём-то – это же не стоящие внимания мелочи. Аналогичными были также походы сына в магазины за покупками без вопроса: «Надо ли что купить тебе?»

Но не только сын со снохой наполняли жизнь Ефима Федотовича событиями. Приходили родственники, чаще, однако, по праздникам. Бывали порой знакомые с традиционными упрощающими разговоры средствами, благо «дети» были людьми гостеприимными, не зажимистыми, хлебосольными. Только вот все эти эпизодические встречи, хотя и имели элементы бесед, но не для поиска компромиссного решения какого-то вопроса, а проходили с целью доказательства наиболее активного участника разговора в жарком споре о его единственной правоте. Зная невозможность убедить в противоположном мнении разгорячённого и подогретого соответствующими средствами обладателя истины в последней инстанции, Ефим Федотович больше всего слушал и молчал, только иногда задавая вопрос, ставящий спорщика в тупик. И происходило это потому, что одной из особенностей Ефима Федотовича была незатухающая память, в которой сохранилось столько различных событий, что почти всегда можно было найти что-то аналогичное обсуждаемому. И результат этого события был ему известен. Поэтому и вызывал заданный им вопрос затруднения с ответом. Однако традиционно заминка в разговоре была небольшой с признанием какого-то «незначительного для правды» факта, с последующим доказательством «несомненных», по мнению спорщика, утверждений. Заканчивалось это для Ефима Федотовича «уходом по-английски» в свою комнату не дожидаясь «победы» в завершение «поиска правды».

Таким вот образом и оказался Ефим Федотович на этом этапе жизни среди людей в моральном одиночестве.

Неожиданная встреча

Но не таков Ефим Федотович, чтобы копить мелкие обиды и долго горевать по этому поводу. Мощный отвлекающий фактор – Интернет, да ещё многолетнее увлечение бадминтоном наполняли его жизнь интересом и общением, как виртуальным в социальных сетях, так и реальным на спортивной площадке. Вне этих видов контактов с окружающими имел ещё Ефим Федотович, наверно, наследственную привычку по внешнему виду человека определять особенности его характера и возможность последующих действий. Чаще всего это происходило в транспорте, где, в отличие от многих других, он не упирался глазами в газету, книгу или мобильник, а по привычке смотрел на пассажиров или просто глядел в окно и отмечал происходившие вокруг изменения. А дело было в том, что Ефим Федотович много лет проработал в вузе со студентами и чисто автоматически привык по внешнему виду определять для каждого, что же за человек пришёл к нему, какие у него желания, и предвидеть направления его поступков. Чаще всего это происходило при собеседовании по отчёту о выполненной студентом работе или на экзамене. И сколько различных характеров проявлялось на различных стадиях контактов: «умники», «гордецы», «самолюбивые», «уважительные», «настырные», «слабачки», «хитрецы», «обманщики», «показушники», «трусы», «аутисты» и даже «нахалы», которых Ефим Федотович не просто не любил, но и психологическими средствами старался доказать недопустимость таких отношений, к сожалению чаще всего без должного конечного результата. При этом почти всегда такой развёрнутый психологический анализ оказывался верным, что позволяло правильно строить отношения с молодыми людьми, хотя иногда оценки корректировались, поскольку бывали и совершенно противоположными первоначальному выводу.

Перенося принципы своих отношений со студентами на других окружающих людей, Ефим Федотович классифицировал их в дополнение несколько другими характеристиками: «горожане» и «селяне», «простонародье» и «интеллигенция», «культурные» и «грубияны», «политиканы» и «пофигисты», «зомбированные» и «думающие», «честные» и «криминалитет», «трезвенники» и «сторонники вредных привычек». Особая градация использовалась для женщин: «быть бы мне помоложе», «завышенная самооценка», «умница», «кому-то подарок», «озабоченная», «затюканная», «безразличная», «ищущая», «хищница», «не дай бог!».

Особенностью использования транспорта Ефимом Федотовичем было то, что конечная остановка одного из автобусов находилась недалеко от университета, в спортивном зале которого он регулярно испытывал бадминтоном свой жизненный потенциал: а не пора ли ограничить активность и потихоньку собираться в место постоянного пребывания? Вопрос этот стал особенно интенсивно укрепляться в сознании Ефима Федотовича ещё и потому, что в заполненном транспорте у пассажиров часто стала проявляться тенденция: уступить ему сидячее место и не просто парнями, очевидно студентами, но и девушками, и уж совсем огорчительно для него – немолодыми женщинами.

Как-то раз после очередной бадминтонной тренировки, происходившей почти за месяц до нового года, вошёл Ефим Федотович в заполненный автобус, уже готовящийся к отправке. Были в нём несколько свободных сидячих мест, и одно из них находилось рядом с сидящей относительно молодой особой, почему-то внимательно посмотревшей на него. Причём Ефим Федотович про себя классифицировал её «ищущей», а взгляд как оценивающий. Это было не совсем обычно, т. к. в большинстве случаев именно он по привычке рассматривал людей, а пассажиры либо были заняты разговорами со знакомыми, либо в лучшем случае безразлично оглядывали окружающих, мысленно находясь в своих личных проблемах.

Ефим Федотович редко сам начинал разговор с незнакомыми людьми. Даже на работе что-то внутренне сдерживало его от простоты общения, казавшейся ему фамильярной нагрузкой постороннего человека ненужными ему не столь важными подробностями какого-то дела. Только со временем, возможно в связи с возрастом, он в автобусе стал отпускать шуточки пожилым пассажиркам с переполненными сумками: «Неужели это всё на ужин?» или «Ну, столько гостинцев семья встретит с радостью». Ответные тоже шуточные «оправдания» как-то сглаживали напряжённую заботливость о своих близких вечно занятых хозяек домашнего очага. И это давало Ефиму Федотовичу внутреннее удовлетворение от участия в благом с его точки зрения деле.

На этот раз, сев на свободное место, Ефим Федотович повнимательнее посмотрел на неожиданную спутницу. Была она явно моложе его, и как показалось, намного. Черты лица – без заметных отклонений от привлекательных, глаза – карие с отражением наличия умственной деятельности. Интенсивный макияж отсутствовал. Одета она была в совсем не яркую куртку, но с красивой накладной вышивкой на груди и с блестящей молнией. Из-под шапочки выглядывали короткие тёмные волосы.

Проведя экспресс-обследование, Ефим Федотович сказал:

– Здравствуйте. А что это Вы на меня так посмотрели?

– А как? – ответила незнакомка.

– Да как-то оценивающе. Меня ведь оценивать уже поздно – староват.

– Старых мужчин не бывает. Чем больше выдержка вина, тем оно крепче да приятней.

Голос у неожиданной спутницы оказался мягким, приятным, как бы завораживающим. Чем-то его воздействие можно было сравнить с успокаивающим мурлыканьем кошки, сидящей на коленях, во время её поглаживания. Под влиянием этого голоса Ефиму Федотовичу вопреки своим правилам и понятиям захотелось далее продолжить начавшийся разговор. Он ведь и сам нередко думал: ну почему так сложилась судьба, что остался он не только без моральной поддержки в конце своей жизни, но и без чисто человеческого женского тепла с его незабываемыми нюансами. Порой, после какой-либо интересной встречи, всплывали необъяснимые желания, и начинали строиться эфемерные планы. Но почти всегда уже на следующий день появлялось в голове прояснение: «Дурак! О чём ты мечтаешь?! Чего тебе ещё не хватает? Мало тебе было отрицательного опыта семейных отношений? Доживай спокойно отпущенное тебе время, используй его плодотворно». И успокаивался Ефим Федотович до следующей подобной блажи. А потом вновь мечты, планы и тот же умозаключительный результат. Некоторые друзья, правда, зная его покладистый характер, удивлялись длительному одиночеству Ефима Федотовича и советовали интенсифицировать процесс выхода из этого положения. Но он был по натуре нерешительным по отношению к реализации своих желаний человеком, интуитивно верившим в судьбу и в то, что она сама обязательно преподнесёт ему необходимую встречу. И вот в автобусе – неужели это она?

Разговорились. Оказалось, что спутница по делам едет в дальний и модный в этом городе торговый центр. Неожиданно для первой встречи она после нескольких общих фраз сразу же дала себе характеристику, что она не курит, не пьёт и верит в бога, перекрестившись при этом. И когда Ефим Федотович сказал, что он тоже сторонник здорового образа жизни, собеседница как бы в дополнение сообщила, что разведена из-за мужа, который, будучи полковником, приходя с работы нетрезвым, избивал её. Из-за такой информации у Ефима Федотовича мелькнула полушутливая крамольная мысль: «Какой же стервой надо быть, чтобы постоянно работающего с людьми военного с таким званием довести до кулачных аргументов по отношению к женщине? Ведь не может быть, чтобы он только с помощью кулаков объяснял подчинённым свои приказы». Но мысль эта сразу же была отброшена, хотя собеседница и не выглядела «послушной овечкой», но и яркая вредность характера не просматривалась. Поэтому уже в открытую Ефим Федотович сказал, что не одобряет кулачных аргументов, особенно по отношению к женщинам со стороны мужчин.

– Однако времена меняются, – сказала она, – мужчин-джентльменов становится всё меньше и меньше, и найти хорошего для спокойной семейной жизни оказывается для женщин непростой задачей.

Другой неожиданностью продолжающегося разговора было то, что, когда Ефим Федотович сказал, что работал до пенсии в университете, спутница сообщила, что уже поняла это и назвала фамилию и имя одного из преподавателей вуза и его жены. Якобы она давно с ними дружит. Знал их обоих и Ефим Федотович, что в какой-то степени сближало его с собеседницей. Однако последующее действие не нашло у него никакого обоснования в её характеристике: она неожиданно вынула из сумочки золотое кольцо и надела его на палец левой руки.