Живые отражения: Красная королева

– Нет уж. В таком состоянии ты такого натворишь, что потом разгребать неделю. Иди домой, ложись в кровать. Завтра жду тебя с утра. Не опаздывай.

– Но Николай Петрович! Я могу! Я не хочу вас подводить! – слабо запротестовала я.

– Сегодня ничего срочного нет. Все можно отложить до завтра. Иди домой. И не подводи меня больше.

– Хорошо, – вздохнула я и проникновенно добавила, – Спасибо большое.

Прежде, чем выйти к лифтам, я все же зашла в туалет с косметичкой и опять замазала синяк. Незачем коллегам видеть подробности моей странной жизни и креативить новые сплетни.

Проверила, что в кабинках никто не затаился, вернулась к зеркалу и грозно показала своему отражению в зеркале кулак:

– А ты, оказывается, страшная лгунья, Александра! Как ты могла?! – зло прищурив глаза, сказала я отражению. Мне действительно было очень стыдно. Если бы умела, и моя вечно загорелая кожа бы это позволяла, то сейчас точно покраснела бы:

– Ты же людей подводишь. Он тебе верит и зависит от тебя, а ты ради простого любопытства подвергаешь риску и свою жизнь, и его карьеру. Эгоистичная гадина! И не смей больше! Никогда! Забудь про все эти параллельные миры! Ты там чуть не сдохла. В следующий раз может не повезти!

Мне стыдно было до ужаса, и я действительно верила в это обещание.

Придя домой, я честно завалилась в кровать. От пережитого дважды стресса меня колотило всю оставшуюся дорогу, так что я накрылась пледиком и сразу же вырубилась.

Сон прервал телефонный звонок Валеры:

– Алло, – пробормотала я.

– Мать, ты что, спишь что ли? Посмотрела «спокойной ночи малыши» и в кроватку?

– Валер, хватит издеваться. Я плохо себя чувствую. Заболела, взяла отгул и сплю. Ты чего хотел?

– Думал тебя на прогулку вытащить, но раз ты бацилла заразная, то лучше как-нибудь в другой раз. Мне болеть сейчас не с руки. Кстати, а ты что, в Японию одним днем что ли смоталась?

– В какую еще Японию? – спросонья я не поняла, о чем он.

– Ну твое фото в инстаграмме.

– А… это старое… – пробормотала я. Оказывается он смотрел мою инсту, а я даже не знала.

– Какое старое, если ты на нем с моим подарком на шее? Да и дата у снимка вчерашняя. Геометки только нет, что странно.

С шумом выдохнула воздух, моментально окончательно проснулась и спешно начала придумывать что же ему ответить.

– А, ты об этом фото… – протянула я.

– Ну да.

– Так это я в Москве сделала. Неожиданно наткнулась в парке на такое красивое местечко и решила сфоткать.

– Фига себе. Тут такие есть? Покажешь? Я бы фотосессию там замутил. Огонь снимки будут.

– Покажу… если найду опять, – с сомнением в голосе произнесла я, – ладно, не мучай меня, спать хочу.

– Хорошо, покеда. Лечись. Пей там чай с малинкой и все такое.

– Нет у меня малины.

– Так закажи! Сейчас что угодно домой привозят. Давай, пока.

Телефон погас, и я еще пару минут смотрела на черный экран. Приехать и привезти лекарства или варенье он мне так и не предложил.

Легла обратно и еще долго разглядывала потолок, размышляя о том сколько глупостей я сегодня натворила. Кстати, интересно, а вдруг босс тоже смотрит мой инстаграмм? Что он то подумал о чисто японском селфи?

Глава 3

Два дня я была паинькой. Приходила на работу аж на полчаса раньше, чем надо, и уходила строго после начальника. Быстро исправила все косяки, которые возникли из-за прогула и даже заслужила похвалу Николая Петровича.

Валера так и не появлялся, отшучиваясь в мессенджере, что он слишком занят по бизнесу, а я особо не настаивала, надеясь, что он скоро забудет про мое обещание показать ему японский домик в Москве.

В общем, жизнь практически вошла в привычное русло и мне казалось, что это доставляет мне некоторое удовольствие. Это был своего рода аутотренинг: я нормальная, как все. Мне нравится ходить на работу и посвящать все время любимому делу, за которое еще и платят прилично. Вопреки моему графику у меня даже есть какие-то намеки на личную жизнь. Мои прежние подруги – новыми в Москве я так и не обзавелась – наверняка мне завидовали.

На третий день, возвращалась с работы домой вдоль набережной. Теплый ветерок дул со стороны реки и, несмотря на усталость, было так хорошо, что хотелось прыгать, танцевать и бегать. Ноги так устали от туфель, что я оставила их на работе и одела легкие кроссовки, ждавшие этого часа в ящике стола. Подойдя к парапету, немного перегнулась через него, повисла на руках и смотрела на отражение Москва-сити в реке. Это было очень волнительно. Дело было не в царстве огней, бетона и стекла на другой стороне реки. Меня притягивала вода.

Наконец призналась себе, что наслаждение спокойствием последних суток было насквозь фальшивым. Когда ты сходишь с американских горок в парке аттракционов, то в первые мгновения стоять на твердой земле очень приятно. Если от страха во время крутых виражей душа уходила в пятки, то потом ты идешь по парку дальше и радуешься, что остался жив, но все это ровно до тех пор, пока на горизонте не замечаешь другую карусель, от которой дух захватывает.

Тот адреналин, который я получила от нырков в другие миры был круче, чем американские горки, прыжки с парашютом и все другие экстремальные виды спорта вместе взятые. От него нужно было отдохнуть, но и жить без него я уже не могла.

Проникновение в отражения стало для меня адреналиновым наркотиком. На работе я все время находилась на нервах: непрерывно решала какие-то невозможные проблемы, держа себя в строгих рамках делового этикета. Даже когда нужно было орать на нерадивого накосячевшего подрядчика, вся истерика разыгрывалась как по нотам. Это напряжение требовало выплеснуть его вовне. Если бы не открывшееся умение, то мне пришлось бы купить мотоцикл и носиться после работы по улицам под сто двадцать, лавируя в потоке, забыв про тормоза и жадно ловя адреналин. В конце концов разбилась бы на фиг, конечно, но я, слава мирозданию, неожиданно нашла иной выход.

На работу мне только в понедельник. Иногда начальник звонит и в выходные, но, если я отвечу не сразу, это не так критично. Даже если чуть задержусь на той стороне отражения, ничего страшного не произойдет. Главное быть очень осторожной, сразу оглянуться и тут же нырнуть обратно в случае хоть какой-нибудь опасности.

Спустилась по бетонным ступенькам и присела на корточки у воды. В реке игриво поблескивали фальшивые бриллианты неоновых реклам и офисных окон небоскребов. Адреналин уже зашкаливал. У меня даже руки затряслись. Несколько раз вздохнула, успокаиваясь, а затем вызвала привычное напряжение в голове.

Сразу после перехода резко прокрутилась на месте. Мимо меня шли потоки людей. Яркие рекламные вывески, казалось, парят прямо в воздухе. Я оказалась на небольшой площади возле хилого фонтанчика. Никто не заметил моего внезапного появления и не пытался схватить. На меня вообще не смотрели. Прохожие спешили по своим делам.

Похоже, что я впервые попала не в прошлое, а в будущее. Большинство людей неспешно передвигалось на парящих в воздухе дощечках. В воздухе парили объемные движущиеся картинки рекламы, поражая меня надписями на на неизвестном мне языке – я и буквы то распознать не могла. Несколько витрин показывали мне мое же изображение в каких-то невероятно сверкающих нарядах. Каким-то образом картинка, наверное, транслировалась каждому индивидуально. По ушам била какофония из музыки и непонятных мне рекламных призывов. Мутноватый воздух был пропитан неприятным химическим запахом смога. Задрала голову. Вершины башен скрывались в желтоватом тумане. Про экологию тут явно вообще не слышали.

Настороженно оглядываясь, я медленно отошла от фонтана и направилась к краю небольшой площади, внимательно разглядывая прохожих. А посмотреть было на что. Их и людьми то можно было назвать с большой натяжкой – сплошные киборги. Кое-кто сохранил человеческое лицо, заменив только глаза на поблескивающие линзами устройства, по другим вообще нельзя было понять есть ли внутри конструкции живой мозг, или я вижу робота.

Я отличалась от них ярче, чем белая ворона в стае черных кошек. Моя лишенная каких-либо электронных оптимизаторов тела персона явно привлекала ненужное внимание. Вот пролетевший мимо четырехрукий мужчина обернулся и уставился на меня как баран на свежевыкрашенные ворота, а вот нелепое пластиковое гуманоидное существо, изображающее из себя женщину, достало из разъема в бедре какое-то плоское устройство формата пудреницы и навело на меня. Хорошо еще, если это местный аналог смартфона, а не оружие.

Сердце опять начало ускоряться. Меня однозначно распознали как чужую. Нужно спрятаться. Я как раз стояла возле какого-то залитого светом павильона, напрочь лишенного дверей, и поэтому предпочла заскочить внутрь и скрыться от прохожих за ослепительными огнями витрин.

Как ни странно, в этом магазине не было продавцов. На белоснежных стойках лежали плоские круглые шайбочки из темного стекла, поблескивая огоньками – точно так же, как в нашем магазине электроники выставлялись бы смартфоны, но ни одной живой души в помещении не было. Оглянулась на вход, но пока за мной с улицы никто так и не вошел. Была надежда, что нездоровое любопытство прохожих быстро рассеется, если не маячить у них перед глазами или линзами.

Подошла к центральной выделяющейся среди остальных стойке и дотронулась до лежащего на ней устройства. Женщина на улице держала почти такое же – плоский кружочек, толщиной несколько миллиметров, а в диаметре около пяти сантиметров. Больше всего он походил на обточенный волнами черный камень на морском берегу. Этакий кругляшок, который будет классно скакать лягушкой, если кинуть его на гладкую поверхность пруда.

Как только пальцы коснулись глянцевой поверхности, вокруг руки развернулась трехмерная полупрозрачная картинка: какие-то символы, рисуночки и линии. Несмотря на то, что они окутали ладонь как толстая перчатка, кисть по-прежнему было хорошо видно. Пошевелила пальцами, и трехмерная структура изменилась. Что с этим всем надо было делать – совершенно непонятно, но выглядело очень круто.

Осторожно взяла эту интеллектуальную пудреницу в руку. Ничего не случилось. Положила ее в сумочку и огляделась: не завоет ли сигнализация, не выбежит ли откуда-нибудь охранник? Все было тихо. Мной управлял адреналин. Я слабо понимала, что делаю. Да, воровство, но уйти без сувенира из такого мира было непростительной ошибкой.

Подошла к дверям, но и это тоже не вызвало никакой реакции у магазина и его охранных систем. Вряд ли здесь практиковали коммунизм, когда можно было брать бесплатно что захочешь: обилие рекламы на улице говорило, что деньги здесь точно ценят. Предположила, что плата за товар списывалась у местных обитателей со счета на выходе при помощи какого-нибудь чипа, как это уже делалось в некоторых продвинутых западных магазинах на западе.