Вихрь преисподней

…Как в тумане Не-Маркетинг ушел с балкона, миновал длинный коридор… Вот он уже у лифтов.

– Ты прав! Прав! Я всегда был скромным, невинным подростком! – проговорил Не-Маркетинг, вытирая ладонью слезы.

Он расслышал характерный звук – одна из кабин останавливалась на их этаже… Двери раскрылись. Не-Маркетинг увидел подростка, так похожего на него самого, каким он был в том же возрасте. Тот стоял спиной к зеркалу в самой глубине кабины. Все его лицо было залито слезами. Пристально, широко раскрытыми глазами он смотрел на Не-Маркетинга.

Прежде чем тот успел что-либо сообразить, двери закрылись и послышался звук уходящей вниз кабины. Не-Маркетинг кинулся к кнопкам… Он, конечно же, не мог знать о том разговоре, который произошел недавно в помещении маленькой буфетной комнатки, где находился аппарат для подогрева воды, и где сотрудники представительства наливали себе чай или кофе…

– У вас такой вид, как будто что-то произошло. Что, может, действительно что-то случилось?.. – сказал Маркетингу только что вошедший в буфетную комнатку сотрудник представительства, у чьего компьютера они как раз и смотрели в Интернете новости, когда подошел Глава представительства и сделал всем замечание.

– Может, я просто еще не успел об этом узнать? – добавил этот сотрудник с некоторым испугом заглядывая Маркетингу в лицо.

– Да нет, слава богу пока еще вроде бы ничего не произошло. Но действительно все время не оставляет ощущение, что вот-вот что-то произойдет. В прямом и переносном смысле вот-вот взорвется бомба с часовым механизмом, – заявил Маркетинг. – Постоянно есть ощущение приближающегося конца.

– Думаете?

– Конечно. Если кто-то постоянно дестабилизирует обстановку, рано или поздно она рухнет. И это значит, что у умного человека, который все понимает, но никак не участвует в этом франчайзинге, нет никакой другой перспективы, кроме как трястись от страха и ужаса, потому что он понимает – вот-вот что-то ужасное произойдет, вот-вот черная тень закроет его жизнь. То есть остается два выхода: либо просто трястись от страха и просто ждать неизбежного, либо участвовать во франчайзинге.

– Каком франчайзинге? Вы о чем?

– Как каком? Франчайзинге злобных технологий…

– Франчайзинге злобных технологий?! Что за ерунда?! Вы – маркетологи – все по-моему, как один – люди немного не в себе. Впрочем, события, действительно, какие-то странные: меня отключили от Интернета.

– Вот как?! – удивился Маркетинг.

– Да… А вас?

– Вроде бы нет, хотя, черт его знает…

– Глава представительства совсем обнаглел! Интернет мне нужен для работы. Он думает, что если лишит меня всех средств коммуникации, то я стану лучше работать. Иначе, как дикостью, это не назовешь!

Как раз в этот момент в буфетную комнатку неслышно вошел Глава представительства. Говоривший сотрудник замер… Глава представительства бросил на него короткий, полный презрения взгляд и обратился к Маркетингу:

– Мне нужно поговорить с вами…

– Да, конечно!.. Я готов… Идти к вам в кабинет? – Маркетинг едва-едва налил себе чашку чая, – держа ее в руках, еще даже не успев сделать из нее ни глотка, он стоял посредине буфетной.

– Нет… Это срочно… Меня беспокоит ваш друг, Не-Маркетинг.

В буфетной комнате кроме Главы представительства и Маркетинга в этот момент находилось еще несколько человек. После этих слов некоторые из них отвернулись и принялись заниматься каждый какими-то своими делами: наливать чай, мыть чашку. Но и они слушали, стараясь не пропустить ни слова: что-то будет сказано дальше?!..

Глава представительства продолжал:

– Что с ним происходит?.. Он всегда очень хорошо работал. Но в последнее время он очень сильно изменился.

– Да нет, он всегда был такой! – проговорил нагло сотрудник, который только что жаловался на Главу представительства.

Глава представительства уставился на него.

В воздухе повисло напряжение. Двое из тех, что были в буфетной комнатке, чувствуя, что назревает какой-то разнос и опасаясь попасть Главе представительства под горячую руку, не допив чая торопливо проскользнули в коридор.

– Вы должны его простить. У него депрессия, какой-то момент, связанный с детством. – сказал, ни на кого не глядя, Маркетинг. – Он все пытается себя понять, но не помнит, каким он был. Выкопал какого-то мальчишку и вглядывается в него…

Вдруг в буфетную комнатку влетел еще один сотрудник представительства:

– Кошмар! Ужас! Очередной взрыв!.. – выкрикнул он. – Теракт за терактом, – как горох из прорвавшегося мешка. Опять! Произошло! Случилось!

От неожиданности Маркетинг вздрогнул и расплескал горячий чай себе на руку.

– Да, я все-таки был прав! – проговорил тот самый сотрудник, чей стол в общем зале стоял наискосок от стола Не-Маркетинга и который теперь тоже был в маленьком буфете. – Эта череда террористических актов, эта жуткая непрерывная линия и есть главная черта текущего момента!

Глава представительства наконец отвернулся от сотрудника, разнос которому, видимо, откладывался, и повернувшись к Маркетингу так, как будто ничего и не прерывало их разговора, спросил:

– Зачем?

– Что?.. – не понял Маркетинг и поставил на буфетный столик чуть ли не на треть расплескавшуюся чашку чая.

– Обожглись, да? – участливо поинтересовался один из самых молодых сотрудников представительства, пришедший сюда на работу прямо после защиты институтского диплома. – Вот здесь, в шкафчике есть аптечка.

Молодой сотрудник показал рукой на один из буфетных шкафчиков.

– Ничего, ерунда! Уж об этом-то сейчас совсем не стоит беспокоиться! – неожиданно замахал на него руками тот, что влетел в буфетную комнатку с известием о терактах. – На данный момент главное – не рука, не здоровье, а информации! Информационные потоки! Так все же, а что там с террористом, который потребовал передать ему в захвачен ный автобус репертуар кинотеатров?.. Что там происходит?

Он подошел к молодому сотруднику на расстояние шага и в нетерпении схватил его за плечо, словно намереваясь потрясти за него:

– Ты смотрел в Интернете? Или, может быть, ты слушал радио? Какие новости о захваченном автобусе?..

– Глядя на них, на этих якобы двойников (хотя, они, конечно, никакие не двойники) он пытается припомнить, каким он сам был в их годы и что он тогда чувствовал. Видимо, для чего-то это ему нужно… Он говорил мне, что у него есть такое ощущение, что он-прошлый упорно взывает к нему-нынешнему… Тут, видимо, какие-то очень серьезные застрявшие переживания…

– Вы хорошо его знаете… – задумчиво произнес Глава представительства. – Я слышал, вы даже были дружны с ним раньше, до представительства… Дружны с детства…

– Да. Так это же он меня сюда и привел!

– Да-да, я помню, он как-то подсунул ваше резюме менеджеру по персоналу.

– Мы долго не виделись, потом встретились. Но я знаю его не с детства. Его детство для меня тоже – тайна. Я знаю только, что он был отличником… Про детство он мне только говорил, что был ужасным идиотом, его даже отец всегда называл дебилом. Это он мне сам говорил, я только передаю… А его мать… Там тоже история!..

– Да, понятно, – пробормотал Глава представительства.

– И мне он такое говорил! – вставил вызвавший гнев Главы представительства сотрудник.

– Все это понятно… – Глава представительства бросил на него тяжелый, презрительный взгляд. – У меня тоже что-то подобное однажды было… У всех у нас что-то такое бывает… Вот только проблема: он должен выполнить задание по наш ему спонсированию кинофестиваля… Не люблю заставлять работать… Если человек по какой-то причине расхотел работать, не заставлять же!.. Уволить проще!.. Не хочу перепоручать задание… Вам, Маркетинг, например. Надеюсь, депрессия закончится. Он заработает, как прежде. Он отлично работал раньше!.. Странно, мы ему недавно прибавили зарплату… Он же очень способный человек!..

– Все квартирные дела! Прибавки – прибавками… Он потерял столько, что теперь ему эти деньги всю жизнь отбивать!.. Слишком широко размахнулся!..

– А я, честно говоря, вообще как-то пропустил про этот автобус!.. – зашептал молодой сотрудник представительства, наклонившись к тому, что влетел в буфетную комнату с известием о новых терактах. – А что там с этим автобусом? Может, вы мне расскажете?..

Тот не отвечал, глядя на Главу представительства.