Прошло семь лет…

– До отправления осталось три минуты, – объявляет контролер.

– Как только приедешь, позвони, хорошо?

Камилла молча кивает.

Никки наклоняется, чтобы поцеловать дочку, и чувствует, что та в затруднении.

– Ты что-то от меня скрываешь?

Камилле неприятно, что она себя выдала, но вместе с тем она рада, что может избавиться от гнетущей ее тяжести. И решается на откровенность:

– Ты спросила о Джереми… Я обещала не говорить, но…

– Вы с ним виделись, так ведь? – догадалась Никки.

– Да. Он пришел ко мне в полдень в субботу, когда у меня кончились занятия по теннису.

«В субботу, три дня назад».

– Он был ужасно взволнован, – продолжала Камилла. – И очень спешил. У него явно были какие-то неприятности.

– Он не сказал какие?

– Он сказал только, что ему нужны деньги.

– Ты ему дала?

– У меня с собой было очень мало, и он проводил меня до дома.

– Папа был дома?

– Нет, они с Натальей обедали в ресторане.

Поезд вот-вот захлопнет двери. Подбегают последние пассажиры, спеша влезть в вагоны. Никки торопит Камиллу, и та продолжает:

– Я дала Джереми двести долларов, которые были у меня, но ему было этого мало, и тогда мы открыли папин сейф.

– Ты знаешь код?

– Ну да, это же год нашего рождения.

Свисток сообщил, что поезд отправляется.

– Там лежало пять тысяч долларов, – сообщила девочка, уже стоя на площадке. – Джереми пообещал, что вернет их, так что папа ничего не заметит.

Стоявшая на платформе Никки побелела как полотно. Камилла заволновалась.

– Мама! Ты думаешь, с Джереми случилось что-то серьезное?

Двери поезда захлопнулись.

14

Погода испортилась. В один миг.

Небо стало свинцовым, тяжелые черные тучи закрыли горизонт.

На автошоссе Бруклин – Квинс – Экспрессвэй машины двигались бампер к бамперу. Направляясь по адресу, указанному Сантосом, Себастьян мысленно сортировал то, о чем сейчас сообщит ФБР, и то, о чем умолчит. Выбирать было нелегко. Едва сев за руль, он стал пытаться сложить пазлы в картинку, но слишком многих не хватало. Картинки не получалось. Мучительным и болезненным оставался вопрос: по какой причине Джереми прятал у себя в комнате чуть ли не килограмм кокаина?

Себастьяну приходил в голову только один ответ: потому что украл его. И без сомнения, у хозяина бара, который носит название «Бумеранг». А потом, сам перепуганный тем, что натворил, ударился в бега, пытаясь избежать расправы дилера.

Но как его сын мог очутиться в этом кошмаре? Джереми не дурачок. Его стычки с правосудием были пустяками: мелкое мошенничество, подростковое шалопайство. Ничто – ни далеко, ни близко – не намекало на его связь со страшным преступным миром.

Внезапно движение убыстрилось. Шоссе нырнуло в длинный туннель, чтобы вынырнуть наконец-то на свежий воздух у начала набережной Ист-Ривер.

В кармане Себастьяна завибрировал мобильник. Звонил Джозеф.

– Очень сожалею, – начал начальник мастерской, – но мы упустили контракт. Проводить экспертизу Бергонци будет Фрустенберг.

Себастьян выслушал новость совершенно равнодушно. Сейчас ему было не до контрактов. Зато он воспользовался разговором с Джозефом, чтобы спросить его напрямую:

– Скажи, пожалуйста, сколько может стоить килограмм кокаина?

– Что? Что? Шутишь, что ли? Что там с тобой творится?

– Долгая история. Потом объясню. Ну, как ты думаешь?

– Понятия не имею, – ответил Джозеф. – Я больше разбираюсь в солоде и винах двадцатилетней выдержки.

– У меня нет времени на шутки, Джозеф.

– Понял. Думаю, цена зависит от качества, от того, откуда привезли…

– Об этом я догадался и без тебя. Ты можешь посмотреть в Интернете?

– Погоди. Сейчас выйду в Гугл. Так, вышел. Что нажимать?

– Сообрази сам, только быстро.

В телефоне раздался оглушительный треск. Себастьян въехал в зону дорожных работ. Рабочий, отвечающий за движение на полосе, сделал знак Себастьяну свернуть и ехать в объезд. Поворот на юг, и вот он снова в пробке, которая не дает ему выбраться в нужную сторону.

– Нашел статью, которая может тебе помочь, – снова раздался в трубке голос Джозефа. – Слушай: «Девяносто килограммов кокаина стоимостью в 5,2 миллиона долларов было обнаружено на парковке в Вашингтон-Хайтс».

Себастьян занялся арифметикой:

– Если девяносто килограммов стоят 5,2 миллиона, то килограмм…

– Где-то около 60 000 долларов, – закончил Джозеф. – А теперь ты можешь мне объяснить…