Хроники Черного Отряда: Книги Мертвых

Дой показал мне ладони и широко улыбнулся:

– Я жрец. Проповедник. Вся ответственность на мне. – Несмотря на трудности, он был счастлив. – Пойдем, поможешь достать ее.

Что это? – спросила я два часа спустя.

Место, где мы оказались, больше всего напоминало давние ночные кошмары Мургена с участием Кины. Оно было ограждено плотной живой изгородью протяженностью двадцать ярдов.

– Кладбище. Во времена хаоса, еще до прихода Черного Отряда, а может, еще и до твоего рождения, одна из тенеземских армий стояла здесь лагерем, а потом хоронила павших. Эти деревья были посажены, чтобы скрыть могильные холмики и надгробия от вражеских глаз. – Заметив испуг на моем лице, он добавил: – У этих людей были свои погребальные ритуалы.

Это я знала. Мне даже случалось присутствовать при подобных обрядах. Но никогда еще я не ощущала такой плотной атмосферы печали.

– Мрачное местечко.

– Это из-за чар. Тенеземцы надеялись выиграть войну, вернуться и построить тут мемориал. А до тех пор, решили они, пусть люди держатся подальше отсюда.

– Ничего не имею против. У меня мурашки бегают.

– Не бойся, ничего плохого не случится. Пойдем. Это займет лишь несколько минут.

Так и произошло. Ну, разве что малость дольше. Пришлось открывать дверь одного из диковинных склепов и выкапывать вещь, завернутую в несколько слоев промасленной кожи.

– Это место стоит того, чтобы его запомнить, – сказал Дой, когда мы двинулись обратно. – Здешние жители его сторонятся, а нездешние вообще о нем не знают. Хорошее укрытие. Тебе понравится и роща Предначертания.

– Я была в роще Предначертания. Мне и там не понравилось, но в тот раз некогда было прислушиваться к ощущениям.

– Еще одно хорошее укрытие.

По природе своей я не так подозрительна, как Душелов, но время от времени на меня находит. В особенности мне подозрительны подобные метаморфозы – когда скрытный старый нюень бао внезапно превращается в неуемного болтуна и чуть ли не насильно предлагает помощь.

– Капитан однажды прятался там, – сказала я. – Ему это место не слишком понравилось. Что ты замышляешь?

– Замышляю? Не понял.

– Прекрасно понял, старик. Вчера я была всего лишь женгали, хотя и такая, с которой приходилось считаться. А сегодня ни с того ни с сего я получаю подарок. Вся накопленная десятилетиями мудрость оказывается в моем распоряжении, как будто я что-то вроде твоей ученицы… Хочешь, понесем это по очереди? – В конце концов, он старый человек.

– По мере того как жизнь ускоряла свой темп, накапливались проблемы и случались необычные, но чаще благоприятные события, я все больше думал о мудрых высказываниях Хонь Трэй, о ее проницательности, даже о ее дьявольском чувстве юмора. И кажется, наконец понял смысл ее пророчеств.

– В которых, возможно, не было ничего, кроме чепухи. Скажи все это Сари и Мургену при следующей встрече. И не забудь добавить чуть-чуть искренности, когда будешь оправдываться.

Моя нарочитая резкость не произвела на него никакого впечатления.

Днем снова зарядил дождь. Он начался раньше, был сильнее обычного и сопровождался свирепым градом. Вдоль всей дороги, укрываясь под деревьями, путешественники собирали градины, не дожидаясь, пока те растают. Таглиосцы никогда не видели снега, и только в сезон дождей они могут посмотреть на лед, если не забираться в далекий горный край за Данда-Прешем, который называют Тенеземьем.

Собирать градины – забава для молодых. Пожилые укрылись, как могли, под деревьями, вдобавок накинув на себя что-нибудь матерчатое. Наша малышка плакала не переставая, ее пугал гром. Ранмаст и Икбал одним глазом следили за детьми, а другим – за ближайшими путниками, оказавшимися поблизости. Они были убеждены, что кто-нибудь из встречных непременно окажется шпионом. Как по мне, абсолютно правильное допущение.

Рекоход рыскал вокруг, проклиная дождь. Я понимала и его.

Дядюшка Дой изо всех сил старался не привлекать внимания к своей ноше. Он расположился рядом с Готой, и та сразу принялась ворчать и жаловаться, но без обычного энтузиазма.

Я уселась возле Радиши. Вернее, возле Тайжик – так мы ее теперь называли. Я сказала:

– Ты уже догадываешься, почему твоему брату так нравилось все время путешествовать?

– Это что, сарказм?

– Не совсем. Вот скажи, что самого плохого с тобой было сегодня? Ноги промочила?

Радиша невнятно буркнула. Она меня поняла.

– Сдается, политика сидела у него в печенках. Что бы он ни затевал, всегда находились сотни эгоистов, которые ради собственной выгоды разрушали его мечту.

– Ты знала его? – спросила Радиша.

– Не слишком близко. Не настолько, чтобы вести с ним философские беседы. Но он не из тех, кто скрывает свои взгляды.

– Это ты о моем брате? Коли так, оставив двор, он изменился гораздо сильнее, чем я думала. Во дворце он ни перед кем не раскрывал душу. Слишком рискованно.

– Вдали от центра его власть была прочнее. Не нужно было считаться ни с кем, кроме Освободителя. Подданные любили своего князя и готовы были следовать за ним куда угодно. Что и закончилось для большинства из них гибелью, когда вы изменили свое отношение к Отряду.

– Он действительно жив? Или ты просто манипулируешь мной в своих интересах?

– Конечно, я манипулирую тобой. Но он жив, это правда. И все Плененные тоже. Вот почему мы покинули Таглиос, несмотря даже на то, что ты теперь у нас. Прежде всего и больше всего мы хотим, чтобы наши братья обрели свободу.

Моих ушей коснулся шепот:

– Сестра, сестра…

– Что?

Радиша молчала, с любопытством поглядывая на меня.

– Это не я, – произнесла она чуть погодя.

Я в тревоге огляделась, но не увидела никого.

– Наверное, просто листва шуршит под дождем.

– Хм. – Радишу, конечно, мои слова не убедили.

Они и звучали неубедительно. Я почувствовала, как сильно мне недостает Одноглазого и Гоблина.

Я снова отыскала дядюшку Доя.

– Госпожа не раз говорила, что ты колдун, хотя и не очень сильный. Если у тебя есть хоть какой-то дар, соблаговоли им воспользоваться – нужно выяснить, нет ли слежки за нами.

Как только Душелов придет к выводу, что мы за пределами Таглиоса, ее вороны и Тени быстро нас найдут.

Дой лишь уклончиво хмыкнул в ответ.