Жанна Кальман, раскрытие секрета долголетия. Том II. Доказательства. Откуда мы знаем, что старейший человек лгал о своем возрасте

В Арле было множество суконщиков, которые могли продать Ван Гогу то, что он называл незагрунтованным холстом.

Магазин Кальман был одним из самых дорогих (сама мадам Кальман говорила, что их типичными клиентами были богатые фермеры из Камарга), а финансы страждущего художника были крайне ограничены. Иногда он использовал обратную сторону холста, а в приюте в Сен-Реми был вынужден рисовать на полотенцах [26].

В поисках аргументов в пользу встречи Жанны с Ван Гогом, валидаторы предположили, что он, возможно, покупал там кровать, которую описал в своих письмах брату [2], стр. 38.

Они утверждали, что

Единственным местом в Арле, где можно было совершить эту покупку, был магазин Кальман.

Это неверно.

Только в 1897 году в местной газете впервые было объявлено, что Кальман собирается начать продавать мебель, поэтому Ван Гог не мог купить кровать у Фернана. Недалеко от его желтого дома было достаточно мебельщиков, например, магазин Буске. Он также мог приобрести кровать дешевле, заказав ее непосредственно у столяра.

23 декабря 1888 года у Ван Гога случился нервный срыв. Он отрезал себе ухо и оказался на попечении молодого интерна Феликса Рея в больнице Отель-Дье, которая находилась всего в 100 метрах от магазина Кальман на другом конце улицы Гамбетта.

После выздоровления, он вернулся на площадь Ламартен, но хозяин дома и соседи обратились в мэрию с просьбой избавить их от нежелательного постояльца, и Винсент вынужден был вернуться в госпиталь. До апреля у него не было возможности выходить в город из-за вспышки оспы [20].

7 мая 1889 года, после пяти месяцев, проведенных пациентом в больнице, главный врач Жюль Урпар диагностировал у него «острую манию с генерализованным бредом», и художник покинул город, чтобы продолжить свое выздоровление в приюте в Сен-Реми-де-Прованс. В последующие месяцы Ван Гог несколько раз ненадолго возвращался в Арль. В июле 1890 года он скончался от огнестрельной раны живота в Овер-сюр-Уазе.

На аудиозаписи 1993 года мадам Кальман утверждала, что познакомилась с Ван Гогом до того, как он отрезал себе ухо, но она ошибочно предполагала, что это произошло в Сен-Реми после его отъезда из Арля. Эта деталь также была упомянута в более раннем интервью 1987 года [21].

Если оставить в стороне ее рассказы, то кажется маловероятным, что Винсент покупал что-либо в магазине Кальман. Его письма не дают ни малейшего намека на такую возможность. Однако с точки зрения того, кто считает мадам Кальман честной, полностью исключить правдивость встречи нельзя.

Хотя ее история содержит заведомо недостоверные детали, местами он кажется правдоподобным. Она рассказывала, что Ван Гог посещал магазин в самом конце своей жизни. Это может относиться ко времени, когда он находился в больнице в апреле 1889 года, или когда он позже ненадолго приезжал в Арль.

До переезда в Сен-Реми художник подумывал о том, чтобы остаться в Арле и арендовать комнату у доктора Рея, который жил на улице Пон недалеко от магазина новинок. Мадам Кальман говорила, что Ван Гог тщательно проверял зернистость холста и все еще немного рисовал. На самом деле, это был крайне продуктивный период его творческого пути.

В апреле 1889 года Тео был занят своей свадьбой, поэтому не исключено, что у его брата закончились материалы, и он зашел в магазин, чтобы добыть себе холст. Его внешний вид в то время должен был соответствовать нелестному описанию мадам Кальман: условия в больнице Арля не позволяли пациентам выглядеть опрятно [20]. Возможно, Ван Гог стеснялся своего отрезанного уха и скрывал его за низко надвинутой шляпой.

В одной из бесед с командой валидаторов в 1992 году мадам Кальман отказалась говорить о Ван Гоге [2], стр. 32; [3], стр. 57. Возможно, ее беспокоили несоответствия. В 1993 году она снова рассказала эту историю своему врачу [7] (15 июня 1993 00:50), но это интервью не было использовано в их книгах.

В октябре 1988 года мадам Кальман дала интервью Мартину Бейли, ведущему специалисту по Ван Гогу и журналисту-расследователю Арт газеты. Бейли много писал о жизни и творчестве художника. Одна из его книг, «Студия Юга: Ван Гог в Провансе» рассказывает о его жизни и творчестве в Арле. Автора, казалось, не совсем убедила ее история:

Ей было бы 13 лет, когда, как она утверждает, Ван Гог купил холст в текстильном магазине ее семьи. […] К тому времени, когда я брал интервью у мадам Кальман, ее истории были хорошо отточены […] Рассказ Полины Мурар, дочери доктора Феликса Рея (который лечил Ван Гога), показался мне несколько более достоверным [27].

Бейли уже выражал свои сомнения в августовском номере Арт газеты за 1997 год:

Но была ли история мадам Кальман «фейком»? Хотя она находилась в нужном месте в нужное время, трудно поверить, что она помнила его с 1888 года. Кажется более вероятным, что позже она слышала истории о самом известном клиенте ее семьи. Действительно ли мадам Кальман знала Ван Гога, теперь останется загадкой, и, здесь, как и во многом из того, что связано с художником, правду трудно отделить от легенды.

Как и мы, Бейли предположил, что в этой истории может быть какая-то фактическая основа. В конце октября 1888 года друг Ван Гога Поль Гоген приехал к нему в Арль, чтобы вместе заниматься искусством. Гоген предпочитал более грубый материал для живописи, поэтому он купил 20-метровый рулон джута, который они оба использовали в качестве холста.

В Арле было несколько магазинов, которые продавали джут, но художники могли купить себе рулон в магазине Кальман на улице Гамбетта (и вполне возможно, что 13-летняя Жанна Кальман работала там в тот момент) [27].

Теперь мы знаем, что предположение о том, что Жанна работала в магазине, оказалось неверным, но такая покупка действительно могла быть источником ее легенды. 8 октября 1888 года Винсент пожаловался своему брату:

Тассе не отправил полотно. Это очень, очень срочно; пожалуйста, немедленно закажи у него 10 или хотя бы 5 метров. Это очень срочно, потому что сегодня я уже купил здесь холст, чтобы быть готовым к завтрашнему или послезавтрашнему дню, в зависимости от погоды. Здесь нужно пользоваться моментами, которые предоставляет мистраль, и быть готовым заранее [25].

Винсент получил посылку от Тассе сразу после отправки этого письма Тео, но к тому моменту он уже купил холст в Арле. В это время он бывал неподалеку от магазина Фернана, поскольку рисовал Тринкетайский мост. Судя по рекламе, в 1888 году Кальман еще не продавал ткани для холста, в отличие от тесно связанного с ним домом Тасси (созвучие с Тассе случайно).

В то время Ван Гог даже хотел полностью отказаться от Тассе, потому что его материал был слишком дорогим. Однако грубый джут, вероятно, не был идеальным материалом для быстрых мазков Винсента, поэтому, когда он закончился в декабре, Ван Гог продолжил использовать полотно из Парижа [25, 26].

Его письма того периода согласуются с тем, что Ван Гог мог показаться местным жителям «наполовину сумасшедшим»:

Я не болен, но я стану таковым без всяких сомнений, если не буду принимать сытную пищу и если не перестану рисовать в течение нескольких дней. На самом деле, я снова почти сведен к состоянию безумия Хьюго ван дер Гуса с картины Эмиля Ваутерса. [25]

Еще в сентябре 1888 года Ван Гог готовил свой желтый дом для размещения группы художников, которые, как он надеялся, будут жить вместе, как монахи. Винсент купил две кровати, два матраса, постельное белье, двенадцать стульев (он мечтал объединить 12 художников/апостолов), зеркало и несколько мелких незаменимых вещей [25]. Некоторые из этих покупок, включая стул и джут, на котором он его нарисовал, возможно, были сделаны в магазине Тасси.

Также возможно, что Ван Гог приобрел некоторые новинки у Фернана Кальмана. Их мог познакомить друг Винсента, Жюль Арман, выставлявший свои картины в витринах магазина Кальман. Ван Гог мог спросить Фернана о холстах, и 100 лет спустя их разговор мог перерасти в рассказ мадам Кальман.

Нам кажется наиболее вероятным, что она придумала свою легенду, чтобы угодить журналистам, но рассказанные детали требовали определенной изобретательности. Одно из возможных объяснений заключается в том, что мадам Кальман помнила истории, рассказанные Фернаном или доктором Феликсом Реем. Из ее интервью мы знаем, что доктор Урпар (1857—1915), отправивший Винсента в психиатрическую лечебницу, был также врачом родителей мадам Кальман. Затем ей просто нужно было добавить легенду о своем знакомстве с художником.

Эта история могла быть сформирована за несколько лет до того, как она была записана на видео. Почему мадам Кальман не рассказала ее раньше, когда биографы Ван Гога приезжали в Арль в 1920-х годах, или когда там снимался голливудский фильм «Жажда жизни» с Кирком Дугласом в 1950-х?

Мы полагаем, что после того, как Мадам Кальман переехала в дом престарелых, о долгожительнице узнала энтузиастка Маите Дюбуке, интересующаяся историей Ван Гога. Возможно, это побудило ее приукрасить свой анекдот.

Она знала, что в Провансе «воскресная правда» может быть вернее реальности. [24]

Винсент писал своему брату:

Мое огромное желание состоит в том, чтобы научиться создавать такие неточности, такие вариации, переделки, изменения реальности, ложь, если хотите, чтобы эта ложь стала более правдивой, чем буквальная истина. [25]

История их встречи была маленькой невинной ложью, которая была раздута международной прессой до неожиданных масштабов. Ее валидаторы признали, что

Без этой связи со знаменитым художником, возможно, она осталась бы неизвестной. [2]

Может ли это объяснение сработать вне зависимости от того, была ли мадам Кальман Жанной или Ивонной? Кажется странным, что Жанна создала версию истории, которая не могла быть правильной из-за ее возраста, независимо от того, была ли она основана на подлинном событии или нет.

Юлиус Майер-Граефе, автор первой широко читаемой биографии Ван Гога, посетил Арль в 1911 году и был совершенно обескуражен тем фактом, что арлезианцы не имели о нем ни малейшего представления [28]. По мере роста международной славы Винсента люди в Арле постепенно узнавали о его существовании.

В 1922 году другой биограф, Густав Кокио, попросил доктора Феликса Рея познакомить его с теми, кто встречался с Ван Гогом. Он стал широко известен, и Жанна должна была понимать, что она была еще ребенком во время пребывания Винсента в Арле. В семье наверняка говорили о нем, поскольку они очень интересовались искусством. Местный художник Жюль Арман был в хороших отношениях как с Винсентом [25] так и с Фернаном.

Мадам Кальман, прославившаяся своей потрясающей памятью, рассказывала эту историю по крайней мере за десять лет до своей смерти. Как Жанна могла предположить, что она была замужем, когда встретила Ван Гога? Очевидно, что данное свидетельство более соответствует тому, что мадам Кальман была Ивонной, которая родилась на два десятилетия позже и могла ошибиться в датах. Это также показывает, что она не всегда была честной.

Валидаторы явно знали о несоответствиях в ее рассказе. Кажется, что они пытались получить от нее более правдоподобную версию, но мадам Кальман не пожелала обсуждать эту тему более подробно. Это должно было заставить их усомниться в ее честности, но ученые предпочли попытаться подогнать факты под ее историю.

Вывод: Рассказ мадам Кальман о встрече с Ван Гогом несовместим с ее собственной биографией. Мы знаем много важных подробностей жизни художника в Арле из его писем и других свидетельств. Маловероятно, что он часто покупал холсты или что-то еще в магазине Кальман. Если предположить, что она придумала эту историю ради привлечения внимания, то Жанна должна была сделать это более убедительно. Оправдание путаницы ее преклонным возрастом несостоятельно.
Встреча с Ван Гогом является хорошим доказательством того, что мадам Кальман на самом деле была Ивонной, которая таким образом развивала ложь о своей личности. Мы оцениваем это как убедительное свидетельство и присваиваем ему коэффициент вероятности 5 в пользу подмены.

Любопытно, что существует еще одна связь между Ван Гогом и мадам Кальман. В 1888 году Винсент любил рисовать мас-де-Грифей, который в 1949 станет домом доктора Лебра [1], стр. 104. Одна из таких картин, «Стога сена», была скрыта от глаз общественности в течение 116 лет. Она была изъята немцами из Парижа в 1941 году и продана за 30 миллионов долларов 80 лет спустя [29].

ЗАПУСК «ЖАННЫ»

Биографы мадам Кальман хотели узнать о ранних событиях из ее детства, но было трудно заставить ее рассказать что-то из того времени, она даже не могла вспомнить своих школьных друзей. Три валидатора записывали интервью с 1992 года. До этого она часто говорила о своей сомнительной встрече с Ван Гогом. Несколько раз речь заходила о том, как отец Жанны спустил свой последний корабль, но до осени 1994 года эта история была лишена каких-либо подробностей.

Она также упомянула, что ее отец построил большую лодку, магону:

Последний отрывок мог относиться как к Николя, так и к Фернану. Из местной газеты от 8 марта 1896 года (за месяц до его женитьбы) мы знаем, что отец Ивонны был не из робкого десятка: