Французские яйца. Сборник рассказов о любви

Французские яйца. Сборник рассказов о любви
Глеб Карпинский

Сборник рассказов «Французские яйца» является несомненно шедевром в современной литературе. Рассказы написаны живым, богатым языком с элементами легкой эротики и юмора. Также они заставляют читателя задумываться об истинном предназначении мужчины и женщины. Автор прекрасно создает атмосферу реальности происходящего. Сборник переведен на английский и испанские языки и заслужил положительную оценку среди читателей.

Французские яйца

Сборник рассказов о любви

Глеб Карпинский

Редактор Ирина Карпинская

Фотограф Глеб Карпинский

© Глеб Карпинский, 2019

© Глеб Карпинский, фотографии, 2019

ISBN 978-5-4490-2453-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Последний день в Тенерифе

День не заладился с самого начала, и, видимо, вечер тоже. Он сидел «У Гарри» (at Harry’s bar) и тупо смотрел вниз, как играет разнообразием цветов главный фонтан Сафари центра. Все это Пабло видел уже тысячи раз и не понимал восторженные взгляды подвыпивших туристов. Народу было очень много. Все веселились, кто-то танцевал, а у него на душе скребли кошки. Он спускал последнюю сотню, а ему еще надо было зайти в «Ботанико» и заказать что-нибудь из тайской кухни. Так он хотел задобрить любимую, которая ждала его дома. Она обожала что-то с перчиком чили.

Когда он вернется, Соса встретит его как обычно. После занятий йогой, она будет мила и послушна. После душа встретит его с мокрыми черными волосами, в домашних легких штанишках и белой футболке, сквозь которую просвечивает ее молодая грудь, также она непременно будет в розовых тапочках, которые он подарил ей недавно, потому что другие ему надоели. Встретит без упреков и мягко поцелует в губы, когда он протянет ей пакет с ресторанной едой. Потом Соса спросит его, сдал ли он экзамен по английскому, но спросит для приличия. Он, наверняка, ответит ей что-то грубое, а она улыбнется, скажет, что в следующем году он обязательно сдаст. И потом спокойно пойдет ужинать к телевизору, а он, Пабло, изрядно пьяный и злой, упадет на диван рядом с ней, посасывая остатки пива из бутылки, и тоже будет смотреть эти тупые сериалы, пока не уснет на середине фильма. Хотя, кажется, в последний раз он заснул уже в самом начале.

Пабло повернулся и посмотрел на того, кто подсел к нему «У Гарри». Мест свободных не было, и он разрешил, хотя можно было и отказать. Пабло уже собирался уходить, но парень стал хвастаться своими похождениями, пытаясь подбодрить Пабло, так как тот не скрывал свое плохое настроение.

– Ты не представляешь, как она сосет. Это бомба, малыш! – хлопнул он Пабло фамильярно по плечу. – Нет, нет! Ты не представляешь! Тебе непременно надо развеяться, вон смотри какие цыпочки… Смотри, смотри, ты им нравишься, дружище.

Пабло невольно посмотрел через столик, где сидели две шикарные блондинки за бокалами вина. Они были одеты в очень откровенные наряды: в коротких юбках, туфли на высоких каблуках. Все это Пабло было знакомо. Блондинки перешептывались между собой и хихикали над знаками внимания его незнакомого чернокожего друга.

Он попросил счет и рассчитался.

– Нет, нет, малыш. Ты не представляешь… Она не просто сосет, она поглощает тебя, высасывает из тебя тебя целиком…. – пытался удержать его выкриками африканец.

И, если бы не громкая музыка, заглушающая этот похвальный бред, Пабло было бы очень неудобно. Он тяжело вздохнул, поспешил скрыться от посторонних глаз и был доволен, что быстро поймал такси.

«То, что я не сдал экзамен, наверное, знают уже все. Ну, подумаешь 45 евро минус. Переживу, меньше буду шляться по барам и деньги на такси прожигать».

Пабло работал учителем математики в государственной школе Тенерифе. Каждый год он пытался сдать экзамен по английскому языку и получить сертификат. Это позволило бы ему получать надбавку к зарплате в 45 евро. Не так уж много, но сейчас кризис, и каждое евро на счету. Раньше он работал в частной школе, но там мало платили, хотя ученики были лучше и послушнее, и родители адекватнее, а здесь был сущий кошмар. Работать ему нравилось. Но уж, очень много суеты было в этой школе. Особенно докучали дети мигрантов. Они не понимали ничего, были непослушны и бестактны и, к тому же, плохо знали язык.

«Никаких нервов не хватает, – подумал Пабло сквозь дремоту. – Уж лучше уехать на материк. Говорят, там есть работа. Но как быть с Сосой? Не заберешь же ее с собой. У нее тут и учеба, и йога, и подружки. Да и как родители отнесутся к его возможному переезду? Нет, нет! Тенерифе лучше всех. Чертов экзамен!».

Когда Пабло зашел домой, свет был выключен. Перед дверью он долго искал ключи.

«Неужели Соса спит или просто экономит свет? В последнее время счета на электричества приходят сумасшедшие».

Пабло осторожно зашел в комнату, думая, что Соса спит на диване, нежно обнимая подушку, но там никого не было. Его это сильно огорчило, но он постарался не устраивать скандал и просто набрал ее номер. Сквозь приглушенный гул музыки, он услышал родной его слуху голос.

– Пабло, не обижайся. Мы тут с подружками засиделись, уже не успеваю к тебе, ночевать буду у мамы. Целую, люблю!

Пабло сел на диван. Чертовски хотелось есть, и он пожалел, что не зашел в тайский ресторан, а одним пивом сыт не будешь. Зайдя на кухню, он сделал себе бутерброд и налил холодного чая. Затем пошел в комнату и сел перед мерцающим монитором. Вошел в чат. Это был внутренний чат среди своих знакомых в Тенерифе и коллег по работе. Было уже поздно, большинство из них просто спали. Он хотел набрать Сосе еще раз и сказать, как сильно скучает по ней, но передумал. Единственно кто не спал и был в чате, эта была Элиса, новая учительница истории. Пабло нахмурился. Он вспомнил эту эффектную женщину, как она выглядит, какой у нее властный, строгий голос. Ей было 45 лет, на 15 лет старше его. Рыжая, кудрявая бестия. У нее не было детей, она никогда не была замужем и, кажется, была помешена на сексе. Это выражалось во всем: в походке, в манере общения, в том, как она одевалась.

Она жила в пяти минутах ходьбы от его дома. Раз в неделю по дороге на работу он встречался с ней на автобусной остановке. Обычно она кивала ему на его приветствие и была не сильно разговорчива. Утром, когда подъезжал полный автобус, он вежливо пропускал Элису вперед и смотрел, как энергично работают ее упругие ягодицы, когда она поднималась по ступеньке в салон. В этот момент он невольно представлял, какова она в постели. И от этой пошлой мысли ему становилось не по себе, но это его отвлекало от экзамена, от проблем на работе и дома.

Пабло оправдывал свою похоть тем, что он еще не совсем счастлив, что, пока он не сдаст экзамен, ему можно думать о таких вещах. Стоя напротив нее, держась за поручень и перебрасываясь с ней простыми фразами, типа, «сегодня на море ветер» или «пальмы в Тенерифе самые красивые», он смело любовался ее красивым лицом, ее большими голубыми, как Атлантический океан, глазами. Ему нравилось, как иногда, собираясь с ответом, она облизывала свои тонкие губы. Взгляд его также падал на ее белую, словно у лебедя, шею, но больше всего, ему безумно нравились ее рыжие, кудрявые локоны, которые она часто заплетала по-детски в косички.

И вот вчера он дотронулся до нее, дотронулся, что было очень не похоже на него. Автобус шел по круговому движению, и салон слегка накренился. Тогда прядь рыжих вьющихся волос упала Элисе на шею, и он осторожно поправил эту прядь, когда она смотрела куда-то вдаль. Она словно не заметила этих касаний, а он, словно ударенный током, так и не мог отстранить от нее руку, пока она сама не сказала ему.

– Нет, нет! Не надо.

Почему он так долго не убирал руку, и почему она так долго не останавливала его? Они какое-то время ехали молча, а он думал об этом и не находил ответа. Возможно, он поправил этот локон по-дружески, но почему она не сразу отреагировала на его касание, почему она даже на мгновенье закрыла глаза и, пытаясь что-то сказать, облизала свои, будто сладкие, губы?

В этот поздний час он спросил ее об этом, чувствуя, что имеет полное право узнать правду. Элиса ответила, что у него очень чувственные пальцы, и ей было необычайно приятно, поэтому она не сразу его отстранила. Казалось, он удовлетворился ответом и хотел, было, уже выходить из чата, как вдруг она спросила его.

– У тебя большой или маленький?

Эта неожиданная дерзость со стороны этой эффектной, уверенной в себе женщины вывела его из равновесия, нарушила его личное пространство, сорвала с него ненавистную маску приличия. Он почувствовал в себе сильное возбуждение и влечение к той, кто дерзила ему.

– Большой, – ответил он честно.

Элиса, безусловно, знала, что у него есть девушка, на которой он практически женат и которая живет у него дома, но все же она спросила. И это вышибло его из седла пусть несовершенной, но семейной жизни. Как камень из-под колес обгоняющей машины рикошетом бьет в лобовое стекло обгоняемой, так и этот вопрос оставил трещину в его уставшей от приличий душе. Его опережали, он был ведомым в этой необычной игре.

Он ждал еще провокационных вопросов, и они последовали.

– Когда ты занимаешься сексом с женщиной, ты любишь сзади или спереди?

Пабло попытался припомнить свои предпочтения, но хмельная голова плохо соображала.

– И так и так, – ответил он, хотя, скорее, предпочитал позицию сзади. Ему нравилось брать свою девушку сзади за волосы, наматывать их на руку, и, чувствуя, как она подчиняется его воле, входить в нее.

– Ты бреешь там? – спросила его Элиса.

– Зачем ты спрашиваешь? В чем проблема?

– Мне нравится запах, когда берешь его ртом, когда он большой и входит до самого горла, я невольно ощущаю интим, и чем ярче он выражен, тем лучше. Этот запах сводит меня с ума, возбуждает, и почти одновременно со вкусом семени во рту, у меня наступает волна, волна без рук и каких-то стимуляцией. Эта волна никак не передаваема. Это волшебство. Не мойся сегодня.

Он не ответил ей и невольно расстегнул ширинку. Эрекция была настолько сильной, что ему нужен был простор. Такой нереальный ночной разговор, а что будет в следующий раз утром, когда они посмотрят в глаза друг другу на автобусной остановке, как будто и не было этой пошлой переписки.

– А еще мне нравится, – продолжала Элиса, дразня его воображение, – класть клубнику со сливками на соски, или лед… Ты любишь клубнику со сливками?

Пабло подумал, что, наверно, она нализалась, как и он. Каждый имеет право на это. Может быть, у нее кто-то умер?

– Сегодня день не задался, – написал он ей, пытаясь оправдать ее невежественное насилие над ним. Но Элиса настаивала.

– Приходи ко мне, я жду, только я буду доминировать.