Звезды Эгера. Т. 1

Только они пустились на рысях по отлогому спуску, как конь Добо встал точно вкопанный. Поднял голову, навострил уши, фыркнул и начал рыть копытом землю.

Добо обернулся, покачал головой:

– Турка чует. Остановимся.

Перед тем как тронуться в путь, он послал вперед двух солдат. Стали ждать их возвращения. Через несколько минут оба прискакали обратно.

– В долине по большаку идет турецкий отряд, – доложил один из разведчиков.

– Походным строем идут, – добавил второй.

– А далеко они? – спросил Добо.

– Далеко. Не раньше чем через два часа сюда доберутся.

– Сколько их?

– Человек двести.

– По большаку идут?

– По большаку.

– Тоже с невольниками?

– С невольниками, и множество телег гонят.

– Эх, собаки! Должно быть, это тыловые отряды Касона. Была не была, нападем на них!

Большак поднимался к Мечеку широким извилистым полотном. Добо высмотрел для своего отряда такое место, где выступ скалы заслонил изгиб дороги. Здесь можно было устроить засаду и внезапно напасть на турок.

– А не мало нас? – спросил веснушчатый молодой солдат с русыми волосами. Видно было с первого взгляда, что он неженка.

– Не мало, Дюрка, – насмешливо ответил ему Добо. – Мы как ударим – некогда им, окаянным, будет считать, сколько нас. К тому же и стемнеет. А если и не перебьем их всех, и то не беда. Хватит того, что разгоним. В деревнях расправятся с каждым поодиночке.

Вдали на повороте дороги показался длинный обоз освобожденных Добо невольников.

Добо взглянул на Гергё:

– Видно, зря толковал я, чтобы они не ездили по большаку.

Он отрядил навстречу обозу солдата; велел передать, чтобы поворачивали обратно к Печу, а оттуда ехали бы на восток или на запад, но только не на север и не на юг.

Видно было, как солдат подъехал к путникам, как обоз остановился и как одна, вторая телега, а за ними и весь обоз повернул обратно.

Добо опять посмотрел на Гергё.

– Черт побери, – проворчал он с досадой, – куда же мне девать мальчонку?

13

Священник остался с турком наедине.

Турок стоял под дубом и, потупив глаза, смотрел на траву. Священник остановился шагах в десяти от него, опершись на копье. Некоторое время слышалось громыханье телег, потом настала тишина.

Турок поднял голову.

– Подожди убивать меня, – забормотал он побледнев, – послушай, что я тебе скажу перед смертью. Пояс на мне набит золотом. За такую богатую добычу ты хоть похорони меня.

Священник не отвечал, равнодушно глядя на турка.

– Когда повесишь меня, – продолжал Юмурджак, – выкопай яму под этим деревом и похорони так, чтоб я сидел в могиле. Поверни меня лицом к Мекке[18 - Мекка – город в Аравии, считающийся у мусульман священным.]. Туда, к востоку. Сделай это за мои деньги.

Больше он не проронил ни слова. Молча ждал, когда накинут ему петлю на шею.

– Юмурджак, – заговорил священник, – я слышал вчера, как ты сказал, что мать твоя была венгеркой…

– Да, – ответил турок, и взгляд его оживился.

– Стало быть, ты наполовину венгерец?

– Да.

– Тебя в детстве похитили турки?

– Ты угадал, господин.

– А где?

Турок вздернул плечами, уставился в пространство:

– Я уже забыл.

– Сколько тебе лет было тогда?

– Я был совсем маленьким.

– Отца своего не помнишь?

– Нет.

– И не помнишь, как тебя звали?

– Не помню.

– И никаких имен с детских лет не припомнишь?

– Нет.