Акива и Рахель. История великой любви

– Это проявлялось практически везде и во всем. Люди переполнили чашу Его безграничного терпения. Незадолго до разрушения Храма имел место такой случай. Один состоятельный человек в Иерусалиме устроил у себя пир и пригласил много гостей, в том числе и моего отца, но он не смог присутствовать, так как был в отъезде. У хозяина, который устраивал пир, был близкий друг, его звали Камца, а также заклятый враг, которого звали Бар Камца[19 - * История о Камце и Бар Камце приводится в Вавилонском Талмуде, в трактатe Гитин.]. Он послал слугу с приглашением к своему другу Камце, но посыльный перепутал адрес и доставил приглашение Бар Камце. Бар Камца не понял, в чем дело, и еще раз переспросил посыльного, ему ли это приглашение, и посыльный подтвердил.

Решив, что враг желает помириться с ним, Бар Камца, ничего не подозревая, надел дорогие одежды и пришел на пир в дом врага. Он занял место среди гостей, как вдруг хозяин дома его увидел и закричал:

– Что ты тут делаешь, как ты смеешь являться в мой дом без приглашения?

Бар Камца понял, что посыльный ошибся, и произнес:

Я заплачу за свою порцию, только не позорь меня перед гостями, среди них много уважаемых людей Иерусалима. Как я буду смотреть им в глаза?

Хозяин ответил ему отказом. Тогда Бар Камца предложил оплатить половину всех расходов, но хозяин дома снова не согласился.

– Я готов заплатить за всех! – вскричал Бар Камца. – Только не выставляй меня из дома на глазах у людей!

Но и тогда хозяин дома ответил отказом и настоял, чтобы непрошеный гость покинул его дом. Разгневанный Бар Камца вынужден был уйти с позором.

– Что же, гости, наблюдая за происходящим, сидели и молчали? – спросил Акива.

– Да, среди них было много уважаемых людей и мудрецов, но они предпочли не вступать в конфликт. И тогда Бар Камца решил отомстить и хозяину пира, и его гостям, которые не вступились за него. Он пришел к императору и сообщил ему, что евреи готовят восстание против римской империи. В доказательство своих слов он попросил правителя отправить в Храм тельца для жертвоприношения. В дороге Бар Камца нанес тельцу небольшое увечье, зная о том, что, по законам Торы, животные с таким изъяном не годятся для жертвоприношения.

Во время обсуждения раввины долго спорили, можно ли приносить этого тельца в жертву. Многие понимали, чем грозит отказ принести жертву римлян, но тем не менее они отказали римскому императору. Император был в ярости и послал в Иудею армию. Римские войска вторглись в Иерусалим, сожгли Храм и разрушили город.

– Даже и не поймешь, кто прав, а кто виноват, – задумался Акива. – Богач, который устраивал пир и поступил с гостем неподобающе? Или мудрецы, которые видели ссору, но промолчали? Или Бар Камца, который из-за личной обиды навел гнев на свой народ?

– Да, это сложный случай. Но это, наверное, косвенная причина произошедшего, она четко отображает то отношение людей к друг другу, которое царило в Иерусалиме. Теперь мы остались без Храма, многих жителей Иерусалима римляне увели в плен, и мой отец очень волнуется за будущее нашего города и народа. Он утверждает, что без сильного лидера иудеев не будут воспринимать всерьез и римляне поработят нас, – сказала Рахель.

– Разве мало мудрых раввинов, которые могут стать лидерами? – засомневался Акива.

– Наш народ сложно объединить. Большая часть раввинов является лидерами только у горстки своих учеников, но в глазах других они себя опорочили, и поэтому нет одной мощной силы.

Акива, знаешь, о чем я часто думаю с тех пор, как познакомилась с тобой? Не знаю, почему, но у меня такое внутреннее ощущение, что если бы ты был грамотным, то смог бы стать лидером. Ты бы смог всех объединить! – призналась Рахель.

– Рахель, о чем ты говоришь? Если такие уважаемые люди не могут объединить народ, что смогу сделать я, простой пастух? – Слова Рахель прозвучали для Акивы как гром с ясного неба.

– Многие из них больше заняты собой, чем нуждами общины. Акива, я видела, как ты заботлив с овцами, у тебя доброе сердце, и думаю, из тебя получился бы отличный лидер, способный объединить вокруг себя много людей. Почему ты не хочешь научиться грамоте и Торе? – убеждала Рахель.

– Разве ты забыла, мне тридцать пять лет и поздно чему-то учиться, – не соглашался Акива.

– Еще не поздно, – убеждала девушка. – Если ты будешь много и усердно заниматься, то слова Торы смогут проникнуть в твое сердце.

– Рахель, и денег у меня нет, чтобы бросить работу и пойти учиться. Благодарю тебя за теплые слова, обо мне еще никто так высоко не отзывался, – грустно сказал Акива.

– Мне пора идти, но знай, Акива, что учиться никогда не поздно. Мудрецы говорят, что мы должны учиться всегда, до самой старости.

Они давно попрощались, но Акива продолжал думать о Рахель и о словах, сказанных ею в его адрес.

Ежедневно Рахель приходила к реке, и они подолгу общались и очень подружились. Акива еще никогда не был таким счастливым: он мог общаться с самой милой и самой лучшей девушкой!

Акива и в этот шаббат направился в дом старого Шимона, чтобы провести праздничный день с ним и его супругой.

В доме Шимона позвякивала посуда, это госпожа Двора убирала со стола после шаббатной трапезы. Шимон, встревоженный молчанием гостя, спросил:

– Почему ты такой молчаливый сегодня? Что-то случилось?

Акива не ответил.

– Мои глаза еще не обманывают меня. Расскажи же, что случилось.

– Хорошо, я расскажу, только выслушай меня, господин, и не сердись. Мы с Рахель очень сблизились в последнее время. Мы видимся практически каждый день и подолгу беседуем. Скажи, есть ли у меня хоть крупица надежды стать мужем Рахель, дочери Кальбы Савуа?

– Не послушался ты моего совета, не держался от нее подальше, – грустно произнес Шимон. – Акива, прошу как старший, забудь о ней, пока не поздно. Так будет лучше для тебя и для нее. Найди другую женщину, достойную тебя, и создай семью, зачем ты мучаешь и себя, и молодую девушку? Возможно, ты ошибаешься и принял ее беседы за особое внимание.

– Господин Шимон, я уверен, это нечто большее, чем просто беседа. За всю мою жизнь со мной еще никогда такого не случалось. Я не могу забыть о ней ни на минуту, я везде ищу ее, в каждом звуке пытаюсь услышать ее голос, – объяснял Акива.

– Кальба Савуа выгонит тебя из имения тотчас, как узнает о твоих чувствах, и ты снова будешь скитаться по Иудее в поисках заработка, – увещевал подопечного Шимон.

– Пусть, мне ничего не страшно. Я хочу быть с ней вместе, и пусть он выгонит меня, я не могу без нее жить, – твердил свое Акива.

«Разговоры бесполезны», – подумал господин Шимон и тяжело вздохнул.

– Господин Шимон, ты думаешь, я не понимаю, что она для меня несбыточная мечта и мы никогда не сможем быть вместе? – продолжал Акива.

– Раз ты все сам прекрасно понимаешь, то зачем продолжаешь видеться с ней?

– Я пытался прислушаться к твоему совету, но ничего не могу с собой поделать, это сильнее меня. Я не могу описать, что она для меня значит. Я никогда раньше ничего подобного не испытывал, до встречи с ней я ненавидел эту жизнь и все на свете. Пускай у нас ничего не получится, но я мечтаю только об одном – чтобы это длилось как можно дольше, так как даже за минуту, проведенную с ней, я готов отдать свою жизнь. Я прожил серую жизнь, но теперь мне будет хоть что вспомнить перед смертью, будет хоть какое-то светлое воспоминание в моей жизни, – грустно произнес Акива.

Шимону стало жаль Акиву, он видел любовь и уважение, которое пастух испытывал к Рахель, и, немного подумав, произнес:

– Я вижу, что ты уже все для себя решил и никакими уговорами тебя не остановить, но я прошу тебя, обдумай все еще раз.

– Уважаемый Шимон, я уже все обдумал и принял решение. Если она предначертана мне судьбой, то мы будем вместе.

– Рахель очень хорошая девушка, может, она и в самом деле согласится стать твоей женой и вы проживете достойную жизнь. Знай, в жизни многое зависит от жены. Если рядом с тобой будет мудрая женщина, которая сможет вызвать твое уважение, то и ты будешь стараться стать лучше, чтобы не огорчать ее.

– Благодарю за добрые слова, уважаемый Шимон. Мне они сейчас необходимы.

– Ох, Акива, не забывай, – вслух сокрушался Шимон, – ты почти вдвое старше ее и вы совсем разные люди, разного положения и достатка, подобная связь часто заканчивается трагично.

– Выходит, что простой человек, как я, не достоин быть счастливым и Рахель не может стать женой бедного пастуха? – Глаза Акивы блестели. – Но я хочу попытаться: если она моя судьба, то мы будем вместе. А если нет, то я так и проживу остаток моей жизни в одиночестве, – уныло закончил пастух.

– Акива, Акива, – тяжело вздохнул Шимон. – Видимо, уже ничего не поделаешь, я с самого начала пытался отговорить и всячески запугивал тебя, чтобы ты оставил эту затею. Вижу, намерения твои серьезны, и я уважаю их.

Господин Шимон помолчал и затем уверенно произнес:

– Если бы я был на твоем месте и мне нравилась девушка, знаешь, что бы я сделал? Я бы не стал слушать такого старика, как я, а пошел бы и поговорил с ее отцом.

– Я с тобой согласен, но мне очень страшно, страшно потерять Рахель. Ты же понимаешь, уважаемый Шимон, если Кальба Савуа не даст согласия, то мы с Рахель больше не сможем видеться.

– Я могу сам пойти поговорить с Кальбой Савуа, пусть даже испортятся наши с ним отношения, – предложил старик.